Эрик начал было объяснять, что имел в виду, но бросил. Он достал карманные часы Харлоу, посмотрел, который час, и снова сунул их в карман.

– Не особенно аккуратно ты с ними обращаешься, – сказал я.

– Они не такие дорогие, как я думал, – сказал Эрик, – слишком много царапин и трещин. Когда в следующий раз буду в городе, отдам их на переплавку или продам.

Уж я-то постараюсь, чтобы этого не случилось.

Остаток дня мы провели, осматривая лагерь. Недалеко от кухни мы нашли ручей: свежий и чистый водяной поток падал с утеса и бежал к морю. Эрик сказал, что от меня воняет, и предложил помыться. Я ответил, что мне непросто было добиться такого аромата, и я не собираюсь портить его купанием. Я, конечно, не сказал ему, что, если пойду купаться, будут видны мои шрамы на спине, и это в лучшем случае вызовет вопросы, а в худшем – выдаст меня.

Спустившись к морю, я нашел укромное местечко и сел лицом к воде. Через некоторое время Эрик и Финк отстали от меня и пошли искать себе занятие получше, а я все сидел и глазел на море. Оно было спокойно, а мне так нужен был покой. Ведь все сложнее было отгонять от себя мысль, что скоро что-то случится. Что-то, мне неподвластное.

В тот же день я пошел в верхнюю часть Тарблейда, надеясь встретить Имоджен и убедить ее уйти. Но мое внимание привлек входящий в бухту корабль. Он не был похож на те пиратские шхуны, что уже стояли здесь, и все же, по выкрикам пиратов, я понял, что они узнали людей на борту.

Очевидно, корабль был захвачен.

Я направился к вершине холма, откуда было лучше видно. Хотя с такого расстояния без подзорной трубы было сложно отличить простых матросов от пиратов. У пиратов было гадкое обыкновение одеваться во все черное, и одежда у них всегда была сильно поношенной, но все это не особо отличало их от большинства авенийцев.

Агор подошел ко мне и довольно вздохнул.

– Корабль, похоже, доходный. Как думаешь?

– А где команда? – спросил я.

– Мертвы, – просто сказал Агор. – А если нет, то скоро будут.

Он рассмеялся и явно был разочарован тем, что я не разделяю его веселости. Помрачнев, он добавил:

– Девлин взял тебя в пираты только от собственной жадности. Если бы это зависело от меня, ты бы не вышел из подвала живым. Несмотря на все россказни Эрика, я сомневаюсь, что ты достаточно храбр для такой жизни.

– Не нужно много храбрости, чтобы захватить явно мирный корабль, – сказал я, кивая на корабль в бухте. Раздались радостные крики – пираты выволокли из шлюпки какого-то человека и бросили на берег. Он не двигался, но, похоже, был единственным из команды, кого оставили в живых.

– Что с ним будет? – спросил я Агора.

Агор посмотрел на меня как на психа.

– Никто не уходит из Тарблейда живым.

Девлин тоже видел корабль. Он стоял рядом со мной и Агором, пока матроса тащили по тропинке на вершину холма. Когда его бросили к ногам Девлина, я наконец смог его рассмотреть.

Пленнику было лет под пятьдесят, седые волосы выбивались из-под широкополой шляпы, выдававшей в нем морского офицера. Из носа у него текла кровь, под глазом темнел синяк. И хотя он изо всех сил пытался казаться спокойным, он явно был напуган.

– Кто это? – спросил Девлин.

– Меня зовут Свифти Тилагон, – сказал моряк. – Я корабельный штурман.

Девлин ударил его по щеке.

– Тебя я ни о чем не спрашивал!

Агор вышел вперед с бумагами, которые дал ему один из пиратов.

– В трюмах одни булыжники.

– Это не булыжники, – поправил Тилагон. – Я перевожу руду из копей на юге. Медь, свинец и все, что находим.

– Куда перевозишь?

– В Изель, на продажу. Пожалуйста, отпустите меня. В трюмах результат тяжелейшего труда за несколько месяцев. Сотни людей ждут платы за работу.

Про себя я возмутился. Зачем говорить им о ценности груза?

Девлин указал на пиратов:

– Мои люди тоже ждут платы за свою работу. Мне кажется, эти металлы нужны нам больше, чем кому-либо в Изеле. – Он кивнул Агору. – Убейте его и разгрузите корабль.

Моряк закричал, но тут я вышел вперед.

– Мысли шире, Девлин.

Он обернулся ко мне в ожидании предложения, которое могло бы удивить его. Оставалось надеяться, что у меня получится.

– Вы можете получить двойную наживу. Пошлите этого человека завтра в Изель с несколькими пиратами, переодетыми в матросов. Они продадут камни, возьмут деньги и убьют его. Если пошлете достаточно пиратов, то и груз отобьете обратно.

Глаза пиратского короля вспыхнули от жадности. Он усмехнулся и подозвал к себе светловолосого кудрявого пирата моих лет.

– Свяжи его. Завтра мы им займемся.

– Может, посадить его в подвал?

– Там уже сидят несколько, остывают. Просто привяжи его к дереву. Нас тут много, он ничего не сделает.

Пока ничего больше для пленника я сделать не мог. Когда я проходил мимо Тилагона, он плюнул мне на ботинки. Я остановился, и тогда он сказал:

– Мало того, что вы убили моих людей, так теперь вы обворуете наших покупателей. Из всех этих гадких стервятников ты – самый мерзкий.

– Я спас тебе жизнь, – сказал я.

– На один день.

– Так постарайся его использовать. Здесь даже один день в цене.

– Я его использую, чтобы проклинать тебя.

– Тогда в очередь, – спокойно сказал я, – думаешь, ты первый?

Я пошел ужинать с остальными пиратами. По пути меня догнал Эрик.

– Хорошая идея. По крайней мере, Девлин тобой доволен.

– Мне наплевать, что думает обо мне Девлин.

Эрик обернулся посмотреть, не слышал ли меня кто-нибудь.

– Это неправильно. Нравится тебе или нет, а он тут король.

Я презрительно фыркнул, но Эрик схватил меня за руку и повернул к себе.

– Кто ты такой, чтобы смотреть на него сверху вниз? Ты никто, Сейдж. И ты никуда не пробьешься с таким отношением.

– Ты прав, – сказал я, искренне соглашаясь, что такое отношение не приблизит меня к Девлину.

Ужин почти не отличался от обеда. Было шумно, буйно и утомительно. Я следил за Имоджен, но она лишь один раз взглянула на меня, когда несла на кухню грязную посуду. Остальные девушки носили из кухни блюда, ставили на стол и снова уходили.

Прошло несколько часов, прежде чем все начали устраиваться спать. Спали пираты на берегу, в большом бараке, стоявшем вплотную к утесу. Утес защищал его от ветра, правда, только с одной стороны, остальные три оставались открытыми всем ветрам. Второй барак находился выше того, где спал я. Он был более защищен и предназначался для заслуженных пиратов. Над ним – сверху – была надстроена еще одна комната, но я не знал, для чего она. У Девлина, Агора и других старших были личные спальни на вершине утеса.

Выбраться из барака оказалось нетрудно. Пираты спали так же, как вели себя днем – шумно и бурно. Труднее всего было уйти с пляжа и подняться на вершину холма. С нашей стороны холм был слишком крутым, чтобы взбираться на него ночью. Лестница была вырублена дальше, с более пологой стороны, но она, похоже, хорошо охранялась, так что я прошел дальше по берегу и залез наверх по когда-то осыпавшимся сверху камням.

К моему удивлению, охрана Тарблейда ничуть не была усилена. Несколько стражников обходили лагерь, но они, видимо, были уверены, что никто не посмеет на них напасть, и не ждали опасности. И все же я очень осторожно пробирался к пленному штурману.

Тилагон спал у дерева, голова его так наклонилась вперед, что почти упала на грудь. Я не мог понять, как он может так спать, самому мне и на королевской постели часто было трудно уснуть. По крайней мере, они дали ему одеяло. Девлин хотел, чтоб у матроса хватило сил на завтрашнее путешествие, прежде чем его убьют. Я наполовину развязал узел веревки, когда Тилагон проснулся. Я прошептал ему, что, если он будет шуметь, нас обоих немедленно уничтожат, и он закрыл рот. Когда веревки были развязаны, я помог ему выпрямить затекшие руки. Он застонал от боли.

– Ты? – прошипел он, узнав меня. – Пришел убить меня?