Ни один из перечисленных предметов не содержал в себе, как казалось Брайди, ключа к разгадке тайны браслета. Она пробовала было взять за основу начальные буквы слов каждого из брелков: «Ш» от шарика, «К» от костей, «Г» от глобуса, «3» от земного шара, «Л» от лошади… Но сколько бы комбинаций из букв она ни составляла, ничего толкового из всего этого не получалось. Брайди попыталась сделать то же самое только с золотыми, а потом только с серебряными брелоками, но и такой ход ни к чему не привел.
А сам медальон? На одной стороне его крест-накрест была выгравирована какая-то странная геометрическая схема, в которую довольно бестолково, по мнению Брайди, были вкраплены осколки драгоценных камней. На другой же стороне медальона, отделенное от фигурки ангела цепочкой крошечных сердец, протягивалось кольцо выгравированных цифр и букв: А, 14, 112, W, 10, S, 24, 34, N, 49.
И эти обозначения тоже казались девушке не очень-то понятными. Правда, она предположила, что «А» и «14» может быть датой ее рождения — 14 августа. «S» и «24» — датой рождения Мойры, 24 сентября. Но что означали остальные буквы и цифры, Брайди, как ни ломала голову, понять не могла.
К одиннадцати часам вечера девушка была уже твердо уверена в том, что для профессии детектива способностей у нее явно маловато. Но и спать сейчас из-за перевозбуждения она тоже не могла. Поэтому опять взяв со стола браслет, она сказала:
— Вот сейчас-то я тебя и почищу.
У Брайди не было под рукой никаких тряпочек: все ее хорошие носовые платки были еще не распакованы, а салфетка, которую Рут приносила ей вместе с ужином, далеко не блистала чистотой.
Ничего не оставалось, как поискать носовой платок в сумочке. Первое, что бросилось в глаза в открытой сумочке, это конверт адвоката Толбота. Брайди положила его на стол и вспомнила вдруг о письме.
Отложив сумочку в сторону, она открыла конверт и высыпала на стол его содержимое: карты Аризоны, старые билеты и, наконец последнее письмо Мойры. Девушка развернула его, и один только вид тетушкиного почерка, заставил ее взгрустнуть.
— Все оказывается не так-то просто, как ты думала, тетушка Мойра, — прошептала она.
Приписка. Брайди еще раз перечитала ее вслух, вдумываясь в каждое слово: «С чего бы ни начала, обязательно придешь к заветной цели».
К заветной цели! Быть может, на браслете символом этой самой цели является медальон с изображением ангела? Он расположен в самой середине, и расстояние от него до застежки одинаковое с обеих сторон, независимо от того, как на браслет посмотришь. Может быть, в этом и кроется разгадка: лишь медальон и нужно рассматривать, именно он является главной деталью всего браслета?! Так называемой заветной целью!
И Брайди снова принялась внимательно изучать медальон. Цифры, буквы, ничего не поймешь! Но, повернув браслет к свету, девушка заметила кое-что, чего раньше не было.
— Тебя. И В САМОМ ДЕЛЕ необходимо почистить, — проворчала она и подцепила ногтем кусочек какого-то красного вещества, находившегося в том самом месте, где левая ручка ангела держалась за серебряный ободок, окаймляющий медальон.
— Что же это такое? — прошептала Брайди, задумчиво глядя на ноготь. Она придавила пальцем крохотный, меньше спичечной головки, комочек этого неизвестного вещества красного цвета, и он легко размазался по ногтю.
— Воск? Но откуда он мог взяться?
«Я УЖЕ ПОЛУЧИЛ ТО, ЧТО ХОТЕЛ». Так сказал Ник. И тут Брайди начала припоминать, как в одном из детективов Мойры что-то такое писалось о слепках из воска. Как жаль, что она, в отличие от своей тетушки, никогда не питала любви к подобного рода литературе. Но одно девушка помнила точно: в одном из прочитанных ею детективов взломщики делали дубликат ключей. И эту же тему обсуждала как-то Мойра со своей экономкой. Из их разговора Брайди узнала, что порой воры делают слепки ключей от дома, который собираются обокрасть, а по этим слепкам изготовляют уже и сами ключи. Для этих целей использовались особые литейные формочки, заполненные воском. Мягким воском, на котором остаются четкие оттиски.
Какое-то время Брайди стояла на месте, как вкопанная, но потом презрительно фыркнула.
— Ну и дурочка же ты! — воскликнула она вслух. — Детективы! Да разве мог Ник Мэллори сделать оттиск с твоего браслета? И когда, интересно, он успел это сделать? Эх ты, глупая гусыня!
Брайди снова опустилась в кресло и вздохнула.
«Я УЖЕ ПОЛУЧИЛ ТО, ЧТО ХОТЕЛ!»
Он вполне мог сделать оттиск с браслета при починке застежки, пряча формочки с воском в том большом носовом платке…
— Глупости! — возмутилась она. — Откуда ему было знать, что браслет этот не простой? Но даже если это и стало каким-то образом ему известно, не проще ли было украсть браслет?
«А ЧТО ЕСЛИ ОН УЖЕ ПЫТАЛСЯ ЭТО СДЕЛАТЬ? — подумала Брайди. — ЧТО ЕСЛИ…» Очень медленно она встала и, чувствуя в ногах свинцовую тяжесть, подошла к углу, где Абнер сгрудил все ее обгорелые вещи, которые удалось спасти.
Там же стояла почерневшая шкатулка с драгоценностями, накрепко закрытая расплавившимся и застывшим лаком. Брайди поставила шкатулку на стол и взяла с подноса, где стояли тарелки с остатками ее ужина, столовый нож. Не обращая внимания на сажу, испачкавшую ей руки, Брайди принялась втискивать лезвие ножа под крышку шкатулки.
На эту операцию ушло никак не меньше двадцати минут и, когда старания ее увенчались, наконец, успехом, на лбу у нее выступила испарина. Не тратя времени даже на то, чтобы вытереть с рук сажу, девушка отбросила нож в сторону, не без труда открыла крышку шкатулки и молча уставилась на ее содержимое.
Опасения Брайди подтвердились: второго браслета с брелоками в шкатулке не было. От этого ей стало ДУРНО.
Она опять принялась ходить из угла в угол, но уже не в задумчивости, а в гневе. Ее руки сами собой сжались в кулаки. Остановившись, она подумал: «ЖАЛЬ, ЧТО Я НЕ УДАРИЛА ЭТОГО ПОДОНКА СИЛЬНЕЕ».
Полицейского участка в Потлаке не было. Брайди могла бы разбудить вдову, но чем ей поможет Рут? Вот Диггер обязательно помог бы, но он уже старый человек, а Ник — молод и опасен. К тому же, она видела, как Рут Спайви подмешивала старику в кофе настойку опия, а это значит, что до утра он не проснется.
Оставался только Таггарт Слоан. Он был единственным человеком, способным остановить Ника. Но что значит, остановить? Мэллори получил, что хотел и уезжает. Он сказал, что уезжает. Но разве можно ему верить? «ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ЛГАЛ МНЕ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ, — думала Брайди. — И ОН, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, ОЧЕНЬ ОПАСЕН».
Не оставалось никаких сомнений, что Ник сделал оттиск с браслета или, по крайней мере, с медальона. И, скорее всего, он знает, как расшифровать те странные буквы и цифры. Иначе он не держался бы так самоуверенно!
Брайди понимала, что выход у нее только один: отправиться к Тагу Слоану и просит у него помощи. Только он может защитить ее от Ника и предотвратить возможность очередной кражи. Кражи чего? Браслета или рудника? Этого она не знала. Определенно ясно сейчас было только одно: необходимо ехать к Таггарту Слоану.
Она быстро открыла самый большой из своих чемоданов, радуясь, что не успела забыть, где упаковала свои плащи. Набросив на плечи один из них, оперлась ногой о дверной косяк, повернула ручку двери и с силой дернула ее на себя. Дверь неожиданно легко распахнулась.
— Проклятье! — проворчала Брайди, едва успев отскочить от двери, взяла лампу и вышла в коридор.
Брайди вошла в конюшню и подняла повыше лампу. Мирно спавшие в тени верхних перекладин птицы, встрепенулись и громко захлопали крыльями, отчего в воздухе запахло пылью и птичьим пометом. Девушка поплотнее закуталась в плащ.
Когда-то это была, действительно, замечательная конюшня. Широкий проход между стойлами был вымощен кирпичом, и знакомый Брайди терпкий запах навоза, сена и лошадей все еще ощущался.
Она вздохнула. До дома Слоана, конечно, не так далеко, не больше мили. Но одно дело идти туда днем, и совсем другое — ночью. Однако, Ника надо было остановить во что бы то ни стало, а значит, пешком ли, на лошади ли, но она обязательно доберется до дома Слоана.
