Характерен для системной лжи, которая в правилах нынешней законной власти, такой эпизод таежного бытия. Вышел журнал «Советский Союз» с публикацией о Советском районе. О ней заговорили оказавшиеся в коррпункте Павла Котова еще двое журналистов, когда в него заглянул Краткий.

 - Никита Матвеевич, - обратился к нему один из работников пера. – В этом очерке допущено шесть дичайших ошибок, за каждую из которых, появись она в наших газетах, вы немеденно потребовали бы отстранить написавшего материал от должности. 

- Назови две.

- Первая. Государственная студия телевидения в Комсомольском представлена как любительская Малиновского леспромхоза, и тем самым профессионалы телеэфира во главе с руководителем Оракуловым, награжденным за высокий уровень мастерства грамотой Верховного Совета СССР, стали вдруг самодеятельными кружковцами.

Вторая. Указана температура воздуха такого низкого градуса, которой не только не бывает никогда, но ее невозможно замерить – лопнет термометр.

 И на это Никита Матвеевич, может быть, изо всех номенклатурщиков СССР самый правдивый, ответил как будто так и надо:

 - Зато о нас прочтут на шести языках.

 ВЗЛЕТ АНТИГЕРОЯ

 Переведен в Москву и избран педседателем ЦК профсоюза работников лесной и деревообрабатывающей промыщленности Щербак Борис Борисович, директор Комсомольского леспромхоза. Этого почета руководитель удостоился именно за то, что с помощью административных подпор вывел на всесоюзную арену опыт лесосечной бригады Е. И. Молитвина, сделав ее маяком в отрасли. Лишенный угрызений совести, он с шайкой подельников как бы запятнал тяжкие, но чистые и выдающиеся сами по себе труды коллектива Егора Илларионовича, их товарищей по ремеслу во всем Северном Приуралье. Подъехали мерзавцы, дорогой читатель, простите, ради Бога, к самой радости творческого огня, великолепию жизненного праздника, солнечных дней, мирного бытия, здоровья. Демоны-человеки, у которых нет ничего заветного, ничего святого, не способные любить, отдаваться обаянию богатырских дел!

 Прошло немногим более месяца, как бюро Советского райкома партии рассмотрело вопрос об ускорении темпов строительства лупинга на участке 44-106 километры и подготовительных работ к сооружению лупинга 110-185 километры третьей очереди газопровода Пунга-Урал. Строители заверили райком, что приступят к работе сразу же, как только мороз скует болота. Они обещали еще в декабре проложить четырнадцать километров новой магистрали.

 Пришло время проверить, как выполняются обещания, и результаты вызвали большую тревогу.

 На трассе царит безмолвие. Только механизаторы изредка нарушают тишину. Они выкопали шестнадцать километров траншеи и остановились. И вполне сознательно. Нарушается комплексность строительства. Технология прокладки трубопровода требует, чтобы в готовую траншею сразу же укладывалась заизолированная магистраль. Иначе валик отрытого, влажного грунта сцементируют морозы и при засыпке газопровода на стальную нить трубы , заботливо укутанную изоляционной пленкой, насыплется не рыхлая земля, а многотонные глыбы. Кроме того, часть изоляции будет безнадежно испорчена, на трубе могут остаться угрожающие вмятины.

 Из Советского вертолетом прилетели на трассу трое молодых мужчин. Это Вячеслав Арсеньевич Уханов, ставший секретарем райкома КПСС по промышленности; возглавивший вместо него Комитет народного контроля Харитон Ефимович Жарков, бывший главным инженером Саратовского леспромхоза; Павел Афанасьевич Котов. На прибывших шубы, унты, теплые с опущенными клапанами шапки, меховые рукавицы. Однако мороз стоит такой, что у прилетевших даже губы замерзли, пока прошли от вертолета до радиорелейки метров сто пятьдесят: не могут объяснить, кто они и зачем здесь.

 Прибывшие выяснили, что уже более двух недель назад, чтобы отпраздновать дома Новый год, все начальство генподрядчика и субподрядных подразделений убыло в теплые края, где базируются их конторы и проживают семьи. На всем участке осталось одно руководящее лицо – прораб десятого строительного управления. Павел Котов в этот раз написал новую серию писем с газотрассы, в которых разрисовал царящее по вине загулявших южан белое безмолвие на Всесоюзной ударной комсомольской стройке по прокладке газопровода, что делается в зимнее время. Его произведения дружно стали перепечатывать после «Ленинской правды» многие другие периодические издания: «Труд», «Социалистическая индустрия», спецвыпуски «Тюменская правда» на строительстве газопровода Надым – Урал». И это понятно: не все могли выслать сюда корреспондентов, а отражать положение дел здесь входило в их обязанность тоже. Такое стечение обстоятельств привело к любопытному явлению. Так как после любого критического выступления каждая газета слала вырезки в объединение «Южгазпромстрой», трест «Союзпроводмеханизация» и другие структуры с требованием ответить, какие меры приняты по устранению недостатков, то в коррпункт «Ленинской правды» в Советском чуть ли не до майских праздников приходили разные руководители газостроительных организаций и умоляли Павла Котова:

- Да перестаньте вы нас критиковать! Мы все давно исправили.

А он отвечал на это:

- Я уже давно ничего о вас не пишу. Просто другие издания делают перепечатки мной опубликованного в январе. 

 А проблемы, конечно, Павел Афанасьевич поднял серьезные и фигуры изобразил колоритные. Вот о чем говорилось в двух его письмах из дали дальней.

 ЖЕЛАННАЯ КАША МАННАЯ

 Прилетевшие из Советского зашли вечером в столовую покушать и поразились. Все столы уставлены тарелками с манной кашей. Как будто попали не в рабочую столовую, а в детсадовскую. Наработавшиеся за день, намерзшиеся здоровяки и молочная каша! Ну, не удивительно ли? И с каким удовольствием «рубали», да не по одной тарелке. Шутки, смех.

 Даже девушки-повара не ожидали такого аппетита своих клиентов на «детскую пищу». Мало наготовили. По многочисленным просьбам заварили еще. Мужчины стоят, ждут. А мясные блюда – в сторону. Что такое?

 За этой необычной сценой стоит еще одна большая проблема. Проблема снабжения. До появления Уханова, Жаркова и Котова в полевом городке сюда совершенно не завозили молочные продукты: молоко, сметану, творог. Вот люди и соскучились по ним.

 Решению вопроса помог всего один телефонный звонок. Диву даешься, встречаясь с подобным. На Советском молокозаводе, например, порой не знают, куда девать творог. А здесь так мечтают о нем, что, говорят, порой снег кажется творогом…

 МАСТЕРА ТРАССОВЫХ ПРОФЕССИЙ

 Мороз не спадает. Сквозь белую мглу призрачно пробивается окрестная тайга. Городок опоясан ею. Как будто со средины Кремля смотришь на его зубчатые стены.

 На стоянке техники пылают костры, паяльные лампы, чихают, глохнут, ревут моторы. Механизаторы – кто греет своим животом железо, распластавшись на «трубаче» и подтягивая какую-то гайку, кто работает, лежа под машиною на спине, кто стучит кувалдой, выбивая палец из металлических проушин. Щекочет ноздри густой запах отработанных газов. На белоснежной скатерти зимы темные разводы солярки и масел.

 Невольно обращаешь внимание на то, какой высокопроизводительной техникой снабжены газостроители. Обычные мощности тракторов, тягачей, специальных машин – двести, триста, пятьсот «лошадей»! Государство понимает, что Север голыми руками не возьмешь. Поэтому все лучшее – сюда.

 Самое пркрасное впечатление от пребывания на трассе связано с этим днем. Основа того – трудовая доблесть, мужество, а порой и настоящий героизм людей. Это группа советчан увидела своими глазами. Несмотря ни на что строители делают свое дело спокойно и уверенно. Они увлечены им. Все неполадки, за которые рабочие порой на досуге «кроют» начальство, здесь как бы отступают на второй план. Никаких жалоб. Иногда задаются чисто деловые вопросы.