С другой же, добродушного вида Дмитрий Павлович собирается ковыряться в моей голове, которой я дорожу. Зря, что ли, накапливал в неё знания двадцать с лишним лет? И если он что-то там повредит, я могу стать пускающим слюни идиотом.

Но есть и третий момент — любопытство. Мне интересно, кто и зачем наложил блок на мои воспоминания. Что там можно блокировать? Случайно увидел то, что не следовало? Или узнал? Непонятно. Но жутко интересно.

Мне не мешали, но в глазах Александра Сергеевича я видел тревогу. Полковник сомневался во мне, наверняка считал, что в присутствии Лёхи я буду на стороне друга. Оно, в общем-то, справедливо, вот только мы заключили с Лисицыным контракт, и теперь я принадлежу корпусу. Это целиком меняет вектор.

— Готов, — сказал я, и порадовался тому, что голос даже не дрогнул. Во взгляде Лёхи мелькнуло удивление, оно же показалось и в глазах полковника.

— Хорошо. Дмитрий Павлович, можете приступать. Алексей — на вас защита от всплесков. Я же поставлю экран, — распорядился Лисицын.

Верёвкин поднялся, подошёл ко мне. Лёха подобрался, неотрывно глядя на меня, сам же полковник направился к окну. Вокруг его фигуры мне почудилось фиолетовое свечение.

Он тоже маг?

Коротышка подвинул стул поближе, сел напротив меня, буквально впился взглядом. Его карие глаза показались двумя острыми льдинками, готовыми пробурить отверстие в моей голове.

— Смотрите мне в глаза, — тихо попросил он. И я послушался.

Сначала ничего не происходило. В комнате воцарилась тишина, слышно было только, как где-то за окном, далеко, пролетел самолёт. Я смотрел на Дмитрия Павловича, он на меня.

В конце концов, мне это надоело. Открыв рот, чтобы возмутиться, я вдруг почувствовал, как омут карих глаз расширился, занял собой всё обозримое пространство. И затянул меня, словно водоворот.

Краткий миг полёта — и я с воплем рухнул на какую-то каменную площадку. Процедив сквозь зубы ругательство, поднялся, скривившись от боли — в падении ушиб локоть левой руки. Огляделся.

Вокруг была каменная площадь. Под ногами — плиты, с вырезанными на них странными символами. Наклонившись, я присмотрелся получше. Нет, это были не символы.

Это было изображение щита, по центру которого находился летящий ворон, объятый пламенем, у верхнего края — символ — закрытый глаз, от него в стороны разбегались три луча.

Необычно.

Выпрямившись, я заметил, что в общем-то площадь пуста. Никаких зданий, людей или статуй. Только плиты с изображением щита. А дальше, за краем площади… пустота. Серый клубящийся туман, от которого буквально веяло опасностью. Туда лучше не соваться.

Зачем я здесь?

— Полагаю, чтобы встретиться со мной, — раздался сзади голос. Обернувшись, я увидел мужчину лет двадцати семи-тридцати, с короткой стрижкой, скуластого, с ярко-зелёными глазами, прямым носом, в синем костюме-тройке, со старенькими потёртыми часами на запястье правой руки. От него веяло силой, ещё больше, чем от Лёхи. Но, вместе с тем, я ощущал с этим странным незнакомцем какое-то родство.

— Кто ты? — пробормотал, на всякий случай сделав пару шагов назад.

Он усмехнулся.

— Хороший вопрос. Сложный. И, пожалуй, перед тем как ответить, я покажу тебе кое-что важное.

Он взмахнул рукой и в мою сторону полетело тёмно-серое облачко. Я не успел даже испугаться, как оно накинулось со всех сторон, поглотило меня, завертело, потащило куда-то вниз…

И с размаху выбросило на каком-то холме. Здесь дул ледяной ветер, где-то вдалеке грохотал гром, а мрачные тучи, нависшие сверху, предвещали ливень. Но не это было самым важным.

Передо мной стояло полукругом семь человек в одеждах разных цветов. Глянув в пространство между ними, я увидел гроб: массивный, металлический, прямо саркофаг.

Внутри лежал человек, отправивший меня сюда. Незнакомец со старыми часами на руке. Правда, одежда на нём была другая, более древняя. Но лицо то же самое. И даже возраст.

И выглядел он при этом совершенно мёртвым.

— Весело, — пробормотал я. Затем вздрогнул, испугавшись, что семеро услышат. Но они никак не отреагировали на меня, взирая на тело человека в гробу. На лицах отразились самые разные чувства: от сожаления и грусти до ненависти и торжества. И, что самое примечательное, все семеро были молоды, не старше тридцати.

Не любили они этого незнакомца.

Я ещё раз внимательным взглядом окинул их одежды. У одного жёлтые, у другого синие, третий в фиолетовом… Все в разных цветах. Мертвец был в чёрном.

В голове сложился крошечный паззл, первый элемент огромной головоломки. Выходит, это те самые Короли, что пришли в наш мир? Семеро. Полковник не упоминал их количество, но почему-то мне кажется, Чёрного среди них нет. Он умер. Но тогда каким образом ему удалось затянуть меня на ту площадь? Или наоборот — я вытащил его из глубин подсознания?

Схватившись за голову, сдавленно застонал. Проклятье, слишком много вопросов! И хоть бы кто дал часть ответов, чтобы утолить зудевшее в подкорке любопытство! Так и помереть недолго.

Подойдя ближе к саркофагу, я наклонился, присмотрелся к мертвецу. Да, всё то же скуластое лицо, исполненное, так сказать, благородства. Такому человеку бы сниматься в фильмах, уверен, он бы мигом снискал славу и популярность. Даже будучи мёртвым он испускал странную ауру, силу, хотя и непонятно, каким образом.

— Пора, — заговорил кто-то из Королей. Я обернулся, почти столкнулся взглядом с Зелёным. Он выглядел спокойнее остальных, но где-то в глубине зелёных же глаз плескалось удовлетворение. Похоже, этот рад смерти Чёрного Короля. Что же он натворил при жизни?

— Кто зароет его в землю? — неуверенно спросил Жёлтый. Фиолетовый хмыкнул.

— Пусть Синий сделает.

— Нет, это сделаю я, — сказал Белый, решительно шагнув вперёд. Он коснулся ладонью крышки саркофага, с силой захлопнул, повёл вдоль места соприкосновения, а за его пальцами потянулся ровный белый след, похожий на странные языки пламени. Доведя линию до угла, Белый хлопнул рукой по крышке, и саркофаг ухнул вниз, в глубокую яму. За считанные мгновения он исчез из виду, и, нагнувшись, я даже не смог разглядеть дна. Это сколько же там метров?

— Думаешь, достаточно? — пробормотал Жёлтый — я запомнил его голос.

— Время покажет, — несколько раздражённо ответил Фиолетовый. — Пора выдвигаться. В этом мире нас больше ничего не держит.

— Сразу после вас, — язвительно усмехнулся Синий. Остальные молчали. Затем, шагнув вниз по склону холма, Фиолетовый махнул рукой. В воздухе перед ним расплылся портал, в который по очереди зашли Короли.

Белый был последним. Он замер возле мерцающего фиолетового пятна, оглянулся на яму, хлопнул в ладоши. Рана на теле земли мигом затянулась, не оставив даже насыпи. Король вздохнул, с сомнением прислушался к чему-то, но, видимо, померещилось — и шагнул в портал.

Я остался совершенно один.

— Здесь они меня и погребли, — с тихим смешком сказал Чёрный Король, возникнув рядом. От неожиданности я вздрогнул, но постарался взять себя в руки. Это ведь лишь видение, правда? Он не сможет мне навредить.

— Почему? — спросил я. Он взглянул мне в лицо, грустно улыбнулся.

— Боялись. Страх отравляет даже самые светлые сердца. Грызёт изнутри, разъедает ядом. Мальчишки, которых я посвятил в маги, даровал могущество, невиданное смертными, обернулись против меня. Отчасти это моя вина. Нельзя было давать им столько свободы. Нужно было сразу установить правила, но я оказался слеп. Наивен. Поверил в их благие намерения и поплатился.

— Но как вы выжили? — я присел, коснулся ладонью земли в том месте, где на огромной глубине находился саркофаг. — Человек не смог бы выбраться оттуда.

— Я не человек, — прошептал он. — Тень от тени былого могущества. Призрак прошлого, жалкий прислужник великих господ. Но даже так я был самым сильным существом этого мира. И когда осознал свою мощь, поклялся не обращать против людей. Стал Щитом. Тем, кто породил Королей, и кто готов был уберечь их от всего света. Иронично, правда?