— Айка, — хмыкнул южанин. — Боишься?
— Противно… Тебе не понять.
— Почему же. Вполне понимаю. Только в круг выйдешь с ясной головой.
— Не беспокойся, — холодно произнес. — Именно это я намерен сделать.
Ветерок касался лица, вдувая в глаза совсем мелкие песчинки; очень хотелось пить. Айтли стоял у столба неподалеку от края поля. Свободен, в смысле, ни ремней, ни иного чего… может сесть на песок, если хочет. Когда-то чувствовал себя выставленным напоказ, а ведь тогда южане приходили по одному. Сейчас… Неважно все это. Плохо было одно — он не ощущал сестру. Давно уже. Если бы она бросила меня, я бы понял, думал он. Но что с ней? Лишь бы ей не стало плохо, когда сам он…
В небе мельтешили птицы, оголтелыми стайками носились туда и сюда. Вечером будет дождь. Отчаянно захотелось дождь этот — увидеть.
Заметил высокую плотную фигуру, направлявшуюся к столбу. Выпрямился. Смотрел на Тарру так же, как недавно на поляне. Южанин остановился в шаге от юноши, слишком близко — Айтли непроизвольно качнулся назад, уперся в столб.
— Если наш Род получит тебя, не тревожься — ты покинешь Асталу свободно, — прозвучал низкий размеренный голос. Айтли склонил голову, благодаря. Не удержался:
— Почему?
— Ты дитя еще. Род Икуи не убивает детей.
— Я давно не малыш, и будь мне всего десять, прятаться за возраст — недостойно, — с грустной улыбкой ответил Айтли. — Но спасибо тебе.
От первого боя он почти ничего не запомнил. Кружение смуглых тел, молниеносные выпады, поначалу без оружия, потом — с ножами и дротиками… бешеные глаза проигравшего — в том момент, когда он понял, что проиграл, когда нож противника скользнул по его шее.
Айтли вяло удивился, что проигравший остался жить, потом напомнил себе — и звери не всегда дерутся до смерти.
Потом в круге появилась женщина. Коричневая кожа безрукавки, штаны до колена. Длинная тонкая коса, закрепленная узлом на затылке. Айтли впервые вышел из оцепенения: женщина — в круге? Она показалась похожей на Элати, но в следующее мгновение сходство развеялось. Больше всего женщина походила на смуглую колючую лиану, не на человека. Разглядел на плече знак — как раз сплетенные лианы.
Интересно, если она победит, что будет делать со мной, подумал слегка издевательски. Впрочем, убивать женщины могут не хуже мужчин. За этим поединком Айтли следил с интересом. И вновь первый выход завершился ничьей — ударил гонг, и соперники снова сошлись. Женщина двигалась очень резко, и была отнюдь не слаба — но удача все время стояла на стороне мужчины. Он уже праздновал победу, когда она взвизгнула, словно дикая кошка, и прыгнула на него, метя в глаза ножом. Он невольно дернул головой в сторону, и это была оплошность.
Южане взревели, и Айтли прижал ладони к вискам, глядя, как уносят из круга раненого. Торжествующая улыбка женщины скоро погасла — медный диск с питонами-туалью упал на песок. Стоявший рядом с Таррой молодой человек — сын или племянник, судя по сходству — вызывающе вскинул голову.
Айтли ждал следующего круга прямо сейчас, но приблизился один из охранников, положил ладонь ему на плечо.
Юношу увели в полотняную палатку, где на прикрывающей землю циновке лежали шкуры.
— Отдыхай пока. Следующий бой будет, когда солнце перейдет по другую сторону Хранительницы.
— Почему?
— Такова традиция. Если бы кто-то один победил в двух поединках, в третьем, при новом противнике, шансов у него почти не было бы. Все устают.
Охранник добавил, ухмыляясь:
— Тебе везет, мальчик. Уже четыре рода захотели тебя получить.
— Играйте, если больше нечем заняться, — отозвался юноша.
— Пожалуй, самое неприятное тебя уже миновало, — не пожелал умолкнуть охранник. — Кауки и Тиахиу выбыли из игры. Впрочем, есть еще один Род…
— Мне все равно, — ответил, утыкаясь лицом в длинный мех, и понял — сказал неправду. Если Тарра — или его родич — победит и сдержит слово…
Следующий поединок стал самым длинным для Айтли — из тех, что он уже видел. В круг вышел племянник Тарры — и та лианоподобная женщина. Они дошли аж до третьего круга, где участники применяли Силу — и племянник Тарры выиграл. Айтли ощутил невероятную слабость и лишь усилием воли удержался на ногах, когда назвали победителя. Но за столб все же ухватился, мечтая, чтобы слабости его не заметили.
А потом столб словно стал ватным, и ноги, и воздух — в круг вышел еще один человек — и бросил вызов Роду Икуи.
Юноша узнал человека — тот, что появлялся недавно в обиталище Айтли. Очень спокойный и сосредоточенный, ни следа хлещущей через край самоуверенной наглости первых двух бойцов. Люди напротив зашевелились — и в круг ступил Тарра.
— А тот, что выходил раньше? — спросил юноша скорее у себя или столба, чем у охранника, но ответ получил:
— Был один из племянников Тарры. Значит, тот слишком вымотался… или Тарра доверяет только себе. Глянь, Ийа — это же настоящая змея!
Некое чувство товарищество соединило на краткий миг северянина и охранника его — оба с одинаковым напряжением следили за поединком.
Северянин не был совсем уж новичком — и Айтли учили, хотя его оружием были праща и лук. И он видел — противники разные совершенно. Один — гибкий, легкий, подвижный; четкости и грациозности движений его можно было позавидовать. Второй — сильнее физически, проигрывающий в скорости, зато устойчивей — и оборону его пробить было делом тяжким.
Первый бой завершился вничью — Айтли слово бы дал, что противники особо и не старались одержать в нем победу. Оба скорее обозначали собственные возможности, но не сходились всерьез.
Потом гонг ударил во второй раз, гулкий медный звук лизнул и песок, и верхушки деревьев.
В руках у противников блеснули клинки чуть больше ладони длиной.
Южные ножи были похожи на северные, только с небольшой круглой гардой.
Двое в круге мгновенно оказались вовлечены в вихрь, в кольцах которого трудно было уловить все подробности боя.
Судя по сложению и росту, Тарре скорее подошла бы дубина — однако он превосходно отражал все атаки, сам почти не нападая, разве что несколько ложных выпадов позволил себе, сбивая с толку противника. Защита его была непробиваема, и северянин ощутил — противник Тарры начинает терять уверенность. Ему во что бы ни стало хотелось закончить поединок сейчас, не доводя до третьего круга. Естественно, в свою пользу закончить. Ножи взлетали и опускались одновременно — все попытки приблизиться к Тарре разбивались, как о скалу волны.
Айтли ощутил жжение под браслетом — и почти сразу что-то случилось с глазами. Протер их, пытаясь убрать неприятное ощущение, но то никуда не девалось. Вокруг Тарры мерно пульсировало бледно-оранжевое свечение, а над противником полыхало алое пламя, перемежаемое ослепительно-белыми молниями.
«Я вижу!» — возликовал было Айтли, хоть рука болела невероятно — у серебра выросли зубы, и вгрызались в кость. Противник Тарры начал стремительное движение вправо, и в алом сиянии появилась багрово-черная полоса.
— Нет! — крикнул юноша, быстрее Тарры поняв, что означает она. Тарра успел. Не победить — остаться в живых. Качнулся назад, потеряв равновесие. Нож задел его горло — кончиком, и замер.
Победитель остановился, кажется, не дыша, хотя должен был вымотаться. Сияние погасло, черная страшная полоса исчезла. Со стороны человек казался совсем обыкновенным, но света вокруг него сейчас не было вообще.
— Не понимаю, — пробормотал охранник рядом с Айтли. — Что произошло? Почему Тарра отдал победу?
— Потому что иначе отдал бы жизнь.
А ведь они не враги, шевельнулась мысль. И убийство не было нужно этому, похожему на змею. Значит, все дело во мне? Если бы не учили сдержанности с малолетства, рассмеялся бы громко.
На песок упало всего несколько алых капель — неважно, будет еще поединок или нет, капли останутся там до утра.
Нъенна спросил у Къятты:
