Андрейка же стоял на берегу и долго еще смотрел в след уплывшей лодке. Внутри у него все клокотало.

Казалось бы – смирился. Все понял и смирился. Но как в живую столкнулся, только чудом не бросился в драку. Слишком уж тестостерон бурлил в его крови и затуманивал разум. Из-за чего зрелый в общем-то ум «косячил» самым бессовестным образом.

Хуже всего было то, что «задним умом», когда успокаивался, он понимал… все понимал. Но в моменты кризиса тестостерона выбрасывало столько, что в ушах гудело. Видимо сказалось хорошее питание и нормальная физическая нагрузка. Организм получил мощный пинок и начал бурно расти да развиваться, что сопрягалось с соответствующим количеством гормонов. Понимать то понимал. Но разве мог что-то поделать? И ляпал глупость за глупостью…

Например, с тем же купцом освобожденным, чуть не загремел в историю. К счастью у того хватило ума не заниматься вздором. Да и ушел он с сыном уже на следующий день, не став задерживаться. Парень снабдил их едой, понягами и посохами. Этого вполне должно было хватить, чтобы добраться до Тулы в разумные сроки.

В чем была задумка Андрейки? Он показал купцу лампу и рассказал о своей сложной ситуации. А потом предложил сделку. Чтобы он в Великом Новгороде наладил выделку таких ламп. Но не продавал их, а дарил, в нагрузку к каким-то безделицам, отпускаемым по цене ламп. Чтобы царский запрет не нарушать. Но Ефрем оказался достаточно разумным, и немного поразмышляв, заявил:

– Так и бьют не по грамоте, а по лицу.

Прозрачно намекая на то, что конкурировать с ТАКОЙ организацией не имеет никакого желания. Ни он, ни весь Новгород. И вообще, с такими вещами лучше не шалить. Потому что если Государь узнает о таких хитроумных проделках, то шкуру живьем сдерет или еще как сгубит. И на букву грамоты не посмотрит.

Андрейка был Ефрему за этот совет очень благодарен. Он ведь жил пока еще там – в XXI веке, где буква закона и договора что-то, а значила. Здесь же, если у тебя за спиной нет войск и больших денег – ты с такими титанами играть даже и не думай. И то, что его таким нехитрым образом считай грабили – не новость, а обычное дело…

Отрок стоял на берегу реки. Думал. И пытался унять кипящие гормоны. А они толкали его на совершенно безрассудные поступки, ведущие к полному и безусловному фиаско.

– Нет… так нельзя… – тихо прошептал он, закрывая глаза. – Слона нужно есть маленькими кусочками…

– А что такое слон? – спросил Егорка.

– Большой кусок мяса, который сразу в рот не запихнешь – порвется. – произнес Андрейка и пошел к землянке. Гордость и обида. Их требовалось держать в узде. Запоминать всех… но не спешить с ответными действиями, соизмеряя свою гордость со своими возможностями…

1553 год, 2 мая, Тула

В принципе, Андрейка был готов отправиться в Тулу еще когда к нему заявился отец Афанасий. Но все одно – решил немного подождать и все перепроверить. И лишь 1 мая, завершив все дела, он погрузил наиболее важную часть добра в лодку Агафона, забрался в нее со своими холопами, да отчалил в Тулу. С особым комфортом, так как течение само несло груженую лодку куда надо, пусть и медленно…

Подготовка завершилась.

Он и психологически, и физически, и материально был в целом готов для попытки прорваться и пройти-таки в поместные дворяне.

На дворе стояло Новое время и мир лежавший перед его ногами являлся насквозь сословным. То есть, от того, в каком ты сословии и на какой ступеньке в нем стоишь, зависело очень многое. Да практически все. Поэтому-то Андрейка и пытался добиться признания за ним статуса поместного дворянина.

Ведь кем он сейчас был? Просто сыном ненаследственного дворянина, который имел возможность, вслед за отцом получить этот статус. Поместные дворяне выходили самой первой ступенькой в иерархии аристократов. Самой низкой. Самой никчемной. Но признаваемой всюду в Евразии. Открывающий не только огромные возможности, но и путь выше. Однако, если он оплошает, то его дети такого шанса уже иметь не будут. Во всяком случае, без какой-то запредельной головной боли и лихой удачи.

И проблемы провал создавал не только будущим детям, но и ему самому. Ведь ежели станет он поместным дворянином, так и оказавшись без земли, сей статус даст ему многое. Намного больше, чем сейчас. А так-то да. Хотелось, и неоднократно, плюнуть на все и уйти куда-нибудь подальше. Только куда и зачем? Без статуса. Без денег. Без людей. При таком раскладе ему дорога была открыта только в разбойники, то есть, на виселицу.

Сурово. Но такова была жизнь. Лишенная всякого налета толерантности и фальши. Не привык он еще к настолько неприкрытому хищническому оскалу. В XXI веке его было принято скрывать за голливудской улыбкой и, хотя бы, за видимостью вежливости. А тут… аж до дрожи пробирало, вызывая бури эмоций. Особенно под соусом шалящих гормонов.

И Андрейка готовился, стараясь, не мытьем так катаньем прорваться в ряды поместных дворян. Да закрепиться там. Любой ценой. Как там в песне пелось? Там, где прямо не пролезем мы пройдем бочком? Оттого и деньги зарабатывал рисковыми стратегиями. Из-за чего и всякое разное себе мастерил…

Теперь Андрейка щеголял в самопальном тегиляе да короткой кольчужной рубашкой поверх него. Нося притом на голове чуть доведенную мисюрку. Не мудрствуя лукаво он просто прилепил плотный ролик из ткани, диаметром сантиметров в пять, по ее нижней кромке. Да подшил изнутри к бармице ткань, простую плотную ткань, которой вполне хватало для защиты лица и шеи от кольчужных колец. Из-за чего носить такой шлем можно было прямо на «голую» голову, а снимать-надевать очень быстро. Проблему же со сползанием мисюрки набок он решил, приладив к ней Y-образный подбородочный ремень, который держал на голове этот эрзац-шлем очень надежно.

Облик получился достаточно дешевый, но вполне приличный. Во всяком случае на поместного дворянина он в таком «прикиде» тянул без оговорок. Особенно будучи опоясанный саблей и при саадаке.

Копье, щит и сулицы парень, конечно, взял с собой. Но скорее на всякий случай, ибо оружие не ходовое и для поместного дворянина мало потребное. А если и выезжать с копьем, то и коня нужно доброго где-то искать, и броньку интереснее, и шлем… в общем, не стоит пока так заявлять о себе.

Устинка и Егорка были тоже «упакованы» очень скромно, даже бедно, но вполне допустимо для боевых холопов. Они оба щеголяли в отремонтированных трофейных тегиляях, снятых с разбойников, да с шапками бумажными на голове, точнее пародиями на них. Защиты этот шлем давал мало, но стрелу и саблю при случае мог остановить. Главное же, что такой защитный комплекс хоть и был откровенно нищебродский, и совершенно недопустимый для поместных дворян в те годы, но для послужильцев вполне годный. Тем более, что парень выставлял их с пустого обрезанного «на прожитье» поместья. Настолько маленького, что с него даже и населенного даже одному то всаднику нельзя было выехать. Да и даже выйти верхом на игрушечной лошадке.

С вооружением ребят Андрейка мудрить не стал – щит, копье и сулицы да топорик боевой на поясе. Все, с чем они тренировались и готовили. Не пропустят – и леший с ними. Это не было не так уж и важно на текущем этапе. Главное, что он выставлял двух вооруженных боевых холопов и хоть какой-то, а защите.

С собой Андрейка прихватил медвежью шкуру, более дюжины волчьих шкур, три из которых были превращены в довольно теплые плащи. До полусотни других шкур, так как охота с помощью ловушек шла недурно и принесла ему немало «улова». А также целый мешок всякой всячины полезной, не считая кое-каких инструментов, что парень закупал ранее у Агафона или изготавливал сам. Легенда обретения «новых» железок была проста и полностью совпадала с доспехами. Отбил у разбойников. Откуда они у них? А он почем знает? Оставлять столь ценные вещи, полученные немалым трудом в землянке он не собирался, так как не был уверен в своем возвращении обратно. Ситуация ведь в Туле обещала быть ОЧЕНЬ веселой.