Послышался легкий стук в дверь.

Я села, у меня забилось сердце. Я точно знала, что это Себ, и я ненавидела чувство облегчения, которое охва­тило меня. Подтверждалось каждое обвинение Алекса. Но я не могла сдержаться. Мне очень нужен был кто—то прямо сейчас, и я знала, что Себ чувствует это и что он будет здесь. Он ни за что не уйдет.

Я не помнила, чтобы плакала, но на моих щеках были слезы. Я вытерла лицо и вскочила с кровати. Затем огля­дела спальню и поправила волосы. Вероятно, они были взлохмачены и выглядели, как куча зажженных спичек.

Я открыла дверь. Себ стоял в коридоре, руки в карма­нах, каштановые кудри растрепаны. Он с тревогой смо­трел на меня.

— Можно войти?

«Боже, я так рада видеть тебя. Пожалуйста, можешь просто обнять меня, можно, я поплачу на твоем плече?» Но я сдержалась и не сказала этого. Я кивнула и шире открыла дверь. Он зашел в комнату, и, поколебавшись, я закрыла за ним дверь. Несмотря на все, сейчас мне нужно было побыть одной. Происходящее между мной и Алексом было только нашим делом.

Мы сели на кровать. Я прислонилась к стене. Несколь­ко минут мы молчали. Мне стало легче от того, что рядом со мной был кто—то, кто понимал меня без слов.

— Вот такая ерунда, — в конце концов сказала я.

Себ скривился.

— Вы поругались из—за меня? Можешь не отвечать, — хмуро добавил он. — Все слышали. Половина команды не могла дождаться, чтобы рассказать мне об этом.

Замечательно. Я сжала кулаки.

— Я не могу его винить за то, что он взорвался, — сказала я. — Ведь он впервые понял, что... — Я останови­лась. Я никогда не говорила Себу, что могу чувствовать его, когда его нет рядом. Мне стало жарко.

— Ох, — мягко сказал Себ, проникая в мои мысли. — Думаю, доя него это не просто, — сказал он спокойно. Хотя я знала, что они одинаково не любят друг друга.

— У тебя так же? — спросила я после паузы и вдруг застеснялась. — Я имею в виду — со мной?

Себ медленно кивнул. Он сидел на кровати, опустив одну ногу на пол, а другую подогнув под себя.

— Даже когда я не думаю о тебе, ты все равно в моей голове. — Он слегка пожал плечами. — С любым дру­гим это было бы слишком. Но с тобой это так есте­ственно...

Это было именно то, что я чувствовала. Боже, теперь я поняла, почему Алекс взбесился. Что, если бы у него было так же с Карой?

— Я не знаю, из—за того ли это, что мы оба полуан­гелы, или... — Себ покачал головой. — Возможно из—за всего, — сказал он.

Хоть он и не договорил, я знала, что он имел в виду Частично, конечно, эта связь существовала, потому что мы были полуангелами и телепатами, но возможно, она была такой глубокой, потому что это были мы. Мы дели­лись близостью.

— Чем все закончилось у тебя с Алексом? — наконец спросил Себ. — До чего вы договорились?

Я усмехнулась и вытерла глаза. Они опять были мок­рыми.

— До того, что, надеюсь, не имели в виду.

Не мог же Алекс всерьез рассчитывать, что я буду избегать Себа, единственного полуангела, которого я знала.

Себ молча изучал мое лицо.

— Уиллоу, тебе будет лучше, если я уйду?

Я молчала. «Нет, пожалуйста, пожалуйста».

— Уйдешь? — повторила я.

— Это из—за меня в этом доме все так плохо. — Он нежно смахнул пальцем слезу с моей щеки. — Я не хочу, чтобы ты снова плакала, querida.

Несмотря на душевный хаос, я ощущала смешанные чувства Себа. Как ему тяжело видеть меня несчастной и как он надеется, что у нас что—то будет. Вспомнив слова Алекса и выражение лица Себа утром, я стиснула зубы. Боже, я не хочу, чтобы Себ меня любил. Я не хочу, чтобы он был несчастен из—за меня или почему—либо еще.

— Не важно, как мне будет легче, — выдавила я из себя. — Важно то, что я не хочу, чтобы к тебе относи­лись несправедливо, Себ. Я не могу просить тебя остать­ся только потому, что хочу этого. Не теперь, когда я... — Я замолчала. Сейчас я впервые сказала ему, пусть и неявно, что знаю, что он ко мне чувствует. И это был первый раз, когда я призналась себе в этом.

Себ понял, что я имею в виду. Он всегда понимал.

— Ты справедлива, — сказал он спокойно. — Ты была добра ко мне с самого начала. Я знаю, что ты любишь Алекса. И я... — Он прикоснулся к моим волосам. Я виде­ла, как дернулось его горло. — Я люблю тебя так сильно, как только можно любить, — наконец сказал он. — Как друг и как брат. Если ты хочешь, я останусь. Я просто не хочу усложнять тебе жизнь.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала я. — Как друга. Я... — Мое горло сжалось. Яне могла закончить. Это было безнадежно. Себ любил меня, а я любила его толь­ко как друга. Разговор с Алексом не выходил у меня из головы. Боже, что, если мы и правда расстались?

Я была готова взорваться, Себ подвинулся ко мне на кровати и обнял меня. Я с благодарностью положила голову ему на плечо.

— Я не должна. Не должна позволять тебе этого, — сказала я и расплакалась. — Я не могу ожидать, что ты будешь утешать меня, пока я люблю другого. Это слиш­ком...

— Молчи и дай мне обнять тебя, — твердо сказал он.

Мы долго так сидели и молчали, Себ гладил меня по руке, а я плакала. Его щека касалась моих волос. Я же со­средоточилась на внешнем — на убаюкивающем тепле, когда я прижималась к нему, на покалывании его щети­ны, на древесном запахе. Я старалась вообще ни о чем не думать.

Наконец он убрал волосы у меня с лица.

— Скоро придут остальные... ты в порядке?

Я кивнула и села ровно, вытирая глаза.

— Я в порядке.

Сею внимательно смотрел на меня. Он знал, что это не так Что это неправда.

— Я хотел бы побыть с тобой немного, — сказал он.

— Знаю. Я в порядке.

Себ попытался улыбнуться. Он все еще обнимал меня. Он придвинулся и поцеловал мои волосы. Его теплые губы прикоснулись к моей голове. Я чувствова­ла, как сильно он переживает. Это так сильно поразило меня, что я прижалась к нему. Что—то изменилось во мне, и я уняла дрожь, закрыла глаза и дала поцелую Себа успокоить себя.

— Увидимся завтра, — прошептал он.

— Хорошо, — сказала я. — Себ, спасибо.

Он встал и закатил глаза.

— Тебе пришлось бы заколотить дверь, чтобы не впустить меня, querida.

Я обняла колени, наблюдая, как он пересекает ком­нату. Он так отличался от Алекса со своими растрепан­ными каштановыми волосами, крепкой спиной и пле­чами. Когда он подошел к двери, она внезапно резко открылась.

За ней стояла Кара.

Она увидела Себа, меня, пустую комнату и удивленно подняла брови. Она ничего не сказала, так же как и Себ. Я видела, что он хотел было, но потом, думаю, понял, что это бессмысленно. Каре было неинтересно, что он скажет. Вместо этого он посмотрел на меня. Я поня­ла по его глазам, что он повторяет: «Увидимся завтра», и кивнула.

Когда он ушел, Кара вошла и закрыла дверь. Она об­локотилась на нее и скрестила ноги.

— Так—так, — сказала она. — Это интересно.

— Могу поспорить, — коротко сказала я. Я оторвала себя от кровати, открыла ящик комода и достала пижаму.

— Итак... ты теперь с Себом?

Я напряглась и повернулась к ней. Она храбро встре­тила мой взгляд, ее необычное лицо оставалось не­проницаемым. Она была в черных джинсах и розовом топе, который открывал ее гладкое тело. Татуировка УА выглядывала из—под рубашки, и я вдруг яростно возне­навидела ее. Татуировка принадлежала Алексу, она ее не заслуживала.

— Нет, — сказала я. — Себ мой друг.

Просто друг, хотя после Алекса он был мне самым дорогим человеком на свете. Язык иногда такой глупый.

— Хорошо, — сказала Кара и посмотрела на ногти. — Просто было интересно. Потому что Алекс, судя по всему, тоже так думает. Но знаешь... Себ провел с тобой около часа из тех двух, что ты тут находишься. Легко может сложиться ложное впечатление.

Я попыталась не обращать внимания на то, что она сказала об Алексе, хотя сердце у меня как будто рухнуло вниз с обрыва.

— В это сложно поверить, но друзья могут находить­ся в одной комнате и ничего не делать, — сказала я.