– И как же ты собираешься отнять у бога совершенно неуправляемых бестий? – осведомился Стрейджен.

– Я подумывал о том, чтобы поручить это дело их же собственным богам. В конце концов, Тролли-Боги в нашем распоряжении. Гвериг заключил их в Беллиом, а Спархок носит Беллиом за пазухой. Я полагаю, что Кхвай и его собратья согласятся на что угодно, если мы пообещаем им свободу.

– Ты спятил? – воскликнул Стрейджен. – Мы не можем их освободить! Это немыслимо! – От волнения он выронил пару золотых монет, которые теперь всегда носил с собой.

– Я был бы более чем счастлив услышать другие предложения – если они у кого-то есть. Опасность, грозящая Атану, сама по себе серьезна, но чем дольше Киргон повелевает троллями, тем большему они от него выучатся. Рано или поздно они вернутся в Талесию. К чему нам обученное войско троллей у ворот Эмсата? Если мы обратимся к Троллям-Богам, у нас будет хотя бы малое преимущество. В наших руках ключ к их свободе. Зато у нас нет ничего, что хотел бы получить Киргон, – кроме, разумеется, самого Беллиома. Я бы предпочел иметь дело с Троллями-Богами.

– А почему бы Спархоку не отправиться в северный Атан и с помощью Беллиома попросту уничтожить троллей?

Спархок покачал головой.

– Беллиом на это не пойдет, Стрейджен. Он не станет стирать с лица земли целый вид живых существ. Я это точно знаю.

– У тебя кольца. Заставь его подчиниться твоему приказу.

– Нет, этого я не сделаю. Беллиом не раб. Если мы с ним должны действовать сообща, пускай это будет по доброй воле.

– Спархок, мы не можем освободить Троллей-Богов. Может быть, я и вор, но я все же талесиец. Я не намерен сидеть в сторонке и любоваться тем, как тролли захватывают весь полуостров.

– Мы ведь еще даже не говорили с Троллями-Богами, Стрейджен, – заметил Улаф. – Почему бы не узнать, что они могут сказать, прежде чем принимать решение? Нам нужно что-то делать, неважно что – но очень быстро. Иначе мы увидим, как колонны атанов покидают свои казармы, чтобы отправиться по домам.

Даная соскользнула с колен Улафа и подняла монеты Стрейджена.

– Ты уронил вот это, милорд Стрейджен, – сладким голоском сообщила она. Затем нахмурилась. – Мне это только кажется, или на самом деле одна из них чуточку полегче другой?

Стрейджен слегка затравленно воззрился на нее.

Немного погодя Вэнион и Спархок провожали Сефрению до дверей ее комнаты. Они дошли до дверей и остановились.

– О, что за чушь! – взорвалась вдруг Сефрения, мгновенно разъяряясь.

– Вэнион, немедленно уложи свои вещи и возвращайся к себе!

Вэнион ошеломленно моргнул.

– Я…

– Заткнись! – цыкнула она. И одарила убийственным взглядом Спархока.

– И от тебя чтобы я тоже не слышала ни слова!

– От меня?

– Тебе нужно уложить вещи, Вэнион, – напомнила она. – Нечего торчать здесь, разинув рот.

– Сейчас иду.

– И не вздумай провозиться до ночи! – Сефрения воздела руки к потолку. – Мужчины! Что мне делать, чтобы ты понял, – рисовать картинки? Я все сделала, разве что не зажгла сигнальные огни и не трубила в трубы, – а ты только и знал, что толковать о погоде или рыбе в пруду. Почему ты так и не перешел к делу?

– Но я… – он замялся. – Ты была очень сердита на меня, Сефрения.

– Это было тогда, а теперь – сейчас. Я больше не сержусь на тебя и хочу, чтобы ты вернулся. Сейчас я иду поговорить с Данаей, и, когда вернусь, ты должен быть в нашей комнате.

– Хорошо, дорогая, – покорно ответил он.

Сефрения сердито глянула на него, развернулась на каблуках и зашагала по коридору, на ходу размахивая руками и разговаривая сама с собой.

– Крегер вернулся, – сообщил Телэн, когда после обеда они снова собрались в гостиной. – Один из нищих видел, как примерно два часа назад он прошмыгнул в черный ход кинезганского посольства – хотя правильнее было бы сказать «проковылял». Он был в стельку пьян.

– Узнаю всеми нами любимого Крегера, – рассмеялся Келтэн.

– Не понимаю, как Заласта может доверять известному пьянице, – заметил Оскайн.

– Крегер очень смышлен, когда протрезвеет, ваше превосходительство, – пояснил Спархок. – Это единственная причина, почему Мартэл когда-то связался с ним. – Он задумчиво почесал щеку. – Не могла бы ты вернуться на свой пост у посольства, анара?

Ксанетия с готовностью привстала из кресла.

– Не сейчас, – усмехнулся Спархок. – Крегеру обычно требуется вся ночь, чтобы протрезветь, так что раньше завтрашнего утра не стоит и пытаться что-то из него вытянуть. Думаю, нам стоит выяснить, какие приказы доставил он кинезганскому послу.

– И не только это, – вставил Стрейджен. – Мы так и не узнали наверняка, известно ли Крегеру, что мы используем преступников для сбора информации. Он знает, что в Симмуре нам помогал Платим и что мы обращались за помощью к ворам в других эозийских городах, но нам нужно выяснить, сообразил ли он, что то же самое мы можем проделать и в Дарезии.

– Он намекал на нечто подобное, когда мы беседовали с ним после подавления мятежа, – напомнил ему Спархок.

– Я не намерен, Спархок, распускать всю нашу сеть по одному неясному намеку, – ответил Стрейджен, – и мне очень нужно знать, известно ли Крегеру, что мы можем использовать некоторых преступников не только для сбора информации.

– Я постараюсь весьма тщательно исследовать его мысли, – пообещала Ксанетия.

– Спархок, а где Вэнион и Сефрения? – спросила вдруг Элана. – Они должны были прийти сюда еще час назад.

– Извини, любовь моя, мне следовало сообщить тебе об этом. На остаток дня я освободил их от дел. Им нужно уладить одно очень важное дело.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Я и говорю, любовь моя, – сейчас.

– Чем они заняты?

– Они решили помириться. Полагаю, именно этим они сейчас и заняты – в некотором роде.

Элана слегка покраснела.

– Вот как, – сказала она неопределенным тоном. – Что же их заставило наконец помириться? Спархок пожал плечами.

– Сефрении надоела их размолвка, и она велела Вэниону возвращаться к себе. Она была весьма прямолинейна – и даже ухитрилась повернуть дело так, что во всем оказался виноват именно он. Ну да ты знаешь, как это делается.

– Довольно, сэр рыцарь, – твердо сказала она.

– Слушаюсь, моя королева.

– А что, принц Спархок, этот Крегер может знать, где сейчас находится Заласта? – спросил Оскайн.

– Уверен, что знает, ваше превосходительство. Заласта наверняка постарался скрыть от него это – имея в виду некие пристрастия Крегера, – но когда Крегер хоть чуточку протрезвеет, от него очень трудно что-то скрыть.

– Этот человек, принц Спархок, может оказаться для нас сущим кладом – особенно в свете особого таланта анары.

– Тогда поторопитесь извлечь из него все что нужно, ваше превосходительство, – посоветовал Телэн, – потому что, как только мой брат вернется из Атана, он прикончит Крегера.

Оскайн озадаченно взглянул на него.

– Это личное дело, ваше превосходительство. Крегер замешан в смерти нашего отца – краешком, во всяком случае. Халэд намерен разобраться с этим.

– Я уверен, что мы уговорим твоего брата подождать.

– Я бы на вашем месте и не мечтал об этом, ваше превосходительство.

– Эта вражда так долго была частью нас самих, анара, что без нее, боюсь, мы перестанем быть стириками, – печально проговорила Сефрения.

Это была очередная приватная встреча на вершине башни. Когда вечер опустился на Материон, Спархок и его дочь присоединились к Вэниону, Сефрении и Ксанетии, чтобы поговорить о том, что остальным знать было незачем.

– То же и с нами, Сефрения из Илары, – созналась Ксанетия. – Ненависть наша к соплеменникам твоим давно уже стала незыблемой частью натуры дэльфов.

– Мы рассказываем детям, что дэльфы – похитители душ, – сказала Сефрения. – Мне всегда твердили, что ваше сияние – от душ, которые вы поглотили, и что люди разлагаются заживо от вашего прикосновения, потому что вы вынимаете у них душу. Ксанетия улыбнулась.