– Значит, нам надо поскорее ударить снова, – сказал Бевьер. – Нельзя давать ему время оправиться.

– Вот что я подумал, – сказал Сарабиан. – После того, как мы добрались до секретных архивов министерства внутренних дел, мы решили взять под стражу лишь верхушку заговорщиков – главным образом, полицейских чиновников и судей в разных городах. Мы не стали возиться с мелкой сошкой, осведомителями и тому подобной швалью – в основном потому, что у нас не хватило бы на всех тюрем. Думаю, что министерство внутренних дел было основной силой этого заговора, и теперь Заласта и его приятели вынуждены опираться на жалкие ошметки, которые мы не стали подбирать. Если я отправлю атанов арестовать всех подчистую, это ведь еще сильнее выбьет Заласту из равновесия?

– Пускай он вначале немного придет в себя, Сарабиан, – сказала Сефрения. – Сейчас он так взбешен, что, пожалуй, и не заметит новых потерь.

– А Норкан все еще на Тэге? – спросил вдруг Вэнион.

– Нет, – ответила Элана. – Мне надоели его поддельные письма, и мы отправили его назад в Атан.

– Отлично. Думаю, нам нужно как можно скорее сообщить ему о предательстве Заласты. Необходимо, чтобы Бетуана знала об этом.

– Я позабочусь об этом, Вэнион-магистр, – пообещал Энгесса.

– Спасибо, Энгесса-атан. Если сцена, которую Заласта устроил в тронном зале, хоть немного отражает его душевное состояние – сейчас он совершенно невменяем.

– Взбешен до безумия, – согласилась Сефрения. Впервые после разрыва с Вэнионом она впрямую заговорила с ним, и это дало Спархоку некоторую надежду.

– Значит, он почти должен сделать хоть что-то? – спросил у нее Вэнион. – В его нынешнем состоянии бездействие для него – сущая мука.

Она кивнула.

– Так или иначе, он ответит на этот удар, и поскольку он вовсе не был готов к тому, что произошло, то и ответный его ход будет непродуманным.

– А стало быть, несовершенным?

– Вероятно.

– И скорее всего, с использованием главных сил, – прибавил Спархок. – Когда человек впадает в бешенство, он принимается крушить все подряд.

– Предостереги об этом Норкана и Бетуану, Энгесса-атан, – сказал Сарабиан.

– Будет исполнено, Сарабиан-император. Вэнион принялся расхаживать по комнате.

– Заласта пока еще возглавляет заговор, – сказал он, – во всяком случае, до тех пор, пока не устроит такую глупость, что Киргон решит сместить его. Почему бы нам не позволить ему перебеситься, а уже потом арестовать всех мелких заговорщиков? Попугаем немножко наших противников. Если они увидят, как мы методично уничтожаем все, что они с таким тщанием готовили, и сажаем под замок всех их пособников, они поневоле задумаются о том, что и сами смертны. Тогда, я думаю, Киргон сам вступит в дело, и Спархоку останется только спустить на него Беллиом.

– Терпеть не могу, когда он такой, – сказала Сефрения Ксанетии. – Он так уверен в себе – и, наверное, прав. Мужчины куда привлекательней, когда они беспомощны, как малые дети. – Эта полушутливая реплика была совершенно неожиданной. Сефрения явно перешагнула через древние предрассудки, разделявшие стириков и дэльфов, и говорила с Ксанетией, как одна женщина говорила бы с другой.

– Значит, нам остается только сидеть и ждать следующего хода Заласты, – заключил Сарабиан. – Интересно, что он предпримет?

Ответ не заставил себя ждать. Несколько дней спустя изможденный атан, пошатываясь, ступил на подъемный мост замка. Он нес с собой спешное послание от Норкана.

«Оскайн, – гласило послание с привычной для Норкана краткостью, – собери всех атанов, каких сможешь, и пришли их сюда. Северное побережье Атана крушат и разоряют тролли».

– Мы не можем отослать атанов, Энгесса-атан, – говорил Сарабиан. – Они нам нужны в гарнизонах. Сейчас атанские гарнизоны – это единственная сила, которая поддерживает порядок в Империи. Энгесса кивнул.

– Я это понимаю, Сарабиан-император, но Бетуана-королева не станет долго ждать. Если землям атанов грозит опасность, выбора у нее не останется. Ей придется вернуть атанов домой – несмотря на ваш союз.

– Ей нужно отвести свои войска, только и всего, – сказал Вэнион. – У нее недостаточно воинов, чтобы защитить север от троллей, а потому ей стоило бы ненадолго оставить Северный Атан. Мы не сможем отправить ей на помощь все гарнизоны, но в силах взять из каждого гарнизона одну-две роты. Вместе это уже несколько тысяч бойцов, но им понадобится время, чтобы добраться в Атан изо всех уголков Империи. Пускай она отступит, покуда не подойдет подкрепление.

– Мы – атаны, Вэнион-магистр. Мы никогда не бежим от врага.

– Я и не говорю о бегстве, Энгесса-атан. Твоя королева отведет войска – не более. Она не может сейчас удержать север, так зачем рисковать понапрасну солдатами? Пока что мы можем послать ей в подмогу только генидианских советников и сириникийцев с катапультами.

– Не только, друг Вэнион, – возразил Кринг. – Я отправлюсь в Центральный Астел, к Тикуме. Восточные пелои не так страшатся лесов, как мои дети, а Тикуме любит хорошую драку не меньше, чем я, так что наверняка приведет с собой несколько тысяч всадников. Я соберу пару сотен лучников и двинусь к Атану впереди его отрядов.

– Ты великодушен, друг Кринг, – сказал Энгесса.

– Это мой долг, Энгесса-атан. Ты приемный отец Миртаи, а стало быть, мы в родстве. – Кринг рассеянно провел ладонью по обритой макушке. – Важнее всего, я считаю, лучники. Вы, атаны, почему-то считаете безнравственным воевать с луками и стрелами, но когда мы столкнулись с троллями в Восточном Астеле, то быстро убедились, что с ними нельзя драться, прежде не утыкав их стрелами, как ежа иголками.

– У меня есть и другая идея, – сказал Халэд, показывая арбалет. – Что твои соплеменники думают об этом, Энгесса-атан?

Энгесса развел руками.

– Здесь, в Дарезии, это оружие внове, Халэд-оруженосец. Мы еще не пришли к единому мнению на его счет. Одни атаны могут принять его, другие откажутся наотрез.

– А нам и не надо вооружать арбалетами всех атанов, – сказал Халэд и взглянул на Спархока. – Ты сможешь обойтись здесь без меня, мой лорд?

– Почему бы тебе не проверить, сумеешь ли ты убедить меня, что я без тебя обойдусь?

– Экие у тебя громоздкие выражения, Спархок. Во время мятежа мы подобрали немало арбалетов. По большей части я же сам их и испортил, но у меня не займет много времени их исправить. Я отправлюсь на север с Энгессой-атаном, генидианцами и сириникийцами. Энгесса постарается убедить своих соплеменников, что арбалет – достойное оружие для боя, а я обучу их стрелять.

– Я присоединюсь к вам уже в Атане, – сказал Кринг. – Мне нужно будет провести к столице лучников Тикуме. Пелои всегда с трудом находят дорогу в лесах.

– Даже и не думай, Миртаи, – твердо сказала Элана золотокожей великанше, у которой вдруг загорелись глаза. – Ты нужна мне здесь.

– Мой нареченный и мой отец, Элана, отправляются на войну, – возразила Миртаи. – Не думаешь же ты, что я останусь дома?

– Именно так я и думаю. Ты остаешься, и это мое последнее слово.

– Могу я удалиться? – натянуто осведомилась Миртаи.

– Разумеется.

Миртаи ринулась к дверям.

– Не ломай всю мебель! – крикнула вдогонку ей Элана.

Этот кризис был мелким, домашним, но тем не менее оставался кризисом, главным образом потому, что принцесса Даная объявила во всеуслышание: если ее пропавшая кошка немедленно не найдется, она, Даная, умрет, и все тут. Она бродила, хныча, по тронному залу, забиралась на колени ко всем подряд, ныла и клянчила. Спархок вновь получил возможность полюбоваться тем, какое сокрушительное воздействие производит его дочь на здравый смысл человека, когда забирается к нему на колени.

– Ну пожалуйста, Сарабиан, помоги мне отыскать мою кошку, – говорила она, касаясь ладошкой щеки императора. Спархок с давних пор научился одному непреложному правилу: имея дело с Данаей, нельзя дозволять ей прикасаться к тебе. Если прикоснулась – ты конченый человек.