Они рассчитались с миссис Элсуорт, купили отличного черного мерина и заплатили вперед некоему Хорнби за ночлег. К облегчению Каролины, она получила отдельную комнату. После чего поспешила пожелать Сойеру Дэю спокойной ночи.

Итак, за прошедший день она узнала кое-что важное: у ее проводника есть одна слабость – золото, которое он любит и уважает сверх всякой меры – из-за лошади торговался просто неистово. Тем не менее девушка вынуждена была признать, что ей самой никогда в жизни не удалось бы так сбить цену. Свернувшись калачиком на жестком матрасе, она провалилась в сон.

– Братишка!

Что-то толкнуло ее в бедро, и Каролина с трудом открыла глаза. Сойер возвышался над ней, собираясь еще раз пнуть ее носком сапога.

– Оставьте меня в… – пробормотала она, но тут же вспомнила, где находится, и сон как рукой сняло. Она же в ночной рубашке! Уставившись на Дэя, она натянула одеяло до подбородка. – В чем дело? Что вам нужно?

– Уже рассвело, поднимай свои кости с постели.

– Я буду готова через пару минут.

– Найдешь меня в конюшне. Не забывай, брат, держать рот на замке и следить за походкой. Расплатишься со мной внизу.

– Да, сэр.

Когда дверь за ним закрылась, Каролина начала торопливо одеваться, чтобы не заставлять проводника еще раз подниматься в комнату.

Два часа спустя форт Уорт затерялся в предутреннем тумане позади их длинной кавалькады. Сойер ехал впереди, следом лейтенант Мичем, потом его офицеры, а за ними сорок кавалеристов по двое в ряд. Арьергард составляли повозки с двадцатифутовыми кипарисовыми столбами и мотками стальной проволоки, полевая кухня, возок с припасами и охрана. Перед отъездом Сойер приказал девушке не отходить от него ни на шаг. Поглядывая на всех этих вооруженных мужчин и на своего проводника, Каролина не уставала благодарить Господа за то, что у нее такая защита в опасном путешествии ло землям индейцев.

Первые сорок миль телеграфной линии протянули раньше намеренного, поскольку работа прерывалась лишь короткими привалами. Сойер ехал с таким видом, словно родился в седле, и с небрежной легкостью правил гнедым, а Каролина с наслаждением вдыхала ароматный воздух. Прозрачное голубое небо, вдалеке над горизонтом легкие клубы белых облаков, шелестящие листвой могучие Дубы, кругом насколько хватало глаз, яркая зеленая трава. Девушка похлопала мерина по бархатистой шее и начала придумывать ему имя, остановившись в конце концов на Воине. К ее удивлению, Сойер Дэй чуть приотстал и поехал рядом с ней.

– Все в порядке, младший брат? – спросил он, жуя вонючую дешевую сигару.

– Порядок, – в тон ему ответила Каролина.

Подмигнув, он вернулся в голову отряда, а девушка с легким недоумением глядела ему вслед. Подмигивание на короткий миг дало ей ощущение товарищества с этим несгибаемым человеком; похоже, за внешней жесткостью скрывалось доброе сердце.

К полудню ее радостное настроение исчезло. Мочевой пузырь все настойчивее требовал облегчения, и Каролина уже больше ни о чем не могла думать. Терпеть не было сил. Но как это сделать, если кругом одни мужчины.

Наконец отдали приказ остановиться на привал, и когда Сойер отвернулся, чтобы поговорить с лейтенантом, девушка стремглав бросилась за деревья. Она уже шла обратно, как вдруг перед ней словно из-под земли вырос чей-то силуэт. Каролина испуганно отпрянула.

– Какого дьявола ты болтаешься по лесу? – Сойер обжег ее ледяным взглядом.

– Мне надо было справить нужду, – залилась краской девушка. – Или я обязана делать это у всех на виду? Пусть солдаты узнают, что я не парень?

Сойер Дэй бесцеремонно сгреб ее за ворот рубахи и зло притянул к себе.

– Тебе захотелось лишиться скальпа?

– Нет, сэр, – растерялась Каролина.

– Ни шагу без моего ведома! Нужно уединиться – скажи мне, тогда убережешь и скальп, и честь. Поняла?

Она потеряла дар речи, но оставить его слова без ответа не могла, а потому вздернула подбородок и сжала кулаки: ведь если он ее ударит, то наверняка сломает ей челюсть.

– Вас может не оказаться рядом в нужный момент, – наконец выдавила она.

– Тогда подожди. Ты же хочешь добраться до ранчо дядюшки живой? Значит, делай, что тебе говорят. Таков был наш уговор, и ты согласилась, – холодно отчеканил Сойер. – К тому же, когда они начнут тянуть провод, постарайся в этом поучаствовать. Ясно?

– Ясно, – огрызнулась Каролина.

Сойер внезапно отпустил ее и так резко отвернулся, что она засомневалась, действительно ли у него мелькнула улыбка. Сойер молча зашагал обратно, и ей пришлось бежать следом, утешаясь единственной мыслью: терпеть ужасный характер проводника осталось всего два месяца.

С раннего утра солдаты занялись телеграфными столбами, Дэй со стороны наблюдал, как они скатывают с повозок бревна, которые с глухим стуком падали на пыльную землю. Сбив на затылок Шляпу, он вытер шею цветастым носовым платком. Было только начало апреля, а солнце уже пекло немилосердно.

– Смотри и запоминай, брат. На твоих глазах цивилизация приходит в Техас. Войне конец, жизнь берет свое, и солдатам нашлось другое применение.

– Вам грустно? – Каролина с любопытством покосилась на него.

– В конце концов мы сгоним команчей с их земель, – пожал плечами Дэй. – Индейцам Техас не удержать. Война увела солдат с границы, чем краснокожие тут же воспользовались, отодвинув ее миль на сто назад. Теперь солдаты вернулись, чтобы остаться. Постепенно кавалерия вытеснит индейцев из прерий.

– Вам нравятся команчи?

– У меня друг команч.

– Никогда бы не подумала, что они дружат с белыми, – удивилась Каролина.

– Один подружился. Не стоит верить любой болтовне про индейцев.

– Но ведь они убили ваших родителей, и вы сами хотите драться с команчами.

– Я дружу не со всеми, а только с одним из них и буду драться с его племенем так же, как он будет драться с нами. Я сражаюсь на войне. Доброта и жестокость не выбирают расу или народ, они есть у всех.

– А у вас…

– А у тебя никогда не кончаются вопросы? – перебил он, задумчиво глядя вдаль.

Каролина нахмурилась, открыла рот, но ей помешал лейтенант Мичем.

– Сейчас начинаем. Тридцать столбов на милю. Часть людей поедет вперед сбрасывать бревна, остальные займутся рытьем ям.

– Я тоже поеду вперед, – ответил Сойер. – Только не слишком растягивайтесь. Вам передали, что два выстрела подряд означают общий сбор?

– Да. – Лейтенант махнул рукой в сторону фургона с мотками проволоки. – Мы используем “девятку”, получается двести шестьдесят девять футов на полмили. Катушку понесут вперед пять человек, помаленьку разматывая. Чарльз, проследи, чтобы все было в порядке.

– Да, сэр.

– Вы, Мичем, останетесь в лагере с землекопами, – сказал Дэй.

Лейтенант кивнул и поскакал в голову колоны, а Каролина посмотрела на проводника и увидела, что тот пристально куда-то смотрит.

– Индейцы? – дрожащим голосом спросила она.

– Нет, просто смотрю. Даже если они где-то рядом, вряд ли нас сегодня побеспокоят. Вот когда все займутся установкой столбов и мы растянемся вдоль дороги, это будет на самом деле опасно.

Каролина огляделась вокруг, подумав, что тут в два счета можно сбиться с пути.

– Откуда вы знаете, что мы движемся в правильном направлении?

– Интуиция. Вообще-то любой может определить направление хоть днем, хоть ночью, взглянув на солнце или звезды.

– Вы собираетесь жить в Калифорнии?

– Я ищу одного человека.

– Он сделал вам что-нибудь плохое? – сочувственно поинтересовалась Каролина.

– Да, он кое-что украл, и я хочу это вернуть.

Глядя на его упрямый подбородок, девушка не сомневалась, что проводник своего добьется.

– У вас есть семья?

– Уже нет. Как-то отец попросил меня съездить по его делам в город, а когда я вернулся, мои родители, два брата и сестра были мертвы, дом спален дотла. Это постарались апачи, – бесстрастно отметил Сойер, лишь заходившие желваки говорили о его чувствах. – Кроме Лоуренса, младшего брата, все погибли мучительной смертью, – договорил он, уставясь отсутствующим взглядом перед собой.