Тут же посыпались предложения.

— Надо понять, какую игру она затеяла.

— И проверить, не вернулась ли на самом деле в Гонконг. Мало ли по какому делу она могла понадобиться триаде. Я проверю рейсы в Гонконг и камеры в аэропорту, — Мин Ен сделал себе мысленную пометку связаться с нужными людьми.

— Я соберу информацию о председателе Юне. Может удастся за что-нибудь зацепиться.

Ши Вон был уверен, что удастся, лишь бы не привлечь внимание деда к этим поискам. Крайне не хотелось бы снова отвечать на неудобные вопросы старшего родственника.

— Хорошо бы проследить после школы. Сунан лишь делала вид, что жила в особняке. Кто займется?

— Я, — поднял руку Ши Вон.

— Принято, — кивнул Мин Ен. У друга с его байком больше всех было шансов сесть на хвост девчонке.

— Если Сунан Чи вернулась, было бы неплохо проверить, как она въехала в страну.

— Почему ты решил, что ее не было в стране? — Мин Ен повернулся к Джунг Су.

— Я тут покопался немного в пресс релизах и новостях. За последний год председателя Юн почти не был в Корее. Гонконг, Европа, Америка. Из активно посещаемых в Европе: Швейцария, Франция, Германия. Если бы я хотел кого-нибудь спрятать в клинике — выбрал бы любую страну, только не Корею. Европейцам нет дела до иностранцев. Они и слово «чеболи»[8] не знают, а здесь существует шанс, что кто-нибудь из персонала продаст информацию журналистам.

— В твоих словах есть логика, но я не вижу, как добыть доказательства. Психиатрические клиники хранят информацию о своих пациентах не хуже банков. Можно попробовать взломать одну, но не все.

— Проверим еще раз социальные странички? Почерк постов сложно подделать, — поделился идеей Чан Ук.

— И что нам это даст? — спросил Мин Ен.

— Поймем, хотя бы в какое время произошла подмена.

— Можно сделать проще, — предвкушающе усмехнулся Мин Ен, — помните продавщицу в магазине?

— Ту, которая за вознаграждение поделилась информацией об отметках на теле Сунан?

— Да, ту самую.

— Татуировка! — воскликнул Ши Вон. — Я, признаюсь, подзабыл о ней. Но ведь она… — он заткнулся, шокировано глядя на друга.

— Что делать, — глаза Мин Ена азартно блеснули, — придется рискнуть. Наша Сунан сломает мне руку, если попробую добраться до тату. Заодно и проверим, врала она или нет.

— А если это не наша Сунан, будешь отбиваться от притязаний Грязнушки всю оставшуюся жизнь, — не согласился Ши Вон.

— И что предлагаешь?

— Чжи Хен, — внезапно произнес Чан Ук, и парни одинаково скривились.

— Нет, только не она, — простонал Мин Ен, взъерошивая волосы, — я против привлекать это бедствие, пусть она и твоя младшая сестра Джунг Су.

— Сам против, — согласился друг, — на последнем семейном сборище это чудо ухитрилось опрокинуть на себя горку шампанского, оттоптать ноги бедняге, решившему пригласить ее на танец. И при этом, поганка, два года назад выиграла первенство юниоров по бальным танцам!

Он разгневанно фыркнул:

— Мне кажется, весь бунтарский дух наших предков собрался в ней одной. Предупреждаю, она доведет Сунан до белого каления, и та осуществит мою мечту и свернет засранке шею!

— Но если кто и сможет нам помочь, не задавая лишних вопросов, так это Чжи Хен, — не согласился художник, добавив: — Вы несправедливы к девочке. Дайте ей повзрослеть, и она вас удивит.

— Не понимаю, как у тебя хватает терпения с ней возиться, — хмуро поделился Мин Ен, — она же с детства вбила себе в голову, что вы поженитесь, и продолжает за тобой таскаться. Сколько ей в этом году исполнилось? Пятнадцать?

— Шестнадцать, — скрипнул зубами Джунг Су, близко к сердцу принимавший все сумасбродства сестры.

— Прости, Джунг Су, но ее навязчивость переходит любые границы.

— Не раз говорил ей об этом, но проще остановить поезд, чем заставить Чжи Хен поменять решение. Не понимаю, как такое могло вырасти в нашей семье. И совершенно точно уверен: свести этих двоих — плохая идея.

— Ты преувеличиваешь, — мягко улыбнулся художник, — мы не будем их знакомить. Твоя сестра отыграет свою роль, скажем, на вечеринке. Я прослежу, чтобы их знакомство не продолжилось. Все будет хорошо, — Чан Ук успокаивающе похлопал друга по спине.

— Раз так — тебе ее уговаривать. Меня она точно слушать не станет, — дернул плечом Джунг Су.

Художник ослепительно улыбнулся.

— Согласен. Кто займется вечеринкой?

— Я, — вызвался Мин Ен, — у нашей семьи больше шансов пригласить господина Юна, не вызвав подозрений. Да и повод есть — день рождение бабушки.

— Она же не любит его отмечать? — изумился Ши Вон.

— В этом году юбилей. Я слышал, отец строил планы на субботу. Вам, кстати, должны были отправить приглашения.

— Тогда за работу. Пять дней на подготовку. Успеем?

— Должны.

Друзья переглянулись и ударили по рукам. План заговора против одной обманщицы начал прорисовываться, осталось продумать воплощение.

Дохляк встречал ее у ворот школы. Стайка младших девчонок зависла неподалеку, наполняя воздух восхищенным перешептыванием. Приосанившийся парень подпирал один из столбов кованных ворот, посматривая вокруг с горделивым самодовольство.

Настолько явным, что Сунан захотелось пнуть его по голени, а заодно спустить бывшего друга с высот гордыни на бренную землю. Стоило девчонкам узнать о его статусе, как они тут же утратили бы к нему интерес. В школе Дейвиш рано учились определять приоритеты.

Объективности ради — Дохляк был хорош: высокий, поджарый, с правильными чертами лица, одетый в отлично сидящий на нем костюм. Сунан знала, парень все свои заработанные спускал на пластику. Подправил веки, нос, что-то еще. Она не вдавалась в подробности. Стремление Дохляка заполучить красивую внешность выглядело забавным. А она настолько ослепла, что проглядела за этим желанием навязчивую идею быть не только красивым, но и богатым.

— Держи, — вместо приветствия бросила в парня рюкзак. Тот поймал, ошалело уставился на нее.

— Что смотришь? Поехали, — капризно поджала губы.

Восхищенное щебетание за спиной стихло. Девчонки сделали верный вывод. Водитель решил встретить госпожу не на парковке, а у ворот. Новенький, выслуживается.

Дохляк это тоже понял, все же не дурак. Скривился, но молча пошел следом. Интересно, насколько хватит его терпения играть роль прихвостня председателя?

В машине ехали молча. Сунан даже прониклась к нему благодарностью за это молчание, как и за то, что Дохляк никак не прокомментировал преследовавший их от школы байк. Отрываться не стал, только хмурился, поглядывая в зеркала, и поджимал губы, а Сунан всеми силами удерживала на лице безмятежность. А так хотелось выскочить на светофоре из машины, подбежать к байкеру, сорвать с его головы шлем и хорошенько настучать по макушке, чтобы не смел больше рисковать собой.

В доме царила приятная тишина, только нервировали шаги Дохляка за спиной. Он решил ходить за ней везде? Точно решил. И дверь в комнату не позволил закрыть. Ввентился внутрь. Ощерился предупреждающе на ее возражающий жест и бросил короткое:

— Надо поговорить.

Сунан пожала плечами, уселась на кровати. И покосилась на прилетевший туда мобильник.

— Кому звонила?

Симку она уничтожила, смс-ку отследить они не смогут.

— Не твое дело.

Спокойно встретила потемневший от бешенства взгляд парня.

— Теперь мое. Это, — Дохляк достал из кармана свернутую пачку денег, — побудет пока у меня. Сам решу, когда отдать. И не надейся, никто из наших тебе не поможет. Их даже в Гонконге нет.

Сердце кольнуло болью. В памяти всплыли слова учителя о планах усиления в Америке. Неужели парней услали за океан? Боялись, она сорвется и обратится к ним за помощью? А они не смогут отказать. Нет, Сунан никогда бы не подставила друзей, не стала бы рисковать их жизнями.

Она вспомнила лица тех, кого искренне считала братьями. Вспомнила, как испуганной девчонкой пяти лет попала в школу. Незнакомые ребята. Строгие учителя. Очень хотелось плакать, но она заставила себя не бояться. А потом увидела, как двое пацанов крадутся к сараю и тихонечко двинулась следом. В сарае обнаружились котята и трое недовольных ее вторжением мальчишек. Кошка пропала два дня назад, и ребята были озабочены спасением котят.