Хотя мои первые мысли тоже были такими же, не стоило кошечке второй раз выслушивать подобное, поэтому я вмешался:

— Дело не в этом. Она плохо переносит солнце, но боялась об этом сказать, чтобы не портить вам отдых. Уже разобрались, так что ничего страшного.

Танька и Машка с подозрением глянули на потупившую взгляд Грету, и та печально кивнула.

— Моя ты бедняжечка! Могла бы и сказать, что ж мы, чужие тебе разве?! — сразу же воскликнула сестрица и поманила наивного хвостатика к себе, так что вскоре Грета превратилась в плюшевую игрушку в руках моей коварной родственницы.

— Таня права, не стоило скрывать подобное, вдруг бы тебе стало плохо? — добавила зеленовласка, и черты ее лица смягчились.

В это время я наблюдал за молчащей Элькой. Судя по всему, ее абсолютно не тронуло то, что мы уединялись с Гретой, а вот разворачивающаяся прямо сейчас сцена наоборот, привлекла все ее внимание. Как бы невзначай обойдя шезлонги вокруг, я присел рядом с расположившейся с краю Элькой и, расстегнув рубашку, потянулся, заодно тихо обращаясь к девушке:

— О чем задумалась?

— Ах, прости. Да… Размышляла о том, что ты говорил, увидев, как сейчас все относятся друг к другу, — отрешенно произнесла Элька. — О поисках. Наверное, ты все же прав, не стоит отказываться от возможности. Вдруг у меня тоже были близкие? Интересно, волновались ли они, когда меня похитили, или же… Или же им было все равно, — смотря куда-то в сторону моря, Элька обняла себя, поджав ноги, и девчонки замолчали, смотря на нее с жалостью.

Танька поднялась первой и села рядом с шезлонгом Эльки, ласково улыбнувшись.

— Конечно же переживали! Даже и не смей думать иначе, слышишь!

— Верно, верно! — немного замешкавшись, Машка тоже решила поддержать, а Грета мяукнула и, подойдя ближе, положила ладошку на плечо оранжевоглазки.

Удивленно осмотревшись, Элька сглотнула и, улыбнувшись, закрыла глаза.

— Спасибо! Простите… Я не собиралась портить вам настроение, просто Саша спросил, и я решила рассказать…

— Ничего страшного, так ведь? — отозвался я и, увидев, как девчонки закивали, отошел от шезлонга, помахав дрону. Тяжелый восьмимоторный мультикоптер оставил свою поклажу на песке, а я, проведя браслетом по серебристой «спинке» гаджета, стилизованного под жука, дождался, пока он улетит и уже после принялся разрывать упаковку.

— О, ты что-то заказал, братик? — раз все было в порядке, Танька первой решила развеять странную атмосферу и подскочила ко мне. — Серьезно?! Вау! Мороженка! — меткий взор сестрицы сразу выцепил ее любимый фруктовый лед, и девушка унеслась с добычей к воде. — Смотрите, я стою в море и ем мороженое, ну надо же!

— Красиво жить не запретишь, — прокомментировал я и, улыбнувшись, раздал гостинцы остальным девчатам, после чего сам впился в фисташковый пломбир с кедровыми орешками. Жаль, что тут нет моего любимого фруктового льда на березовом соке, хотя, оно и к лучшему — всё березки целее будут, хотя вряд ли бы такой был натуральным

— Саша, но ведь у тебя там еще что-то, да? — заинтересованно спросила Машка, осторожно подкрадываясь к коробке. — Так-так… Арбуз?!

— Угу.

— Так ты помнишь?!

— Как ты мне несколько раз рассказывала о том, что Мику хвалилась? Как у них там пляж был рядом с додзе, и они издевались над бедным полосатиком? — со смешком сказал я. — Теперь и у нас есть такая возможность!

— Арбузен! — Грета с таким хищным взглядом посмотрела на купленный мной полосатый не то фрукт, не то ягоду, будто он был выполнен из мяса.

— А что нужно делать? — немного смущаясь, спросила Элька.

— Завязываем подопытному охотнику на арбузы глаза, и он должен будет его расколоть. Потом — ом-ном-ном! — рассказала Машка, весьма красочно продемонстрировав, как она будет уплетать арбуз.

— И кто же будет таковым? — спросила Танька, закончив позировать в воде с мороженым и выйдя обратно на берег.

— Ну конечно же… — начала говорить Маша, переведя взгляд на меня.

Подняв руки в знак того, что сдаюсь, я дождался, пока мне завяжут глаза, после чего подождал, пока жертве выберут место.

— Холодно, теплее, теплее… Давай, Саша, ты справишься! — подбадривала меня зеленовласая женушка.

— Ты должен уничтожайт арбузен как можно скорейт! Блицкриг! — закричала Грета в нетерпении.

— Вперед! Покажи этому Пайдо!

— Давай, братик!

Несколько шагов вперед, но девчонки так сбивчиво подсказывают… Забавно, что с повязкой на глазах я все равно неплохо ориентируюсь в пространстве. Оттого, что стою босиком на земле? Наверное, в этом дело. Набор техники… Легкий энергоразряд в землю. Что-то самую малость качнулось.

Рывок, песчаный трамплин навстречу мне, чтобы подлетевший на нем немного вверх арбуз успел набрать скорость, скатываясь по поверхности, удар одним лишь сфокусированным всплеском, не толще пальца. Полосатое тельце раскололось напополам, и я подхватил половинки в обе руки, вот только вместо оваций сначала было немое удивление, и только затем скорее испуганные аплодисменты.

Сняв повязку, я осмотрелся — ничего особого не случилось, все, как я планировал — песчаный трамплинчик, ровно расколотый арбуз, что не так? Похоже, что было просто неожиданно, поскольку разговор вскоре возобновился, и девчонки стали за обе щеки уплетать сладкую розоватую мякоть, все еще достаточно прохладную.

Машка подсела ко мне, дав укусить от своего кусочка для сравнения, после чего положила голову мне на плечо и, куснув от моей дольки, задумчиво прожевала.

— Саш, какой у тебя сейчас ранг?

— Что?

— Ранг, говорю, какой у тебя? — почти без эмоций повторила девушка, мило улыбаясь.

— Не знаю… Где мне было тестировать-то. Шестой, наверное, — уклончиво сказал я, вгрызаясь в мякоть.

— На шестом играючи не используют энергоатаки для воздействия на материю. Не могут пользоваться своей стихией для фантомного взора. Не исцеляются от переломов за десяток часов. Мику рассказывала, что у нее восьмой, но она занижала свои данные…

— Ну… Может, и восьмой, — отвернувшись, я смотрел на море, не слишком радуясь подобному разговору. Конечно, всегда можно включить режим «кто в доме хозяин», то вопросы от этого не исчезнут, Машка будет тревожиться молча.

— Ты ведь больше не принимал тот препарат? Сколько всего раз ты его вколол? — еле слышно прошептала девушка, смотря на то, как Грета соревнуется с Элькой, которой арбуз явно очень понравился, в скорости поедания.

— Парочку раз.

— Саша…

— Может, три.

— Саша! Ты же понимаешь, что это не шутки?! А тогда в Разломе? Почему ты видел что-то новое, кроме фантомов?! Ты ведь понимаешь? Чем ближе люди к… К… К своему финалу, тем больше они начинают видеть, я такое читала, — упавшим голосом закончила Машка, закусив губу.

— Я не хочу это обсуждать. Мы не в той ситуации, когда есть много вариантов для выбора, — со стальными нотками в голосе произнес я. — Черт, лучше бы я просто расколол арбуз и все.

— Не в арбузе дело, Сашка, совсем не в нем… Блин, вот опять ты упрямишься! — с тревогой посмотрев на меня, девушка покачала головой. — Я твоя жена и всегда поддержу в хороших начинаниях, но я не смогу помочь, если ты меня будешь отталкивать, — отобрав мою корку, девушка замолчала и отнесла все к мусорному дрону.

М-да. Раз не нравятся такие разговоры, надо было жениться на какой-нибудь кукле с обложки журнала. Сидела бы она где-нибудь в золотой клетке, радовала своей искусственной красотой и слова бы не говорила против, даже если бы я гнал себя все дальше по скользкой дорожке. Машка умница, но здесь приходится выбирать из двух зол, хороший вариант я не видел.

Да и вообще! Чувствовал себя прекрасно, так что опасения выглядят надуманными. Если Ойтаци затормозило меня на условном году оставшейся жизни, отведенном Седрос, то каждая инъекция сокращает срок. Наверное. Или не влияет, но в это уже не слишком верится. Раз не было никакой деградации тканей, то, если не лезть в петлю, то можно было жить себе спокойно столько десятилетий, сколько получится — я ведь в хорошей форме, только работа слишком опасная.