— Можно, но чуток.

Коснувшись шерстки на ушке пару раз, вторженка чуть в обморок не грохнулась от умиления, ну а я как раз в тему получил сообщение от Егора:

«Все проверили, чисто. Машина на стоянке вуза».

Значит, можно возвращаться. Не то, чтобы я без авто, как без рук, но после такой душевной встречи не хотелось расстраивать Грету. Хотя, возможно, придется, вряд ли злободневные новости можно будет скрывать и дальше — пришло новое сообщение:

«Нашли совпадение по вчерашнему, ждем тебя».

Как назло, преподаватель решила нам не мешать, отчего все усложнилось. Меня обуревало смешанное чувство, как ни оценивай: с одной стороны, я был рад, что возникли хоть какие-то подвижки в сторону раскрытия событий вчерашнего сумасшедшего дня; с другой — вот так сидеть и гладить Грету я мог бы еще очень долго, это просто чудо какое-то!

Конечно, потискать подвернувшуюся кошатину всегда было неплохо, вся эта пушистая няшность, теплота и приятная на ощупь шерстка… Но кошка остается кошкой, и хотя я положительно относился ко всяким зверятам, с Гретой это не сравнится, как бы странно прямолинейно ни звучало. Конечно же, к моей милой знакомой я хорошо относился и до того, как узнал ее секрет.

Это умиротворяющее времяпрепровождение… Что-то менее интимное, чем массаж, но гораздо более манящее для обладательницы кошачьих ушек, доверившейся мне, так что приятные ощущения от поглаживания были лишь толикой от позитива, которым я пропитывался в процессе: наблюдения за тем, как обычно более-менее серьёзная девушка в моих руках блаженно улыбается, мило мурлыкает и пытается непроизвольно шебуршать связанным хвостиком; эмоциями это заряжало не меньше ретранка.

Подумав об этом, я увидел, что край гольфика немки съехал вниз, открывая вид не только на место крепления обвеса, но и на обнаженную кожу бедра. Лишь мгновение поколебавшись, я коснулся манящего открытого участка и, легонько погладив, подтянул гольф, но Грета никак не отреагировала даже тогда, когда пальцы как бы невзначай скользнули ей под юбку. Нет… Я все же не должен.

— Мне нужно ехать домой, — остановившись, я незаметно выдохнул и прошептал это на ушко девушки, которое от непривычно громкого звука легонько дернулось, задев мои губы. Захотелось зажать его или даже легонько куснуть, но это было бы уже куда более личным, нежели дружеское «почесывание за ушком».

— М-м, как ты недолго арбайтен, Саша, я разочароваться, — открыв глаза, Грета слегка повернулась и посмотрела на меня снизу вверх. — Шутка. Ты мочь отвозить меня в дом? Не слишком хотейт опять попадаться на глаза зольдатен Семьи.

— Так это охранники Вольф были? — причесав кошечку, чьи волосы после моих манипуляций стали несколько взъерошенней, чем было бы приемлемо для аристократки, я слегка удивился. — После повышения твоей популярности статус в Семье повысился? — осенило меня, и девушка легонько кивнула, нахмурившись.

— Я, Саша. Я не хотеть забивайт твою голову, но меня немножечко напрягайт такая опека, — мяукнув, Грета поднялась и, оправив юбку, крутанулась на месте, подарив мне блистательную улыбку. — Здесь я чувствовайт себя свобода! — противореча только что сказанным словам, девушка вновь нацепила шапочку, и я вскоре понял почему. Неслышимо для меня, преподаватель вновь заявилась, явно желая нас застукать за чем-нибудь, но все было излишне нормально, что даже отразилось на лице женщины неприкрытым разочарованием.

— Простите, госпожа…. Кхм, фройляйн Вольф, — осторожно сказала преподаватель, и Грета вопросительно глянула на нее. — Не подумайте, что я лезу в чужие дела, просто слухи очень уж распространились. Вы правда выходите замуж? Кто этот счастливчик, я просто вне себя от любопытства! — у училки даже руки задрожали, настолько ей не терпелось услышать.

— Вы что-то путаете, это у меня скоро свадьба, а Грету позвали в качестве свидетельницы, — добродушно сказал я, не сразу обратив внимание на то, что шапочка моей спутницы слегка промялась.

— Ох, правда? Тогда мои поздравления! — виновато улыбаясь, сказала преподаватель, замахав руками. — Ой, поздравляю вас! Надеюсь, что выложите фото, все-таки такое событие, — сверкнув глазами, женщина посмотрела на меня так, будто отсутствие выложенных фоток будет стоить мне жизни.

— Конечно. Уверяю, если бы вдруг фройляйн Вольф надумала бы выходить замуж, я бы об этом узнал, — похлопав заспешившую к выходу немку по плечу, я постарался отмахнуться от навязчивой коллеги.

— Ой, я так вам завидую, белой завистью, конечно, — начала было неугомонная, но я прервал ее более резким взмахом.

— Не стоит. Что ж, тогда мы поехали, хорошего дня, — только и оставалось мне сказать, хотя я уже выкинул из головы фанатку и лихорадочно думал над тем, как поселить немку отдельно ото всех, чтобы мои текущие проблемы ее не беспокоили.

Спускаться по полупустому вузу было даже немного уныло, но непривычная мне буря эмоций не давала заскучать. Может, на расстоянии я и не испытывал ничего, кроме ностальгии по нашим с Гретой недолгим денькам в общаге, но когда девушка снова здесь, рядом, я никак не мог успокоиться. Мое представление о том, что мы друзья, не выдержало внутренней критики, и теперь я гадал, что чувствует сама Грета. Все наши поцелуи и объятья были продиктованы чаще всего необходимостью, снижением статуса, поэтому я и не пошел дальше — немке достаточно важен был тот факт, что я — человек чести, как Грета неоднократно повторяла, и мне было почти что физически больно вдруг разрушить этот сложившийся образ. Хотя теперь контракт между Искателем и технодевой подразумевал, что в критической ситуации они должны быть готовы заняться любовью, пусть даже никто это не озвучивает вслух, то же самое в обычной обстановке могло испортить отношения.

Как, к примеру, американки — они обе не горели желанием даже целоваться с Искателем, по крайней мере, не со мной, так что их удерживала лишь попытка подняться в глазах Семьи за счет действия в составе передовой группы, но после той злополучной вылазки сестрицы расценили, что оно того не стоит. Хотя про стоимость — это ближе к Саре, хех, но именно в этом вопросе она была на удивление несребролюбива. Конечно, дальше поцелуя и невинных обнимашек у нас не заходило, но за просто так она миловаться с Искателем не была готова, это я знал точно.

Но это все ладно, другой вопрос был в том, что если Грета и впрямь сейчас получила статус потенциальной наследницы или могла выступать в роли политического инструмента, то даже наша сравнительно невинная демонстрация на паре могла аукнуться, а уж про отношения и говорить нечего — немудрено, что слухи могли появиться.

Да и я хорош, только-только переживал из-за Эльки с Машкой, и вот уже третья подоспела. Но как велик соблазн! Если бы все ограничивалось желанием быть рядом, так ведь нет! Становится даже немного стыдно за то, что Грета считает меня таким правильным, ведь я уже представил, как мы оказались в машине, я включил тонировку со звукоизоляцией и, пока «зольдатен» пытаются узнать, где их подопечная, я уже познаю ее на откинутом сидении. Ох, надо успокаиваться, а то как будто крышу сорвало на фоне происходящего.

— Ах, майн кляйне! — увидев машину на парковке и не подозревая о моих думах, Грета беззаботно бросилась к «мерсу», предусмотрительно помытому, за что я мысленно поблагодарил Егора, и прильнула к боковой двери, пытаясь обнять. — Саша, Саша, скорее ехайт! — нетерпеливо бегая вокруг сверкающего авто, Грета вновь начала мурлыкать, а как забралась в салон, так звуки стали еще громче. Жадно втянув воздух, девушка бодро мяукнула, поглаживая сидения и салон.

— Лучше послушай, — улыбнувшись, видя такое незамутненное счастье в наше мрачное время, я активировал зажигание, и Грета, сняв шапочку и навострив ушки, тихо взвизгнула, услышав урчание, даже слегка покраснела.

— М-м, не думайт, что со стороны слышаться именно так. Тебя не смущайт майн мурлыка? Я сначала очень стесняться, но ты ничего не говорийт, так что… — потеряв былую уверенность, Грета отвлеклась на пристегивание ремня, чтобы скрыть неловкость, но я вновь аккуратно примял ее ушки, чтобы не испортить прическу.