— О-о-о-о!

Пока противник лежит, я бросился к нему и вцепился в руку, на которой мерцала под металлом контата. Еще немного, и смогу выдернуть ее из шарнира…

— Давай! Давай! Давай!

Интересы толпы переменчивы, но меня это неслабо подбодрило… Свист воздуха.

Стальной клинок, выстреливший из торса киборга, прошил мою руку с контатой, оставив ее висеть бесполезной плетью. На яркий пол струйками потекла кровь, и только тогда раздался визг, сразу же принявший характер катастрофически громкой какофонии, квинтэссенции испуга и страха общества перед смертью

— Выключите камеры! Выключите, мать их, камеры!

Свет сразу же потух, а сфера оказалась накрыта непроницаемыми экранами, чтобы никто в зале не детранкнулся от вида ран и возможной смерти, и не потащил за собой в могилу остальных.

— Игрушки кончились, я тебя прикончу. Плевать на твою блохастую мясную дырку, я не позволю отнять силу, что Они мне даровали! — озлобленно прошипел Семен, сбрасывая меня. Еще несколько клинков со свистом метнулись в мою сторону, но я активизировал щупальца и закрылся пеленой из них: пластинки металла зависли в воздухе. — О, так ты из этих? Незавидная участь, хе-хе-хе.

— У тебя тем более, — прохрипел я, с ума сходя от боли. Времени на целительную технику нет, так что буду действовать как можно шустрее, чтобы не вырубиться раньше.

Скользящий рывок вперед, плечи покрылись шипами, от которых поплохеет любому, кто ненароком нанижется. Упав на пол, я получил лишь пинки, и воспользовался этим, чтобы резко толкнуть ноги урода — под собственным импульсом, сдобренным моей атакой, киборг опять свалился, а я, видя, что вторая рука противника полностью отрубилась из-за того, что Фантом истощился и покинул ее, набросился на выродка сзади. Протезы Семена тут же изогнулись под неестественным для обычных ног и руки углом, сдавливая мои многострадальные бока и спину, и тут же начали сжиматься, угрожая если не сломать мне ребра и позвоночник, то размозжить в итоге все внутренние органы. Щупальца Ойтаци послушно оплели единственную недееспособную руку врага, еще немного, рывок — с искрами металл отскочил от крепления, обнажая тщедушную культю с чуть ли не мумифицировавшейся плотью, но это уже не столь важно.

Под действием семени протез вновь ожил, и я, порадовавшись тому, что он оказался таким же боевым, как и новинки Эльки, дернулся, пытаясь хоть немного выбраться из металлических тисков, и положил свою руку Семену на рожу. Полеломка: парень взвыл, получив остаточный удар энергии по чувствительной коже, уже, наверное, и забыв, каково это — чувствовать боль. Защитная дымка исчезла, и тогда удерживаемый щупальцами протез врезался в лицо Семена — активировавшиеся ножи щёлкнули, пробивая глаза, кость и пронизывая мозг.

Дернувшись, протезы прекратили действовать, ослабив нажим, и я свалился с обездвиженного механического тела, снова приложившись плечом, тихо матерясь и стоня от многообразия боли. Целительная техника, хоть немножко! Но каркас вновь шевельнулся, теперь поддерживаемый одними лишь фантомами.

Судорожно отползая на одном локте, я встал на колени и на подкосившихся ногах попытался отбежать, но махина была быстрее. Вяло покачиваясь, как будто не понимая, как вообще можно адекватно двигаться в гуманоидном виде, искусственное существо с трупом внутри приближалось ко мне и, стоило мне попробовать отпрыгнуть, вцепилось в ногу. Удар удерживаемым протезом по запястью импланта сразу не помог, но повторный, с активированными клинками, раздробил синтмышцы, давая мне немного шансов уковылять.

Лязг металла — прутья Сферы выгнулись, а внутрь метнулась оранжево-белая тень. Гулкий звук раскручивающегося пулемета, и Элька, смотря с ненавистью на копошащуюся кучу несвязанного друг с другом металла, изничтожила ее серым «лазерным лучом», после чего подскочила ближе. Рыча, она разрывала протезы на части, пока каждый из них не остался лежать по-отдельности, лишившись поддерживающего фантома.

— Да, такие бои нам не нужны, они испоганили даже боевые искусства своими машинами, — пробормотал дядя, закрывая свежий выпуск новостей. — Я не про тебя, Элька…

— Я поняла, — улыбнувшись, девушка гордо приосанилась.

— Но зато в их неадекватной охоте до сенсаций стало точно ясно, что даже после отключения трансляции победитель определился, — в очередной раз вздохнув за последний час, добавил Дмитрий. — Все хорошо, что хорошо кончается, да?

— Наверное, — скептически смотря на обилие бинтов, я вновь откинулся на подушку, лежа в лазарете арены, куда уже успели приехать целители Земли. — Ой, вот тут еще побаливает, — показав пальцем на скулу, сказал я.

— Айнс секунде, мяу! — Грета тут же наклонилась и, закрыв глаза, принялась лизать мою щеку своим шершавым язычком, тихо урча.

— Не похоже, чтоб ты был совсем уж недоволен, — хмыкнув, дядя покачал головой.

— Совсем закапризничал братик, — буркнула Танька, смотря на меня с жалостью.

— И не говорите, — с улыбкой добавила Маша. — Еще блинчик?

— Да, пожалуйста, — открыв рот, я подождал, пока Машка осторожно засунет мне кусочек, обильно смоченный сиропом. — Всё.

— Всё? — удивленно спросили все.

— Всё. Сегодня женюсь.

Машка чуть не выронила тарелку, но все-таки восстановила самообладание.

— Уверен? Хм… Я, конечно, не против…

— Взбалмошный ты стал, Саша. Но ты ведь о расписке говоришь? — уточнил дядя.

— Да… Как ни жаль, но церемонии лучше оставить для чуть более спокойных времен. Уж простите.

— Мы понимайт, мяу, — улыбнувшись, сказала Грета, и теперь уже все глянули на нее. — Что? Саша мне тоже сделайт предложений, я соглашайтся. Правда он тогда быть почти без сознаний…

— Все я успел оценить! — протестующе заявил я. Да, сразу после того, как Элька избавилась от одержимого киборга, к нам наведались представители Вольф и Блексмит, уже успев увидеть, что произошло, так что кошечка оказалась первой после Эльки, кто прибежал ко мне. Жаль, что потом я отрубился, хотел бы получше оценить, что она мне шептала…

Дмитрий озадаченно пошкрябал щетину, весело присвистнул, но все же посмотрел на меня с одобрением.

— Раз уж все решили, то совет да любовь. Ты хоть ходить-то сможешь, жених?

— До свадьбы заживет, — самоуверенно сказал я, хотя мне никто и не поверил.

Остатки дня прошли в каком-то полузабытьи… Помню лишь, что уже почти ошалел от вездесущего аромата благовоний, но тело постепенно успокаивалось, прекращая болеть, как сплошной кусок нервов, попавший в руки какому-нибудь садисту.

— Ах, Господин Кольцов, вы очнулись! Я сейчас же передам Дмитрию Павловичу, — встрепенулась задремавшая горничная, сидящая в кресле возле кровати и убежала до того, как я хоть что-то сказал. Хорошо, что хоть под конец девчата позволили кому-то постороннему за мной проследить, все-таки излишнее беспокойство пусть и было поначалу приятным, но потом я начал ощущать себя каким-то бестолковым куском мяса, обременяющим окружающих.

К счастью, физических повреждений было не так много, и большую их часть я относительно неплохо нейтрализовал возросшей силой собственного Исцеления. С семенами мне помогли щупальца, нейтрализующие их разрастание на корню, так что потом удалить можно было без проблем. Хуже всего с энергетическим истощением — это было для меня, в общем-то, внове, но означало, что ранг у меня поднялся достаточно для того, чтобы тело начало выдерживать атаки, от которых раньше сразу бы возникали кровоточащие ранения. Последний раз у меня что-то подобное было в момент столкновения с детранком, после чего пришлось проваляться месяц в койке, сейчас же даже двенадцати часов не прошло, а я уже ощущал бодрость.

Хотя… Не только бодрость, но и какое-то воодушевление: несмотря на то, что я пока что немного прихрамывал, да и остаточные синяки и ссадины остались, казалось, что можно свернуть горы. Сейчас бы на тренировочку! Прекратив заниматься гимнастикой и просто шастать по своей комнате в одних трусах и бинтах, я накинул халат, после чего отправился в ванную, попутно отправив сообщение о том, что очнулся и чувствую себя нормально еще и лично, не надеясь на прислугу. Правда, из-за того, что девчата со мной проторчали почти весь день, я думал, что стоит все-таки перенести нашу небольшую церемонию, но их энтузиазму можно было только позавидовать.