– Полный бак? – механик удивленно посмотрел на Ноэля. – Это же пять часов!

– Угу. – Ноэль жевал спичку и старался лишний раз не смотреть на маску, прикрывавшую распадающийся череп механика. – Пять часов.

– Я не возражаю, конечно, но ваш друг… неважно выглядит, – механик заговорщицки кивнул в сторону Микка.

– Ничего, – сказал Ноэль. – Если он наблюет в кабине, я уберу. Сам.

– Пять часов болтаться над городом, – пожал плечами механик. – Ну, как желаете. Мое дело – предупредить.

– Предупредить, – повторил Ноэль.

Механик странно посмотрел на Ноэля и открыл кран. Стрелка медленно ползла по шкале бензомера.

– Спасибо, – сказал Ноэль и отдал членскую книжку Микка. – Могу заплатить сейчас, могу потом.

– Вам вышлют счет, не беспокойтесь.

– Я никогда не беспокоюсь. Ни о чем. А вы?

– У меня большая семья, – сказал механик и посмотрел в книжку, – сэр рыцарь меча.

Ноэль вернулся к машине. Микк стоял, как и десять минут назад, синевато-белый и мокрый от пота. Но – живой. За весь сегодняшний день Ноэль видел живых человек шесть-семь.

– Кабриолет подан, – сказал он Микку. – Мадемуазель Флора, – он наклонился и подал руку. – Прошу вас…

Флора гибко выскользнула из машины. Ноэлю она нравилась все больше и больше. У Микка хорошо поставлен взгляд, подумал он, я на нее и внимания бы не обратил… Флора тоже была живая.

– Ну, что, Виль? – спросил он Вильгельма – в последний раз. – А то, может?.. Одно место еще есть.

Вильгельм покачал своей целлулоидной головой.

– Летите, – сказал он. – Удачи.

– И тебе удачи, Виль, – сказал Ноэль.

Он подхватил сумку с эрмом и зашагал к самолету. Микк и Флора последовали за ним.

В кабине было чисто и прохладно – кондиционер уже работал. Микк, как понимающий толк в управлении самолетами, сел на пилотское место. Пилотским оно было, конечно, чисто условно: просто перед ним был выведен дисплей автопилота. Ноэль сел рядом, Флора – на заднем диване.

– Поехали, – сказал Микк и ткнул пусковую клавишу.

Пока автопилот хорошим голосом объяснял насчет поведения в полете, потом запускал двигатели и выруливал на полосу, Ноэль откручивал приборную панель. Собственно, добраться нужно было лишь до разъемов бортпроцессора. Самолет замер в начале полосы и пошел на взлет, а Ноэль продолжал копаться в выводах.

– Дай ему взлететь, – выжал из себя Микк.

– Болит? – посочувствовал Ноэль.

Микк откинулся на спинку. Ему было очень плохо.

– Если вы хотите послушать рассказ о нашем прекрасном городе, нажмите клавишу «Да», – сказал автопилот. Сенситивным устройством он оборудован не был. И это хорошо – иначе, имея на борту Микка, он просто не стал бы взлетать.

Клавишу, естественно, никто не нажал, и автопилот в молчании заложил вираж в сторону моря. Под крылом проплыл стадион. На поле гоняла мяч какая-то команда. Одна, сама с собой. Потом появилась серая, в узорах, похожих на спил дерева, полоса пляжа. Потом – море.

– Можно? – спросил Ноэль. Микк кивнул.

Ноэль совсем отодрал панель и сунул ее вниз, под ноги. Разноцветные ленты кабелей позволяли это сделать. Ага, вот у нас сам процессор – еще «ПИК 4xЕ», старина, надо же… а вот программный блок. А поступим мы… а поступим мы вот так…

– Принимай управление, – сказал он Микку.

– Уже все?

– Да. Но учти – здесь программа для истребителя, – похлопал он по эрму. – Так что делай поправку на моторчики…

– Джойстрика нет?

– Могу сделать голо.

– Давай. А педали?

– Вправо-влево? Поворотом головы. Закрываешь левый глаз и поворачиваешь голову. Ну, попробуй.

Микк попробовал. Призрачная ручка управления двигалась за рукой, и самолет послушно покачивался в такт этим движениям. Так же послушно, даже чуть торопливо он разворачивался, следуя поворотам головы.

– Отлично, – сказал Микк.

– Рутина вся на аппарате, – сказал Ноэль. – Устойчивость, курс. Твое дело – творческое.

– Так бы всегда, – сказал Микк. – Ну, что – спрямим курс?

– Нет, давай вдоль берега, – сказал Ноэль. – И еще долго – вдоль берега.

– А правда, красивый город, – сказал Микк. – Издалека особенно.

– Красивый, – сказал Ноэль. – Не плачьте, девушка.

– Я уже не плачу, – сказала Флора.