Брезгливо отбрасываю его голову и швыряю запонку прямо на стеклянную витрину.

— Браслет, малыш, и поживее, пока я не передумал.

Печально, что удовольствие от этой маленькой порки испаряется быстрее, чем успешной оплаты на платежном терминале.

На улице я достаю телефон и набираю Нику. Сегодня утром она так крепко спала, что было жалко ее будить, хотя у меня стоял - и я был не прочь трахнуть свою хорошенькую жену. Но сжалился, потому что накануне ночью выжал из нее все соки. Сейчас уже почти полдень, значит, она уже точно на ногах и собирается на репетицию. Но мое внимание привлекает знакомая женская фигура, идущая по другой стороне улицы.

Виктория. С таким кислым видом, будто ее только-что заставили проглотить целую бутылку уксуса. Отменяю вызов и кладу телефон в карман, с некоторым интересом наблюдая за тем, как она выразительно жестикулирует, разговаривая с кем-то по телефону. Она даже не сразу меня замечает - слишком быстро и нервно грохочет каблуками по тротуару, рассказывая кому-то на том конце связи, «какой он козел без яиц!»

Я усмехаюсь, примерно понимая, что Макс либо не выполнил какую-то ее хотелку, либо вообще послал. Мысленно делаю ставку на второй вариант и вскидываю руку, привлекая внимание. Конечно, заметив меня, Виктория мгновенно избавляется от телефона и спешит навстречу. Так быстро, что едва не попадает под машину. И пока они с водителем обмениваются «любезностями», я пытаюсь понять, какого черта вообще это сделал. Эта баба вообще не в моем вкусе - она примитивная и бестолковая, и слишком искусственно сделанная, чтобы возбуждать мой привыкший к деликатесам вкус. Но раз я обратил на нее внимание - в этом должен быть какой-то смысл?

— Олег? - Виктория хлопает глазами, очень стараясь смотреть на меня, а не на спортивный «Порше» кабриолет за моей спиной. - Добрый день!

— Здравствуйте, Виктория. - Я - сама галантность, приправленная каплей вежливости и посыпанная щепоткой дружелюбия. - Хотите, сделаю так, чтобы владельца того старого ведра целую неделю имели на каждом перекрестке?

Я киваю в сторону отъезжающего авто, с водителем которого у нее случилась перепелка.

— А вы можете? - Она раздраженно поправляет волосы.

— Я много чего могу, - добавляю к своему образу ноту таинственной многозначительности. - Особенно, если дело касается очаровательной женщины.

Очаровательность и Виктория - это две точки одной прямой, которым не дано пересечься, но тем охотнее она проглатывает эту примитивную лесть.

— Так приятно знать, что в мире еще остались настоящие мужчины, - очень наигранно лепечет она и кривит губы в попытке изобразить глубокие душевные муки. - Я уже разочаровалась и отчаялась встретить достойного человека.

Уверен, если бы не страх испортить тщательно наложенный макияж, она бы уже бросилась рыдать мне на грудь.

— Виктория, не сочтите за грубость, - я немного подаюсь вперед, как в тот раз на даче, когда разыгрывал своего в доску, - но, по-моему, вам срочно нужен хороший обед, бокал красного вина и понимающий собеседник. А у меня как раз есть свободный час.

— О, боюсь, часа будет слишком мало. - Она пытается одновременно выглядеть и слегка флиртующей, и драматично-огорченной. А по факту похожа на актрису погорелого театра.

— Именно поэтому я ушел в мир большого бизнеса. - Я с улыбкой открываю ей дверцу машины.

— Чтобы иметь возможность… вот этого? - Виктория садится и жадно втягивает запах кожаного салона.

— Чтобы иногда опаздывать на работу, - подмигиваю я.

Она настолько примитивна и предсказуема, что именно это и вызывает мой интерес - люблю наблюдать как бабочки-капустницы из кожи вон лезут, чтобы стать изящными колибри. Потому что в их случае эволюция обычно работает в обратную сторону. Но, может быть, она все-таки сможет меня удивить?

Ну или хотя бы отсосет.

Глава шестьдесят шестая: Юпитер

Я отвожу Викторию в маленький ресторанчик неподалеку - здесь в это время обычно малолюдно, но ресторатор знает, что я люблю сидеть за столиком в самом углу, где меня не беспокоят звуки и шорох внешнего мира. Именно туда нас и усаживают, и пока Виктория жадно изучает меню, у меня звонит телефон. Это - Ника. Видимо увидела мой вызов и спешит узнать, в чем дело. Умница. И за это получит свой новый приятный подарок.

— Что-то случилось? - после приветствия обеспокоена спрашивает моя девочка. - Я была в душе, но уверена, что не слышала, как звонит телефон.

— Просто хотел узнать, как ты себя чувствуешь, - говорю я почти с нежностью.

Виктория поднимает взгляд над планшеткой меню и, когда понимает, что ее застукали на подслушивании, сразу снова его опускает. Но точно слышит и ловит каждое слово.

— Все хорошо. - Голос Ники звучит немного глухо. Она до сих пор обижается.

— Приготовишь что-нибудь итальянское на ужин? - предлагаю я и достаю из кармана бархатную коробочку, разглядывая ее и ставя на тарелку перед собой, словно изысканный десерт. - Посмотрим тот сериал, помнишь? Про дьявола. Я сегодня буду раньше.

— Конечно, с удовольствием. Давно не проводили вечера только вдвоем.

— Люблю тебя, родная.

— И я тебя, Юпитер.

Когда я прячу телефон, и официант принимает заказ, Виктория первой нарушает тишину за столом.

— У вас такие прекрасные отношения с женой. - Еще одна слишком фальшивая лесть. С куда большим удовольствием она сказала бы, что моя маленькая женушка - тощая бесцветная амеба, абсолютно мне не подходит и в мире точно есть «более подходящая женщина, способная сделать меня счастливым». - Только глядя на такие пары я еще на что-то надеюсь.

— Звучит как будто у вас неприятности с Максом, - подталкиваю ее, наконец, к скорбной повести. - Простите, если это не мое дело.

— Мы расстались. - Она снова кривит губы, но эта тема ее определенно интересует куда меньше бархатной коробочки с красивым шелковым бантом. - Наверное, подарок к особенной дате?

Я «милостиво» переставляю коробку на ее край стала и взглядом предлагаю взглянуть.

— Но мне придется… его развязать? - Виктория мнет в пальцах края ленточки.

— Это просто ненужная мишура, - пожимаю плечам и подбадриваю ее настойчивым: - Смелее, мне хочется услышать женское мнение.

На этом ее демонстративно-вежливая ломка заканчивается - и она быстро расправляется с бантом.

Открывает.

Долго смотрит, даже не понимая, что ее рот открыт до неприличия широко.

— Это… Это… - Она пытается подобрать подходящее слово, но в итоге выдает ровно то, что я ожидаю: - Это наверняка очень дорого.

— Непристойно дорого, - поправляю с вежливой улыбкой. - Но разве может быть что-то дороже счастливой улыбки своей женщины?

Она проводит пальцами по филигранной ковке и пару раз чуть не силой останавливает себя от того, чтобы рискнуть и примерить браслет. Бросает взгляд в мою сторону, видимо в надежде получить одобрение еще и на это, но здесь проходит черта дозволенного. Это подарок для Ники, и черт с два он хоть на секунду окажется на запястье другой бабы. Тем более той, которая стоит гораздо дешевле.

Я называю таких «средний сегмент» - когда важно не переплатить, чтобы баба не слетела с катушек, возомнив себя женой Онассиса.

Еще немного повздыхав над браслетом, Виктория нехотя закрывает футляр - и я прячу его во внутренний карман пиджака. Бедняжке остается только нервно теребить шелковую ленточку. Но я не жадный - ее пусть забирает.

— Выпейте, - предлагаю я, когда официант приносит уже открытую бутылку вина и разливает его в бокалы. - У этой марки всегда очень многогранный букет, вам сразу станет легче.

Что сказать - Викторию не приходится долго уговаривать. Точнее, не приходится вовсе.

И когда на дне ее бокала остается крохотная алая лужица, она заводит любимую бабскую пластинку про то, что один грубый мужлан не оценил ее распахнутую душу и грубо наплевал на ее старания построить теплые и гармоничные отношения.