Господи, дожила - приходится придумывать оправдания, как будто собираюсь не расставить точки над «i», а заняться сексом в людном месте.

— Ничего себе, - слышу за плечом голос Риты, и в следующее мгновение она хватает меня за руку, разглядывая подаренный Олегом бриллиант. - То есть, все совсем серьезно?

Я осторожно, но настойчиво пытаюсь освободить руку, но другие девочки уже слетаются как мухи, и несколько минут моя рука, как переходящее знамя, кочует из ладони в ладонь.

— А он точно настоящий? - с сомнением спрашивает Валя, подслеповато щурясь даже в очках. - Разве бриллианты не должны сверкать как огонь?

— Он и сверкает, но, когда солнце падает или лампа светит, - с видом знатока говорит новенькая, чье имя я не запомнила. - Но камень, конечно, огнище!

— Там мужик - огнище! - прищелкивает языком Нина, самая старшая в нашей студии. Вот на кого хочется смотреть с восхищением - женщине за тридцать, а она такое отжигает, что нам, молодым, остается только завистливо кусать локти. - Вера, поздравляю! Мужик, который не тянет кота за яйца, а берет и делает - это в наше время настоящий подарок небес. Поверь опытной трехразовой разведенке.

— Ну, до ЗАГСа еще нужно дойти, - говорит Рита - и все взгляды, в том числе и мой, устремляются на нее с полным непониманием.

Прозвучало это так, словно по какой-то причине мое скорое замужество задевает лично ее. Но ведь это не может быть правдой. Как и возможная зависть, потому что мы за пределами танцевальной студии вообще никак не пересекаемся, и было бы странно, если бы Рита, которая объективно со всех сторон красивее и фигуристее меня, завидовала моему замужеству. Только если у нее какой-то личный пунктик на замужестве в принципе.

— Кто-то в девках засиделся, - посмеивается Нина, и я мысленно благодарю ее за то, что разрядила это напряженное молчание. Сама я понятия не имела, как вообще реагировать и нужно ли реагировать в принципе. - Не переживай, Ритуля, и на твоей улице перевернется КАМАЗ с мужиком.

— А кто сказал, что у меня никого нет? - демонстративно фыркает Рита, хватает сумку и пулей выбегает за дверь.

Девочки провожают ее непонимающими взглядами и снова переключаются на кольцо и нашу с Олегом свадьбу. Вырваться из-под плотного «огня» их вопросов удается только минут через десять, дав обещание обязательно показать «себяшку» с примерки свадебного платья. Она будет завтра - и меня по этому поводу тоже слегка штормит.

На улице уже вечереет - и аллейки сквера освещены тусклым светом старых фонарей. Приходится замедлить шаг, чтобы украдкой всматриваться в лица прохожих. Мало ли, кого могло сюда занести. Я могу быть сколько угодно уверенной и продумавшей все варианты, включая самые плохие, но лучше бы ни один из них не реализовался. В особенности тот, который уже стал моим личным кошмаром последних дней: мы с Меркурием, бурно выясняющие отношения, под пристальным взглядом стоящего неподалеку Юпитера. Такой парад планет не переживет никакая Вселенная, что уж говорить о моей хрупкой внутренней организации.

Меркурия я замечаю сразу. Намного быстрее, чем того хотелось бы. Мой взгляд как будто намагниченный сразу притягивает его широкоплечая фигура и татуированные руки, хвастливо выставленные напоказ из ультракоротких рукавов футболки «в облипку». Он стоит спиной, навалившись плечом на ствол большого клена, и разглядывает… что? Пытаюсь проследить его взгляд, но впереди только детская площадка, где только малышня с бабушками и дедушками.

Я придерживаю шаг, вспоминаю разученные накануне упражнения дыхательной гимнастики - как чувствовала, что они точно пригодятся. Ей-богу, люди на войну собираются не так тщательно, как я к пяти минутам разговора. Хотя, кого я обманываю? Мне просто страшно снова смотреть ему в глаза, когда в голове до сих пор предательски громко звучит собственное: «Я же тебя люблю!». Как будто сколько бы времени ни прошло - я всегда буду «испачкана» этим признанием.

Но Макс все равно не дает мне подготовиться. Как чувствует - наклоняет голову вполоборота и, конечно, видит мое трусливо медленное приближение. Значит, самое время брать себя в руки, вспоминать, что через неделю я стану женой самого лучшего мужчины на земле и - самое главное! - сделать так, чтобы он увидел «другую меня». Ту, которая сегодня навсегда закроет дверь в прошлое.

— Привет, - говорит Меркурий, когда подхожу ближе, но нарочно держусь на небольшом расстоянии. Со стороны мы будем похожи на двух незнакомых людей. - Хорошо выглядишь.

— Устала, - коротко отвечаю я. Слава богу, получается достаточно сухо и небрежно.

— Снова балет? - Он, как будто прочитав мои мысли, говорит все это, даже не глядя в мою сторону.

— Пилон.

— Пилон? - Меркурий поворачивается, наваливаясь на клен теперь уже всей спиной.

Сует руки в передние карманы джинсов, и я проклинаю себя за то, что брякнула то проклятое слово. Одно слово, Вера! Неужели так тяжело было держать язык за зубами!

— Послушай, давай не будем… - пытаюсь напомнить, зачем мы вообще играем в шпионов, но он резко перебивает.

— Так вот откуда синяки. - Скользит взглядом по моим ногам.

Сегодня днем было тридцать два, я в шортах. Потому что в такую жару не ходить в шортах - преступление против собственного тела. Но мне почему-то стыдно, что Меркурий может истолковать мой наряд как попытку привлечь его внимание.

Господи, по-моему, Максу можно было вообще не приходить – с задачей самоуничтожения я благополучно справляюсь и без его участия.

— Я ничего не говорила Олегу, - наконец, беру себя в руки. - Для меня увидеть тебя за тем столом было большой неожиданностью.

— Неприятной? - иронично уточняет Меркурий.

Но я уже дала себе обещание никак не реагировать на его выпады. Хотя само их наличие немного удивляет. Какая разница, что я там подумала, если он обо мне не думал вообще, а вполне себе неплохо устраивал личную жизнь с… как ее там? Наташей?

— Я тоже не ожидал, что мой лучший друг женится на… тебе, - не дождавшись ответа, признается Максим. - Ты была бы последней девушкой, которую я мог бы представить в этой роли. Точнее - не мог бы представить вообще.

— Главное, что у Олега другое мнение, - пожимаю плечами и тихо радуюсь, что это получается в достаточной степени безразлично.

— Да. Наверное.

— Я не хочу, чтобы Юпитер что-то узнал о…

— Юпитер? - перебивает Максим, и я в последний момент силой оттаскиваю свой взгляд, который тянется к его плечу, чтобы среди всех других татуировок найти ту единственную, из-за которой он и стал Меркурием. - У тебя такое хобби - называть своих мужчин именами планет?

— У меня есть только одинмоймужчина. - Я выразительно нажимаю на слово «мой».

— Ну да, прости, - ядовито огрызается Меркурий, - я не претендую.

— Спасибо, - холодно отбриваю я. Хорошо, что сейчас он ведет себя почти как тот мудак, которым я запомнила его в нашу последнюю встречу. Мне так спокойнее. - Если не возражаешь, я хочу услышать, что мы достигли компромисса и полного взаимопонимания насчет Олега. Никто из нас ничего ему не скажет.

— Как будто у меня был выбор. - Макс отрывается от дерева и делает пару шагов ко мне, вынуждая сделать ровно столько же от него. Выразительно скользит взглядом по моим ногам, как бы давая понять, что видит в этом какой-то скрытый смысл. - Знаешь, как я себя чувствую, Венера? Или Вера? Или Ника? Тебя вдруг стало слишком много в моей жизни, малыш.

Это слово надрезает мое истерзанное и перерытое шрамами сердце.

Пускает первую каплю крови.

И я уже знаю, что чем бы ни закончился этот разговор - буду как ненормальная реветь в полушку всю ночь. Снова. Опять. Как в той жизни, где я брала в руки призрачный скальпель и вырезала из себя воспоминания - по живому, без наркоза, как метастазы.

Но все это будет потом.

А сейчас я лучше сдохну, чем осчастливлю его даже проблеском слабости.

— Ведешь себя как придурок, - говорю в ответ на еще один шаг в свою сторону. - Хочешь, чтобы кто-то увидел нас вместе - и у Олега появился повод для подозрений?