– Ты стала для меня настоящим разочарованием, Рикка, – заявил Себастьен.

– Да ты и сам не оправдал ни одного из моих ожиданий, – не осталась в долгу императрица.

В любой другой день такое заявление привело бы Себастьена в ярость. Но не сегодня. Император только улыбнулся. Он знал, что Рикка этот спор не выиграет. Лиана почувствовала жалость к глупой девочке.

Себастьен перестал удерживать Лиану и спустил со своих коленей, а перед этим нежно и благосклонно сжал ее обнаженную грудь. Рикка пронзила любовницу и наперсницу мужа ненавидящим взглядом, но Лиана это проигнорировала.

– Милорд, – тихо позвала Лиана, поправляя свою одежду, – Возможно, сейчас не время для такого…

– У меня есть план, – прервал Себастьен. – Грандиозный. Но прежде, чем приступить к его осуществлению, я должен разобраться с одной проблемой.

И этой проблемой была Рикка.

Себастьен покинул трон и помост, оставляя Лиану. Его непокорная жена стояла перед ним, два стража держались позади нее, но не охраняя, а следя, чтобы она не сбежала.

Наверное, императрица поняла, что это ее последний шанс, потому что когда Себастьен подошел к Рикке, девочка подняла взгляд на мужа и тихо, как если бы слова предназначались ему одному, сказала:

– Я лишь пытаюсь любить тебя, милорд. Почему ты не позволяешь мне выполнять обязанности жены?

Себастьен приподнял лицо Рикки за подбородок и улыбнулся. Не сказав в ответ ни слова, он быстро сунул стеклянную бутылочку ей в нос. Испугавшись, она попыталась отстраниться, но Себастьен молниеносно обхватил жену одной рукой и удержал, высыпая содержимое пузырька в ее нос.

Перемены произошли мгновенно. Лицо и тело Рикки расслабились. Скрюченные пальцы распрямились, губы смягчились. Глаза расширялись, пока не стали почти полностью черными. Она улыбнулась, и сердце Лианы сжалось. Улыбаясь, императрица выглядела такой юной.

– Какое приятное ощущение, – прошептала она. – Что это за вещество, которое ты мне подарил, милорд? Я чувствую его всем телом. Как… как… о, это очень хорошо.

– Пэнвир обладает множеством эффектов, все зависит от человека, который его принимает, – объяснил Себастьен. – Некоторое чувствуют будто наполняются небывалой силой, другие переживают печаль, а потом эйфорию. Третьи ощущают сексуальное удовольствие, которым ты никогда не позволяла себе наслаждаться. – Он изучал ее глаза. – Вот чего ты лишалась, упорно лежа подо мной, как безжизненный кусок мяса.

Рикка откинула голову назад, глубоко вздохнула, и ее миниатюрное тело содрогнулось.

– Это фантастически, милорд. Это… – Она покачнулась и удержалась на ногах лишь благодаря рукам Себастьена. – Мои ноги стали мягкими. – Она снова хихикнула.

Лиана положила ладонь на руку Себастьена.

– Милорд, позвольте теперь стражам забрать ее. – Если повезет, то прежде чем бросить ее на тринадцатый уровень они решат поступить с ней по-своему. Она недостаточно хорошо знала Фергуса, но Тэнэли, несомненно, был способен на такой гнусный поступок. Это дало бы Лиане время, чтобы под благовидным предлогом ускользнуть из бального зала и самой позаботиться о Рикке. Ей не нравилась эта хихикающая, ноющая и злобная девочка, но она была всего лишь ребенком и не заслуживала тринадцатого уровня.

– Думаю, я сам провожу жену в ее новые покои, – усмехнувшись, возразил Себастьен.

– Новые покои? – спросила Рикка. – Как мило с твоей стороны. Старые мне уже весьма наскучили. – Она глянула за Себастьена на пустую стену позади трона, и ее глаза расширились. – О, смотри какие приятные цвета! А в моих новых покоях будут такие же красивые цвета?

– Да, – оживленно согласился Себастьен, направляясь к двустворчатым дверям.

Лиана осталась на возвышении, чувствуя себя немного больной. Ее собственные колени тоже подгибались.

В дверях Себастьен обернулся к ней.

– Идем с нами, дорогая, – сказал он.

Лиана покачала головой.

– Я не могу. Я… – Она облизнула губы. Он назвал ее дорогой. Насколько она знала, до этого момента Себастьен никогда и никого так не называл.

Куртизанка оставила возвышение и направилась к двери, стражам, заторможенной императрице и Себастьену. Лиана держала спину прямо и боролась с подкатывающей тошнотой.

– Меня ты никогда не называл дорогой, – мило надувшись пожаловалась Рикка. – Никогда, ни разу. Ни единого… о, это бабочка? – она указала в противоположную сторону зала. – Сто бабочек. Какие они хорошенькие, правда, милорд? Ну разве они не прекрасны?

Лиана проигнорировала бессвязный лепет Рикки. Себастьен избавлялся от императрицы и назвал ее дорогой. Она не позволяла себе мечтать о том, что это могло означать.

Воспользовавшись частным лифтом, они спустились вниз на десятый уровень. Рикка все время хихикала и тараторила, перекрывая своей болтовней жужжание лифта. Один раз она даже обратила внимание на Лиану, показала ей язык и тут же рассмеялась над собственной ребячливостью. Потом попыталась схватить Фергуса за половые органы, чем сильно позабавила Себастьена, но стражу удалось отступить за пределы ее досягаемости, и она не стала пытаться снова. Прежде, чем они добрались до десятого уровня, ей удалось расстегнуть свое красное платье до талии, с жалобами на жару. Тэнэли с трудом удерживал глаза от маленькой выпуклости ее грудей.

Они вышли на десятом уровне и сразу свернули через дверной проем направо. Крутая лестница вела их вниз на по обыкновению шумный одиннадцатый уровень. Дальше они спустились по крутой, закругленной лестнице. И там прошли по очень длинному коридору, который на первый взгляд казался безлюдным. Но в конце прохода их ждали четверо хорошо вооруженных охранников.

Некоторые из них были удивлены увидеть императора с императрицей. Другие нет. Один страж, мужчина с отвратительным шрамом на щеке, даже усмехнулся, будто это событие устроили специально для его увеселения.

Себастьен приказал Тэнэли и Фергусу ждать на лестничной клетке.

– Что это за место? – спросила Рикка. – Мои новые покои здесь? О, тут так прелестно. Столько милых красок.

На двенадцатом уровне не было никаких красок. Лишь серые стены, полы и потолки, да еще зеленые униформы солдат. Больше ничего.

Но Рикке все казалось другим. Она повернулась к мужу и улыбнулась. Полурасстегнутое платье свободно висело на маленьком теле, щеки пылали, а глаза были широко распахнуты. Что она видела? Рикка подняла изящную руку к лицу Себастьена.

– Ты думаешь, я лгу, когда говорю, что люблю тебя, но это не так. Я действительно тебя люблю. Люблю с того первого раза, когда тебя увидела. Я спускалась по лестнице под руку с отцом, а ты ждал меня внизу вместе с тем толстым жрецом. – Она снова захихикала. – Я подумала, что ты самый красивый мужчина на свете, и была совершенно уверена, что нас ждет прекрасная совместная жизнь. – Ее улыбка растаяла. – Что случилось?

Себастьен кивнул мужчине со шрамом, тот встал на колени, чтобы вставить ключ в замок на полу. Часовой отпер навесной замок и отложил его в сторону, затем он и два других охранника подняли массивный люк. Дверь была чудовищно тяжелой, поэтому чтобы передвинуть ее, понадобились усилия трех мужчин. Один человек никогда не сумел бы поднять ее.

Зловоние, вырвавшееся из тринадцатого уровня, было ужасающим, но вопли оказались еще хуже.

– Что это? – Рикка стояла на краю проема и всматривалась во тьму.

Из отверстия в полу доносились слабые голоса и мучительные стоны. И где-то в глубинах тринадцатого уровня Лиана услышала нечто совершенно неожиданное. Среди горестных стенаний наркоманов, изгнанных в эту адскую яму в земле, звучал крик ребенка.

Для некоторых Себастьен считал смерть слишком хорошим концом. Тем, кого отправляли на тринадцатый уровень, было предназначено страдать. И они страдали. Сначала им давали дозу сильного препарата, пэнвира. Эта единственная доза не убивала, лишь обеспечивала появление пристрастия к порошку. Потом провинившихся бросали на тринадцатый уровень, во тьму, где обитатели либо боролись за выживание, либо умирали.