Конечно, золотые лишними мне не будут, но я ведь прекрасно знал, что Хэлвик ради денег мать родную продаст. Он так же продал жену какому-то торговцу по пути сюда.

— Есть кое-что… В Айрис прибыла девушка… Она ангел по крови, и у неё есть амулет. Сильный магический амулет! Доставь мне его, и я наложу оковы льда на твоё сердце… А если нет, то сделки не будет.

Мне не нужно было обладать никакими магическими способностями, чтобы догадаться, что он говорит об Эстер. И я захотел этому гоблину его уши открутить под самый корень и засунуть в одно место, но сдержался. Не стоит он того, чтобы пальцы об него марать.

— Слушай сюда, Хэлвик, — прошипел я, — узнаю, что у неё пропал кулон, я лично твою лавку в щеки разнесу, сожгу за один выдох. Уяснил?

У мелкого явно колени дрожать начали. Обделался, наверное, бедненький от страха, а я вышел из его треклятого шатра и раздражённый пошел вдоль остальных, думая, что делать теперь дальше. Все мысли растерялись.

— Кьер, а ну стой! — послышался за спиной голос ректора.

Я закатил глаза, поборол возмущение и обернулся в его сторону. Так хотелось что-то язвительное бросить, но я сдержался. Ни к чему обижать единственного близкого человека, что заботится обо мне.

— А вы следите за мной… — констатировал я факт и улыбнулся.

— Твоё наплевательское отношение к учёбе уже всем надоело. Когда ты возьмёшься за ум, Кьер? Сколько ещё будешь валять дурака?

— Я никого не валяю. Вы отлично знаете, что обучение в академии не играет для меня определённо никакой роли… Я хочу путешествовать. Рано или поздно я вырвусь… И меня уже никто не увидит.

— Кьер! — грозно нахмурился мистер Родриксон. — Брось паясничать! Ты знаешь, что вырваться тебе не удастся.

— Простите, но у нас с вами разное видение будущего.

— Послушай, что бы там себе ни надумал, ты должен стать правителем, иначе новая война уничтожит всё живое. А она неизбежна. Вопрос времени, как скоро начнётся, но когда это произойдёт, без правителя, способного подчинить всех, мы будем бессильны.

Я опустил голову. Конечно, я не хотел такого исхода, но я не воспитывался царём. Да даже окрасься моя чешуя в золото, я не знаю, как должен вести себя правитель. Понятия не имею, что там должно происходить, как заставить всех слушать меня. Я же чернь. Я привык быть чернью и вряд ли когда-то смогу стать царём.

— Кьер, зачем ты сюда прилетел? Что искал? Снова шуточки какие-то или что-то серьёзное?

Я посмотрел в глаза ректора, а затем снова отвел взгляд. Правды я всё равно бы не сказал, как не пытай.

— Хотел превратить Салема в кричащего петуха на пару часов… Но вы, увы, запретили Хэлвику продавать мне что-то из разряда магии…

Мистер Родриксон хмыкнул, но ничего не стал больше спрашивать. И спорить со мной не стал. Мы молча шли по дорожке вдоль торговых шатров. Каждый думал о своём. Я очень надеялся, что ректор не копается в моих мыслях.

— Когда-то мы с твоим отцом вот так же ходили по улице, и он говорил, что не желает становиться правителем. Знаешь, Кьер, а ведь мы с ним были даже влюблены в одну женщину, твою мать. Она так мечтала, чтобы он взошёл на трон, а он боялся, хотя воспитывался как истинный правитель. Он опасался, что не справится со своей задачей и подведёт всех. Предательство со стороны демонов сильно подкосило его, потому что Люцифер был его другом. Всё произошло слишком быстро. Я не виню его, но уверен в том, что если бы твой отец принял себя, стал истинным правителем, он смог бы защитить свой народ и остаться живым. Тебе не следует бояться бремени. Ты должен принять его частью самого себя.

Родриксон говорил так много, что его слова уже начали размываться в голове, превращаясь в нечто несуразное.

Я всегда думал, что мой отец был истинный правитель, а теперь разочаровался и понял, что вряд ли смогу править. Если даже он не смог, если не получилось у него, то и у меня не получится.

— Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, мальчик мой, но ты сильно недооцениваешь себя. Люцифер потратил все свои силы на истребление золотых драконов, но тебя удалось скрыть при помощи магии. Сейчас ты можешь возродиться и заставить подчиняться тебе. Тогда точно наступит мир, а Люцифера… Ты можешь заточить его в аду в наказание за то, что он сотворил с твоим родом.

Мысль о мести всегда подстёгивала меня. Единственное, что могло бы заставить меня согласиться стать правителем — сладкая месть тому, кто уничтожил всех золотых драконов, и убил мою семью.

— Если твой соулмейт Эстер… — снова начал Родриксон.

— Нет! — резко ответил я и ощутил, как обожгло запястье.

Боль стала разливаться по венам, словно раскалённая лава. Я стиснул челюсти и начал смотреть по сторонам. Осознание того, что с ней что-то случилось, дошло не сразу.

— Перст Архангела! — воскликнул я. — Эстер в беде!

Может, я и выдал себя с потрохами в эту секунду, но только ректор мог открыть портал, который в мгновение перенесёт нас в стены академии. Ей срочно требовалась помощь, и всё было куда серьёзнее, чем при падении с высоты в прошлый раз.

Я вернулась в комнату, отыскать которую удалось не с первого раза. Всё-таки у моих опекунов скромный особняк, хоть раньше он мне казался хоромами, в которых можно заплутать. Слова ректора академии не выходили из головы. Я дракон, но артефакт сдерживает мою вторую сущность внутри. И мне стало интересно, каково это — быть драконом.

Рука непроизвольно потянулась к цепочке, пальцы сами нащупали застёжку. Я не помню, как всё это случилось, но кулон упал, а по всему телу в ту же секунду разлилась обжигающая боль.

Казалось, что меня разрывает на тысячу мелких кусочков. Всё внутри принялось гореть, словно меня опустили в раскалённую лаву. Мне казалось, что я умираю… И конец этому не предвиделся, пока я не услышала голос… Такой сладкий, от которого чуть было не сошла с ума. Это был мой мужчина… Не знаю, что именно руководило мной в тот момент, но стало гораздо легче, а когда Кьер коснулся меня, боль начала отступать. Вокруг него будто бы появилось волшебное свечение, и мне захотелось раствориться в его объятиях. Белый свет и волна облегчения поглотили меня. Я жадно целовала его губы, словно этот поцелуй был последним глотком свежего воздуха для меня.

Придя в себя, я взглянула на Кьера и ректора, что стояли в комнате и внимательно смотрели на меня. Воспоминания о том, что я чувствовала, когда ОН появился, захватили, и вдруг стало так стыдно. Не понимаю, что именно управляло мной в тот момент, и не наговорила ли я что-то лишнее. Я присела на кровати, прислонилась к холодной каменной стене спиной.

— Я сделала что-то плохое? — спросила, глядя на ректора.

Мне стыдно было смотреть на Кьера. Вдруг я поцеловала его или призналась в любви, которой на самом деле нет и быть не может?

— Ты просто сняла кулон… И чуть было не умерла, — ответил Кьер, опережая ректора, который едва успел открыть и закрыть рот. — Ты чем думала, вообще? Нельзя так рисковать!

Он так сильно волновался, что мне стало даже не по себе. Я напрягала память изо всех сил, чтобы вспомнить, как всё произошло. При ректоре спрашивать что-то не решилась, но взяла на заметку, что попробую поговорить с Кьером позже и выяснить, не было ли поцелуев и прочей ерунды.

— Кьер, тебе следует остыть. Эстер допустила ошибку, но не смертельную. Максимум, что могло бы произойти: она превратилась бы и разнесла половину академии к ангелам.

— Простите, — прошептала я и виновато выдохнула.

От меня столько неприятностей в последнее время… Сначала я обидела своих опекунов, потом этот случай, из-за которого наказали Зейна…

— Если ты решилась пройти через процедуру обращения, то должна была сообщить об этом… Следует делать подобное только под контролем. Желательно пригласить магов…

— Я поняла вас, мистер Уильям…

— Я оставлю вас с Кьером и вызову магов, чтобы осмотрели тебя и дали знать, когда ты сможешь обратиться. Теперь важно восстановить жизненные показатели для начала.