– Чудненько. Значит, есть шанс, что если и вспугнем, то не так много людей.

Мист протянула руку, чтобы снова выстроить живую цепь, и прошла в Метку. Произнося знакомое имя, она чувствовала себя так, словно прикасается к собственному прошлому, а не к прошлому Мейли. Это ведь потом волшебные существа, магия и старые тайны стали вылезать и сыпаться на нее буквально из каждой щели, а сильфида была для нее первым столкновением с миром магии, первым проводником и товарищем в нем.

Они вышли в небольшом помещении, где в камине горел огонь, стояла незастеленная кровать, были разложены какие-то личные вещи. Это было чье-то жилище, не иначе, и Воин практически сразу же напрягся, обнажая один из мечей и вглядываясь вверх, на лестницу, ведущую на верхнюю площадку.

Мист, не очень-то желая вступать прямо сейчас в контакт с местной фауной, разумной или не очень, приложила палец к губам и на цырлах подошла к окну, подзывая Эловира за собой. Она указала на открывающийся вид и вопросительно поглядела на эльфа.

Тот, выглянув, практически сразу кивнул, подтверждая что да, это оно, Старый Авернер.

Это решало дело – Мист подхватила Эловира, поймала за край плаща Воина и быстро втянула их обратно в эль-Саедирн.

– Разве нам не надо было остаться и разведать? – уточнил Эловир, отряхиваясь немного от резкого обращения со своей драгоценной персоной.

– Зная нас, вернее, меня, после такой разведки хоть и вовсе не возвращайся, – пожала плечами Мист. – Думаю, стоит дождаться, пока отпустят с Совета Тилайну и уже тогда отправляться.

Она подумала над сказанным, глядя на учиненный ими с Воином разгром, и добавила:

– Но сначала было бы недурно отдохнуть и поесть.

Сполохи прошедшего. Глава 5

Тилайна явилась уже на следующий день – отдохнувшая, веселая, явно сытая. Она была так отвратительно бодра и полна сил, что Мист едва не задушила ее в тот же момент. Они с Воином нашли приют в выделенных Эловиру комнатах, и там же наскоро перекусили собственными запасами после приключений, а вот Тилайне явно больше повезло с размещением и столованием.

– Мирт, мы отправляемся сейчас? Я уже попрощалась с отцом и братом, и могу идти в путь.

– А ты вещи собрала?

– Собрала.

– И аптечку взяла?

– Взяла, конечно!

– И еды на всех троих на всякий случай?

– На пару дней! Мне помогли.

– И злата тоже нагребла?

– Я взяла из казны немного денег, да.

Мист потерла глаза, пытаясь придумать еще что-нибудь, какую-нибудь отговорку, чтобы не вставать и не приниматься за дело прямо сейчас.

– А Дее помолилась?

– Конечно же!

– А желудь на счастье взяла?

– Что? – осеклась Тилайна.

– Семя растения из родной земли приносит удачу, – самым серьезным голосом сказала Мист. – Без него удачи ну совсем не будет.

– Так вот почему мне так не повезло! – Тилайна едва не подпрыгнула. – Я сейчас! Я быстро! – сказала она и унеслась прочь.

– Я бы спросила где таких делают, – проворчала Мист, падая обратно на спину. – Но это, кажется, очевидно. Не очевидно другое – если их таких много, то как они вообще выживают? Хотя …

Она некоторое время бездумно смотрела в потолок, про себя переставляя факты так и эдак, и по всему выходило, что выживают эолен не очень. Вероятно, мудрость и острый ум были среди них распространены не сильнее, чем среди людей, вопреки всем легендам. Впрочем, наверняка, для окружающего мира они изо всех сил стремились транслировать несколько более величественный образ.

Мейли, например, определенно был и умным, и хитрым, но совершенно точно не был мудрым. Тилайна, вероятно, была мудрой, но совершенно бесхитростной. Эррах в разные моменты своего существования бывал и мудрым, и хитрым, и умным разом, но Мист сильно подозревала, что он представляет собой археологическую редкость. Собственно … вероятно, сейчас в самом деле археологическую, хотя эта мысль была невероятно грустной.

– Пепельная срань, – грустно сказала она потолку. – Я по вам так скучаю, ребята.

Но потолок ей ответить не мог. Не мог даже показать каких-нибудь утешительных картинок, похлопать по плечу или дать дружеского пинка, поэтому Мист пришлось поднимать себя, собирать себя и отправлять себя в дорогу самой. Это было нелегко: в последнее время она оставалась усталой и сонной даже после вполне приемлемого ночного отдыха.

– Мы выйдем в Башне, в которой кто-то живет, – предупредила волшебница Тилайну перед меткой. За время отдыха Мист педантичный Эловир то ли сам убрался, то ли призвал кого-то на помощь, поэтому путь с этой стороны был свободен и чист. – Сразу ни на кого не набрасываться, не лезть поперек меня и Воина, и вообще лучше своими очевидно эолен запчастями не светить.

– Я поняла, Мирт, – пообещала Тилайна. – Я буду в капюшоне и снимать не стану.

– Не забудь только, а то за твои уши нас могут сжечь просто в один момент, без разборок.

– Но почему так?

– А я почем знаю? У меня даже напарник мой и то эльфов людоедами считал, – вздохнула Мист и протянула ей руку. – Идем.

Хоть Тилайна и сказала, что видела, как Мейли проходит через Метки, самой ей этого делать не приходилось, видимо – или не было такой развитой привычки, как у Мист. Эльфийка буквально повисла у нее на плече, вцепляясь руками, как в край обрыва при падении, и глаза зажмурила, а для пущего эффекта еще и провизжала что-то невразумительное, когда они спустились на землю с другой стороны, и Мист подтолкнула ее локтем под бок, чтобы она уже пришла в себя.

Конечно, визг был услышан.

Наверху кто-то прошелся, потом скрипнул люк или дверь, и по лестнице зазвучали торопливые шаги, от которых со ступеней летела мелкая пыль. Воин, заняв позицию сбоку от спуска, замер, выжидая, но даже оружия доставать не стал – видимо, жертву он уже распознал как безоружную и не слишком опасную.

Стоило ногам в сапогах показаться наверху, как Воин подсек их рукой, заставляя человека упасть и пребольно прокатиться вниз по лестнице. Это было достаточно жестоко – Мист бы не рискнула такое делать, потому что жертва такой недоброй шутки могла всерьез разбиться, ударив голову о ступени. Но Воину гуманизм был несколько чужд.

Скатившегося на пол человека в простой, добротной одежде Воин моментально скрутил, перехватывая руки и ноги веревкой, и практически за шиворот посадил на кровать. Его собственную, видимо, кровать.

– Вы кто такие? – возмутилась жертва агрессии. – Кто вы такие? Как вы смеете? И что вы делаете на моем маяке?!

– Маяк! – со значением повторила Мист. – Так это маяк?

– А что это еще может быть?

– Прости, мил-человек, попутали, – повинилась Мист почти совсем не шутовским тоном, болезненно вспоминая Торрена и его ерничания, которые сбивали людей с толку и помогали значительную часть конфликтов разрешить без особых потерь. – У нас в таких башнях только злые ведьмы живут, вот мы и обознались.

– Да с чего вам тут на колдунов-то охотиться? – возмутился смотритель маяка, дергая связанными руками. – Тут же святые земли, никакая нечисть гнильцовая на них ступить не может, ни мертвая, ни живая.

Мист поглядела на своих вполне “гнильцовых” спутников, но с исправлениями, конечно, приставать не стала.

– Да что это мы, раз вы не колдун, давайте-ка вас освободим, а потом поговорим, – сказала она вместо этого и развила бурную деятельность по освобождению несправедливо связанного. – Извините. Мы вас, правда, хватать не собирались. У нас ровно в такой Башне рядом с деревней ведьма жила. Мы ее убили, голову отрубили и вот, несем в славный Атенаум, чтобы святые отцы проклятие если какое есть, то сняли бы, – Мист уверенно похлопала по объемной сумке за своими плечами.

– Это вы мертвечину … откуда тащите? – ужаснулся смотритель маяка, растирая запястья, которые даже за короткое время успели пострадать от совершенно недоброжелательных приемов Воина.

– От Сарэна, – без запинки ответила Мист. – Слыхал про ведьму там болотную?