– Хочешь убить… убей, – выдавил он. – Не куражь….ся.

– А ты боишься, – покачала она головой. – Все еще боишься, да? Что тебе терять? Твоя жалкая жизнь еще стоит того, чтобы над ней трястись?

– Демоны … душу заберут …. в Последний город, на съедение. На… съе….дение, – с трудом сказал он.

– Ах, вот оно что.

Он был жалок, он был измучен.

Его болтовня едва не стоила Мист жизни и разума, и стоила ей Университета, и подвела под допросы семью Торрена, которая была вообще ни при чем, и все Подземелья оказались под угрозой.

И порыв добраться до его глотки и перегрызть был тем, что во многом помогло Мист вырваться и спастись. Но сейчас …

Сейчас он был всего лишь сломанным, несчастным, глубоко испуганным человеком, и Мист не могла найти в себе моральных сил, чтобы убить его. Это было слишком просто, что ли, и как-то мерзко.

– За что отрубили руку? Разве это не за воровство из церкви так карают?

– Мертвых .. палом..паломников обирал, – он инстинктивно прижал к груди замотанный обрубок. – За это… за это тоже так.

Она его почти не узнавала. Он был нагловатым, дерзким, ищущим выгоду для себя на каждом повороте. По-своему храбрым, как все, наверное, подземцы. А сейчас не осталось ничего, только пустая оболочка с остатками прежней внешности.

У Мейли при всем его безумии, все еще был внутренний стержень, который его держал. А вот от Трога осталась лишь шелуха.

Мист еще несколько долгих мгновений постояла в дверях, глядя на него со смесью отвращения, ненависти и сожаления, переживая про себя все, что могло бы пойти иначе. А потом повернулась и ушла, заперев за собой дверь. Ключи она оставила в замочной скважине, даже не потрудившись забрать, и повела свой небольшой отряд прочь, к тем коридорам и переходам, которые должны были привести их в реликварий.

– Мы и так достаточно долго блуждали в темноте, – сказала она с оттенком насмешливого пафоса. – Пора, в самом деле, войти в свет. Только не Деи, а Эйна.

Когда они завернули в первый коридор после лестницы, до ее чутких ушей донесся отголосок короткого, отчаянного предсмертного крика.

И дальше была тишина.

– Тебе не кажется, что это кричал тот человек, с которым ты разговаривала? – тут же вцепилась в руку Мист Тилайна. – Я поняла, что это он тебя предал, но ты его пощадила, да? Звук был точно с той стороны.

Мист покачала головой, хмурясь.

– А теперь за нами снова кто-то идет, – добавила она печально.

– Думаешь, он?..

– Я точно не хочу возвращаться, чтобы проверять. Собственно, я ничего не хочу знать об этом. Никогда, – резковато ответила Мист, продолжая путь. Ее всерьез тревожил преследователь, который никак не мог оставить их в покое, но так же, как в Подземелье, он не торопился попадаться на расставленные на него ловушки. Зато Мист, увлеченная попытками его подловить, стала меньше концентрироваться на том, что было впереди, и это их изрядно подвело уже очень скоро.

Собственно, она слышала переполох где-то наверху – там со всей очевидностью кто-то бегал, кого-то ловил и кричал, и вибрации звуков передавались по стенам и потолку. И, вероятно, кто-то еще услышал, или как-то был подан сигнал о помощи, потому что Мист прозевала, или почти прозевала целый отряд впереди. И было поздно отступать, и некуда: они втроем только вошли в зал, вероятно, предназначенный для тренировок, собираясь проскочить вдоль его дальней стены дальше, когда со входа по диагонали туда же бодрым маршем влетел десяток храмовых стражников, направлявшихся ровно туда, откуда Мист и ее спутники явились.

Немая сцена продолжалась недолго – ровно столько, сколько Воин, словно бы нарушая законы природы, размазанной линией летел к противникам. Он нацелился в ближайших, связывая их боем и мешая продвинуться дальше, но зал был широким, и “бутылочное горлышко” создать не удалось. Воина окружили четверо, осыпая его ударами и пытаясь пробиться сквозь его оборону, но тот крутился в кольце мечей ужом, огрызаясь быстрыми и точными атаками. Прежде, чем остальные успели обойти сражающихся собратьев по флангам, одного уже пришлось заменять – Воин проткнул ему руку насквозь, и оружие он больше держать не мог. Однако, остальные, еще не занятые боем, продвигались к Мист и Тилайне приняв их за более доступную добычу.

– Взять их!

– Отрезать дорогу, не уйдут!

– Сами виноваты, – коротко сказала Мист, вытягивая вперед руки. – Эйиладд Кирин!

Молния вышла кособокой – правая рука, теперь постоянно онемевшая, словно отказывалась пропускать магию, но разряда хватило, чтобы изрядно опалить одного из нападающих.

– Ведьма! С ними ведьма! Ловчего, где ловчий?

– Так убьем!

– Эйиладд Кирин!

– Лови ведьму!

На третьей вспышке сбоку в зал влетел и тут же включился в потасовку новый участник. Мист его не знала – и рассмотреть не успевала в той кутерьме, которую он устроил. Пользуясь тем, что стражники пытались отбежать от молний Мист, он набрасывался на них сбоку, сзади, перемещаясь с легкостью бойкой ящерицы на солнце и тут же отскакивая, не позволяя себя задеть. Он метался среди стражников, безукоризненно избегая атак и выискивая щели в их доспехах, успев отоварить даже пару из тех, кто наседал на Воина.

Волшебница, быстро начиная ощущать усталость от использования магии, успела отметить только то, что клинок бойца был узким, тонким и трехгранным, и следы от этого клинка она явно уже видела. Одет нежданный союзник был как самый обычный искатель приключений, каких на дорогах Эквеллора полным полно, и единственной реальной видимой приметой кроме оружия был твердый мелкий подбородок, Мист была готова поклясться – эльфийский.

Одного из стражников Мист встретила болтом с ручного арбалета в грудь, и все внезапно закончилось. Стоило предпоследнему противнику упасть, как неведомый боец метнулся прочь с такой скоростью, что волшебница даже Воину не успела скомандовать остановить его, а пока Воин добивал последнего, преследовать уже стало поздновато.

– Одно стало ясно, – умно заключила Тилайна.

– Что именно?

– Дея все-таки послала нам защитника, – с трепетом сказала эльфийка. В отличие от Мист, она и не подумала проверять карманы поверженных стражников, зато волшебница с упорством, достойным лучшего применения, обыскала всех, просто на всякий случай. Тащить с собой ворохи чужого оружия и бьрони она не собиралась, а монет или украшений было совсем немного. Храмовые же стражники! Да и, наверное, поднятые по тревоге только что, карманы они набивать не стали.

– Сдается мне, не от Деи такой подарок, – проворчала Мист, отряхивая руки и делая знак следовать за собой.

– Он точно эолен, – не согласилась Тилайна. – А мы все – возлюбленные дети Деи.

– Тогда откуда он так хорошо знает Подземелья, что даже меня может там за нос водить? К тому же … если бы он был от Деи, почему ему было об этом не сказать и не присоединиться к нам?

– Неисповедимы пути богов!

– Мои тоже, – сморщила нос волшебница. – Хотя, с другой стороны, в какой-то мере исповедимы. За священным трупом я идти изволю. А вот конкретный маршрут, можно сказать, хаотичен.

Через некоторое время Мист снова услышала отголоски преследования – но теперь это ощущение вызывало, пожалуй, поменьше тревоги, хотя предстояло еще очень даже разобраться с тем, кто же такой их тайный доброжелатель. Мист пока не могла приложить эту информацию к своей реальности, найти нужные связи, а в волю Деи, выраженную таким образом, она не верила совсем.

Кто в этом мире мог настолько быть заинтересован в ней, чтобы ходить по пятам с самого Университета? Клинок неведомого бойца был точно таким же, как тот, что пресек там жизнь серых братьев. И если раньше Мист сферически предполагала, что серые тогда нарвались на кого-то из своих недоброжелателей, а ее освобождение вышло случайно, то теперь она была вынуждена пересмотреть свое мнение.

Вероятно, ее преследователь пытался помочь ей, но не хотел показываться и представляться – поэтому все было сделано именно так.