Наконец раздался гомон и топот ног, от чего мне почему-то стало немного легче. Спустя секунду в комнату сунули головы еще люди, столпившись в коридоре, лица сонные, недовольные. Я автоматически приметил пять девушек и четыре парня, среди которых был уже знакомый дарсиец. Все были пассажирами дилижансов.

И снова все по кругу: вопросы, ответы, объяснения, недоверие, косые взгляды.

Внезапно у всех округлились глаза и в этот момент завизжал Патрик. Я обернулся.

Живая Вариса крепко схватила его за шею, сдавила.

— Только попробуй, переломлю шею как котенку, — прорычала она, и дуло моего дверса уставилось в пол. Лицо девушки сейчас не изменилось, и внешне это была та же разносчица, что принесла мне то странное молоко. — Значит, все-таки "штукой" пользоваться умеешь. Но я сама виновата, сорвалась.

— Как это возможно, я ведь… — сказал я, разглядывая красные потеки на ее лице, берущие начало от дырки во лбу. Гули могут быть сильнее людей и даже живучее, но после пули в голову никто не выживает, даже такие мутанты те́нниши. Это всем известно.

Вариса ловко поднялась на ноги, не отпуская очкарика, и свободной рукой вытерла кровь. Под ней не оказалось и следа от отверстия.

— Отпусти его, — исподлобья сказал Гирс. — Он тебе ничего не сделал.

— Кто ты? — напряженно спросила ее кхану́.

Вариса хохотнула, подмигнула и зашла за спину Патрику, не отпуская горло. Попятилась назад, к окну. Она двигалась как хищница, медленно, но выверенно. Я угадывал эти движения, потому что Зи двигалась так же. Нет, это не признак принадлежности к Семье убийц, это просто говорит об отличном контроле тела. Как мне вообще удалось от нее отбиться?

Мы все как в трансе уставились на нее, даже те, кто были в коридоре не издавали не звука. Думаю, они просто не до конца верили в то, что видят. И их было сложно винить, они ведь не бывалые охотники и солдаты, а простой молодняк, как и я, в прочем. Рефлекс стрелять во все ненормальное вырабатывается со временем.

— Ох, как же ты вкусно пахнешь, даже отсюда, — вместо ответа, облизнувшись, сказала Вариса, глядя на меня. — Не то, что этот поганец. И еще, я ведь сказала, что я гуль.

— Гули — тупые монстры, — уперто сказал парень кхану́, будто мы на занятии, а не перед разумным нелюдем.

— Дикие, необузданные, ведомые только жаждой неразумные твари, — нараспев проговорила Вариса. — Но вам не о чем переживать, ведь мы не такие, и вы будете другими…

Не такие? Будем другими? Так она не одна такая? Если она так хорошо притворялась нормальной, значит должны быть и другие, а учитывая странность этой заставы-поселения, других может быть много. Эти ответы нам ничем не помогут, а пока мы здесь стоим, где-то что-то происходит. Да нам просто зубы заговаривают!

Мы крепко влипли!

— Ладно, пожалуй, мне пора, вас больно много собралось. Но мы скоро встретимся, господин чародей. Очень скоро. Не прощаюсь, — многозначительно сказала Вариса, подарив мне воздушный поцелуй. Затем резко отбросила голову назад и мгновенно вцепилась рваной пастью в надплечье Патрика. Выдрала здоровенный кусок плоти, выплюнула и сиганула в окно. Стекло звонко разбилось, разбросав в стороны осколки.

Все произошло слишком быстро и внезапно. Сначала я боялся попасть в парня, а затем пуля ушла просто в воздух, потеряв под собой тело девушки. Учитывая то, что она сделала перед побегом, стоило убить парня сразу, а заодно и ее, только уже навсегда. Хотя теперь хрен его знает, как это сделать.

Гирс рванул к товарищу, который уже рухнул на пол и наконец до всех дошло произошедшее. В смысле до тех, кто стоял в коридоре. Закричали все, у кого были глотки, да так, что будь здесь Зи она бы их всех свинцом захотела накормить. Кочевники кхану́ тоже остолбенели, но хоть не орали.

Мои шестеренки завертелись, пытаясь придумать как выбраться из этого дерьма. С одной стороны — один в поле не воин, а повоевать, судя по всему, придется. С другой, передо мной кучка сомнительных людей. Еще Гирс над парнем сопли пускает, а я почему-то ждал от га́рминца больше собранности. И вряд ли он бросит очкарика здесь. Ну, если быть честным, будь на месте Патрика кто-то из Семьи я бы тоже всплакнул, но в такой ситуации те ребята первые бы меня отрезвили. Даже малышка Мелла, уверен. Патрик не отставал от чернокожего и ревел во всю, вопя, как не хочет умирать и еще что-то непонятное. Кровь из его плеча выливалась ручьями.

По ходу мыслей, я машинально подскочил к кровати, разорвал простыню и начал перетягивать дыру между плечом и шеей. Вариса ему мышцы разорвала. Ее бы чем-нибудь крепким промыть. Бинты чистые нужны. В дилижансах должны быть аптечки, внизу грай. Но это все внизу, а значит нужно двигать ногами.

И когда я решил растолкать толпу у двери, на улице кто-то громко свистнул, и прозвучал выстрел. Затем еще один и еще. Мы снова как идиоты замерли, прислушиваясь. И вот уже мужские вопли донеслись до ушей и серьезная пальба. Непонятные, жуткие визги великолепно вписывались во всю эту чертовщину, и молодняк мгновенно заткнулся.

Я прижался к стене возле окна и посмотрел, что там происходит. Но увидел только едва заметные вспышки от выстрелов за углом здания да несколько мелькающих теней. Дилижансы остановились недалеко от входа, а эта стена смотрела на окружающий поселение забор.

— Кто оружием пользоваться умеет? — спросил я, перекрикивая хнычущего Гирса и уличный шум. Похоже, мне придется организовывать их. К нам еще никто не поднялся чужой, но это обязательно произойдет. — Быстро!

Остроухие отбросили в стороны края накидок. У девушки была странна штука на поясе и до меня не сразу дошло, что это ножны с торчащей рукоятью. Мне было известно, что кхану́ любят таскать бесполезные в эпоху пороха железки, хотя, против кинжалов я ничего не имел против. В деле я их не видел, но результат дуэли между револьвером с полным барабаном и мечом легко предугадать. Благо хоть и огнестрел имелся, в виде двуствольного потертого картечного обреза с обмотанной тряпьем рукоятью. Вертикальная модель. Не для метких выстрелов на расстоянии, мягко говоря, но если попадет в голову — полчерепа долой. Такие стволы называют "Дурами".

Парень кхану́ порадовал, перещелкнув скобу на винтовке модели "Сердцеед". Хорошая штука, не из дешевых. Действие сейчас бессмысленное, но эффектное.

Еще пара человек из толпы в коридоре подняли вверх оружие. У короткостриженой девушки и светловолосого дарсийца были автоматические револьверы модели "Шустряк". У последнего совсем новенький, блестящий, с резной ручкой. Его имя я так и не вспомнил, но внешность напоминала полукровку смуглых Закри́ и северян Фиринцев.

Не густо, но хоть что-то.

— Гирс, прости, но Патрик на тебе. Сам понимаешь. Идем вниз, смотрим по сторонам. Стреляем во всех, у кого есть морщины, кроме наших сопровождающих, — скомандовал я, приняв решение не церемониться, крепко сжал камешек на груди. — Заводим дилижанс и уматываем отсюда. Никто никуда не бежит, не ноет и не жует сопли. Ясно?

— А дети? Здесь же были дети, — обронил кхану́, забрасывая последний, десятый, патрон в "окошко".

Я нервно вздохнул, не зная, как ему ответить. За убийство детей Зи голову оторвала бы, легко. Но отправиться на тот свет из-за скрывающегося под невинным личиком монстра тоже не хочется. А они здесь слишком похожи на людей.

"Монстры ли? — спросил я себя. — Нет, кем бы они ни были, на улице не салют пускают и эти крики не в честь праздника Патриции Милосердной!".

— Я пойду первым и дам знать, в кого палить. Ты замыкаешь, — указал я на парня кхану́, прислушиваясь к шуму, который потихоньку затухал. — И скажи уже свое имя.

— Лэсс, — кивнул он.

— Ки́мита, — тоже представилась девушка, когда я уже шагнул вперед. — Я иду с братом. И кто тебя назначил командиром, дарсиец, чтобы решать, кто где пойдет?