— Я сам. И можете все хоть в окно выйти, мне все равно, — отмахнулся я и раздвинул толпу. Нам дико повезло, что Вариса убежала и нас еще не разорвали в узком пространстве. — Можно просто Вик.

Гирс забросил отключившегося Патрика на плечо как мешок и угрюмо пошел следом за мной. Похоже, его сильно задело случившееся с земляком. Они друзья детства или типа того, и Патрик фактически уговорил чернокожего попробоваться в чародеи. Они приплыли вместе и попали, как и я, на последний рейс. Последний, потому что перед этим организаторы переправляли по двадцать-тридцать дилижансов с такими же нищебродами как мы, а наша колона набрала всего пять.

Остроухие тоже были единственными представителями своей расы в этом рейсе. Короче, мы все отстающие.

Я в темпе повел испуганных мечтателей стать чародеями, осматривая открытые темные комнаты вдоль коридора. Те, что прибежали на шум, скорее всего в них и заселились, так что ожидать многого не стоило, но лишним не будет. Лэсс, как и было сказано, замыкал. Девушка со вторым дарсийцем шли перед ним.

Трактир был не шибко большим, поэтому до лестницы и смотрового балкона мы добрались быстро. К этому моменту выстрелы стали очень редкими. Внизу суетились люди. Все с оружием. Они опрокидывали столы, подпирали двери и всматривались в единственное в зале окно. Свет был таким же тусклым, с красноватым оттенком от свечей, каким был, когда я поднялся наверх с Варисой, но я легко узнал среди них Дока и выдохнул, ступив на лестницу.

Нас услышали и раздались щелчки взведенных курков, столько же стволов уставилось в нашу сторону.

— Ох, Хилон, это вы, ребятки, — первым признал Док, изучая нас едва заметными прорезями глаз. Его солнечные очки как приклеенные покоились на лбу, отдавливая на коже тонкую полоску резинки, а папироса дымилась в зубах. — Говорил же, что надо осмотреть здание.

— Когда ж его осматривать, Док, если эти постоянно ломятся, — отозвался рулевой нашего дилижанса.

— А если бы это не пассажиры сейчас пришли? — спросил тот.

— У вас есть с собой аптечка? — вклинился Гирс. Я помог ему спуститься, раз уж внизу нормальные человеки собрались. — У нас раненный.

— Ага, я как раз десяток с собой ношу, — дернул щекой Док. — Мы сюда не по доброй воле забились, как ты можешь заметить. Нас тоже потрепало.

Гирс молча положил Патрика на стол и откупорил бутылку грая. Я развернул повязку и прижал парня к столу, так как он пришел в себя. Лютый алкоголь полился на дыру, Патрик забился в конвульсиях и зал заполнился дикими визгами. Затем мы хорошенько перетянули рану другим куском от простыни, что было сделать не так просто. Я очень сомневался, что Патрик выживет, даже если мы достанем аптечку, учитывая характер раны и большую потерю крови. Нам не помешали бы лечебные зелья чародеев, но где ж их здесь раздобыть?

Тем временем наемники рассредоточились под чутким руководством своего начальника.

— Что там на улице? — спросил я Дока.

— На улице херня какая-то, парень.

— А точнее, командир. Мы ведь не байки здесь травить собрались.

Он отвлекся на меня, набрал воздуха и ухватил со стола полупустую бутылку грая:

— Вот из-за этой херни половина моих ребят мертвецки ужралась. Все сначала решили, что местные по доброте душевной наливают, как редким постояльцам, гостям. Присмотрись, они до сих пор окосевшие. Ублюдки тупые, — указал Док на своих подчиненных, и те потупили залитые глаза. — Но затем ребята начали исчезать. Это мне сейчас уже рассказали. Местный механик даже не знает, где в его мастерской ключи лежат, и я старательно пытался объяснить тупице, что мне от него нужно. Вдруг кто-то пальнул. Но следом настала тишина, и я уж было решил, что кто-то из этих идиотов дуркует, но решил все же проверить. Когда подошел к дилижансам, приметил зажимающуюся парочку и когда один из них отбросил окровавленное тело в сторону, я понял, что передо мной какая-то хрень клыкастая. Он меня не сразу заметил, и я успел накормить его свинцом на всякий случай. Затем из транспорта начали выбираться сонные пассажиры и вместе с этим нас взяли в кольцо непонятные твари. Вроде люди, но и не люди. Глаза как у гулей желтым горят. Дальше стрельба, и вот мы здесь. Кстати, внутри какой-то урод уплетал еще трепыхающегося мальчишку. Остальные были уже мертвы.

Я впитывал рассказ, пытаясь понять, что там сейчас за дверьми. Местные, судя по всему, все нелюди, но мыслят вполне осознанно. Нас хорошенько спаивали и готовились к трапезе, но, похоже, не одна Вариса поторопила события. Свободная комната для кхану́ появилась не просто так. Мой выстрел просто привлек ненужное внимание раньше времени.

Кто же они такие? Как все провернули и что произошло с охотниками? Или это и есть охотники и их семьи? Но тогда получается, что это какая-то другая зараза те́нниши, и она создала что-то новое.

— Ариса милосердная, — в полголоса обронил наемник, направив оружие на товарища, который только что перегрыз горло третьему снайперу. Сейчас его глаза были черными как беззвездное небо, вместо слов окровавленный рот издавал рычание и пугающее хохотал. — Ты чего натворил, Рик? Остановись, или я выстрелю!

Но тот даже на секунду не замер и продолжил идти к соратникам.

Скоба винтовки перещелкнула, и два выстрела проделали во лбу Рика такое же количество отверстий. Наемник отшатнулся назад и хлопнулся на землю.

— Ч…что за бесовщина, — испуганно пробормотал стрелявший, разглядывая тело Рика. Внезапно от трупа отделилась едва заметная серая тень, которую глазастый снайпер не смог бы увидеть в темноте даже если бы очень сильно захотел, и прошла сквозь наемника. Мужчина вздрогнул, пару раз мотнул головой, и спустя пару ударов сердца из его рта прорвалось рычание и безумное хихиканье.

Второе тело тоже оказалось пригодным не только для опустошения.

Легирь осмотрелся, принюхался к винтовке, продолжая посмеиваться, и занял снайперскую позицию. Его покрасневший глаз сразу же прижался к прицелу, а язык запрыгал между губами, в предвкушении веселья.

На земле валялись несколько свечей красного огня, которые полчаса назад задул Рик, решив, что этим свечением они засветят свою позицию.

Снайпер-легирь сразу же нашел место перестрелки, что происходила в паре сотен шагов. Определяться долго не пришлось, так как вспышки и хлопки выстрелов мог не заметить только слепой и глухой. Он немного неуклюже забросил патрон в окошко, нервно заморгал левым глазом и навелся на мужчину, из-под шляпы которого выглядывали длинные волосы. Легирь не испытывал злости именно к нему, он просто хотел навредить как можно большему количеству живых. Память наемника подсказывала ему, что этот мужчина — командир отряда и, убив его, замешательство обязательно заполонит головы подчиненных. Затем он планировал убить его правую руку — Та́лима.

Он помнил, что за перестрелка сейчас происходит, и собирался устроить веселье и на стороне неизвестных наёмников, как было задумано, просто приятели владельца тела были ближе, а ему было все равно, кого убивать.

Первый выстрел оказался удачным, и от головы Нила откололся солидный кусок черепа, забрызгав мозгами ошеломленное лицо Талима. Тот машинально упал на землю и пополз к укрытию, чем позабавил стрелявшего.

Легирь не испытывал осознанной ненависти или обид, не имел собственных эмоций. Ему было чуждо осмысление своих действий. Паразит те́нниши захватывал разум и пользовался его ресурсами только с одной целью — убить живых. Он порабощал его, побуждал желать крови, ужаса и смертей. Вместе с этим, существо не теряло своих эмоций, но они искажались. Если сознание разумного достаточно крепко — оставалась память, самые яркие черты характера, поведения.

И сейчас легирь возбужденно хохотал, наблюдая, какая суета началась на стороне засевших в засаду Малиусцев.

Со стороны стрелка была полная тишина, за исключением частого дыхания и смешков, а там, куда была направлена винтовка и летели пули, царил хаос.