Девушка говорила громко, по ощущениям стоя прямо рядом с дверью.

— Вы уже поняли, что все это бессмысленно. Так зачем трепыхаться? Посмотрите на нас. Мы разумны, бессмертны и прекрасны. Мы новый вид хищников на этой планете, — гордо и громко заявила она. — У вас отличная возможность выиграть лучшую жизнь. Нас больше, мы не умираем, а у вас патроны не вечные и припасов нет. Мы можем сколько угодно ждать, пока вы не передохнете от обезвоживания или не начнете жрать друг друга. Если согласитесь испытать удачу добровольно, едой станут только не обратившиеся. Если нет — мы пустим на корм всех. Даже тех, кто уже на пути к обращению благодаря стараниям ребят на втором этаже!

— Кто ваш предводитель? — спросил я в ответ, понимая, что слова бармена не устроили ту сторону и девушка выступила в качестве переговорщика. Нас хотят убедить сдаться и, скорее всего, они не торопятся потому, что хотят сохранить наши тела нетронутыми, а не из-за нежелания разрушить здание во время штурма.

— Это сейчас не должно тебя волновать, сладенький, — хохотнула Вариса. — Даю вам еще пять рим на размышления, так уж и быть. Обдумайте все хорошо, каждый. Помните, у вас только одна жизнь, а у нас нет.

Хм, снова пять рим? А до этого намекнула, что у них куча времени. И вообще, то ли они готовы ждать вечность, то ли хоть сейчас начнут ломать двери. При таком раскладе у нас должно хватить патронов, чтобы накормить свинцом всех, кто лезет через окно и двери. Их не сотня, а около тридцати. Немного удачи и мы сможем перестрелять их как пустые стекляшки на заборе, а затем спокойно выйти и покинуть город, пока они будут восстанавливаться. Или кхану́ воспользуется хита́нги, чтобы они больше не поднялись.

Но это все нивелируется тем, что противники не полные идиоты. К тому же они торопят нас. Может Ки́мита права и проблема в солнце? В таком случае им проще поджечь здание и ждать пока мы сами начнем выпрыгивать на улицу…

— Сколько до рассвета? — спросил я.

— Четыре часа, примерно, — ответил кто-то из наёмников.

— Если решат нас выкурить, это будет конец, — прокомментировал Док, несомненно, поняв к чему я спросил. — Нужно прорваться к дилижансу. Там у нас хотя бы будет шанс.

— Это бессмысленно, ведь господин Венций не простит, а руки его брата дотянутся куда угодно…

— Ворота наверняка закрыты, — сказал я, игнорируя Гирса. Похоже его закоротило, но сейчас это последнее о чем стоит переживать.

— Да, я видел, как они запирали их, — добавил все это время отмалчивающийся Лэсс. Как его назвала Дона — помощник? — Там здоровенный брус и наши развалюхи скорее в гармошку сплюснутся, чем оставят на нем хотя бы трещину.

— Если есть брус, значит нет замка…

— И его можно сбросить, — закончил Док.

Дело было за малым — состряпать жизнеспособный план.

И как только мы договорили, прозвучал выстрел. На улице. По звуку похоже не очень далеко, но не рядом с трактиром. Затем грохот и командные выкрики. Мы напряглись, вслушиваясь в происходящее.

— Ну чё, думаешь это по душу перевертыша? — кивнула пацанка на лежащего Патрика, оказавшись рядом со мной.

Я пожал плечами. Шум нарастал, хлопки выстрелов звучали чаще и ближе. Кто-то прорывался внутрь поселения и весьма активно. Сама стрельба говорила о том, что этим путникам что-то не понравилось, но, интересно, гости в курсе, что все в кого они стреляют, затем встанут у них за спиной?

— Кто бы это ни был, это наш шанс, — сказал Док, приманивая своих наемников. Даже Парс подскочил, хотя стоило бы его связать и бросить здесь, но сейчас каждый ствол на счету.

— Гирс, ты и… как тебя там?

— Бр…у…и, — обидчиво отозвался второй дарсиец, но я снова что-то упустил в его имени из-за выстрелов.

— Короче, вы с нами, или каждый сам за себя?

— С вами, конечно, — сказал чернокожий, отведя взгляд от лежащего Патрика.

Стрельба усилилась, будто добавилось количество оружия, а не частота самих выстрелов. Они как детские хлопушки наперебой трещали друг за другом.

— У нас только один шанс, — почти крикнул Док. — Дилижансы левее от трактира, если вы вдруг забыли. — Как только выйдем за дверь, сразу в круг. Я веду. Все согласны? Отлично. Поехали.

— Зачем за дверь, если есть окна и готовая лестница? — перекрикивал стрельбу Лэсс.

— Вот блин, — поджал я губы. Ну почему мне это раньше не пришло это в голову?

— Какая лестница? — удивился Док, следуя за кхану́ наверх.

— Гули забрались на второй этаж по ней, мы ее затащили внутрь, — ответил тот, бодро перепрыгивая ступеньки.

— А чего раньше молчали? Это же самый простой выход из здания. Хотя, наверняка и окна кто-то сторожит, но сейчас это лучшее, что может предложить удача.

Не успел я сделать четвертый шаг на ступеньку, как между залпами прорвался знакомый голос:

— Великий чародей! Подожди меня. Немного. Я скоро вернусь, и мы будем вместе! Я буду заботиться о тебе, сладенький! Если же собираешься сбежать — знай, я твой запах найду на краю света!

У меня от этого звонкого голоса, который звучал вовсе не угрожающе, по телу прокатилась волна мурашек, а рука крепче сжала револьвер. Все на мгновение замерли и посмотрели на меня, а я только и мог, что небрежно пожать плечами. Что с моим запахом не так, что она постоянно упоминает об этом?

Мы бросились в ту комнату, где Ки́мита перерубила череп гулю и угадав момент, прострелили головы стоящим внизу нелюдям. Они даже не заметили нас, а выстрелы потонули в шуме перестрелки. Спустили лестницу. Док оказался на земле первым, за ним полез я, а за мной сунулась кхану́.

— Ты мне не нравишься, — сухо сказала остроухая, когда мы осматривали местность, в ожидании остальных. И даже так ее голос звучал с приятным бархатистым оттенком.

У меня подпрыгнули брови от этого заявления, особенно вспоминая, как мы переглядывались с ней в дилижансе. Неужели все из-за маленькой перепалки?

В общем, я просто пожал плечами. Пытаться понравиться кому-то не входило в мои планы.

— Но нам лучше держаться вместе, — продолжила она, — пока не доберемся до Рома́гиса. Я могу рассчитывать на тебя?

— Ты можешь рассчитывать на то, что я не подставлю никого из тех, кто сейчас с нами, — малость закрутил я. Не люблю, когда от меня требуют подтверждение очевидных вещей, мозг сразу генерирует глупости.

Подошел Лэсс, и девушка никак не прокомментировала мои слова. Все были в сборе.

Это окно смотрело на часть стены из камня, так что оставалось обойти трактир, и наконец увидеть, что происходит на единственной улице. А там происходила весьма привычная картина, и если бы я не знал, что из себя представляют "местные", решил бы что это разборки банд за протекцию над деревушкой на краю провинции.

Выстрелы стали реже, но не настолько, чтобы говорить о прекращении огня или победы кого бы то ни было. Скорее всего первое беспорядочное столкновение закончилось, и все заняли укрытия. Никто из сторон не пытался озвучить какие-нибудь условия или договориться, а значит для всех уже было ясно кто есть кто, ну, или почти ясно. Это было удобно, в первую очередь для нас.

Луна и фонари на фасаде трактира давали хорошую видимость на этом участке дороге, поэтому ошибиться в происходящем было трудно. Вместе с этим, под прикрытием тени от стен здания и забора, нас со светлой стороны было едва ли видно.

Люди в форме Семьи Малиуса, с белыми лентами на котелках, самой влиятельной Семьи свободных наемников, обменивались выстрелами с гулями. Спутать их с кем-то другим благодаря этой метке было невозможно. Их примечательные шляпы подчас выглядывали из-за домов и скелетов мертвого транспорта по другую сторону улицы. Мне довелось встречаться с их представителями, когда Зи брала меня с собой на переговоры, и они, как мачеха шутила, даже во сне свои котелки не снимают.

Гули, судя по всему, засели глубже, но позиции последних из нашей точки было не видать.