Он не мог заставить себя просить.

– У меня нет при себе и гринта, но в Туркаде есть. Я Иггур! – выкрикнул он.

Помолчав немного, женщина вымолвила:

– Я вижу, что ты человек слова. Можешь прислать деньги или отплатить мне еще чем-нибудь.

С него сняли изодранную одежду, накормили похлебкой из мидий, смазали раны какой-то пахучей мазью. Спать его уложили прямо в хижине старейшины – это была самая большая честь, которую они могли ему оказать.

Утром ему вернули заштопанную одежду, теперь она пахла дымом, так как ее сушили над костром. Мудрая женщина, авторитет которой теперь неизмеримо возрос, покормила его из своих рук вялеными рыбьими потрохами, которые на вкус были еще отвратительнее, чем на вид. Когда трапеза была закончена, она поклонилась, и улыбающиеся селяне помогли Иггуру сесть в каноэ между двумя дюжими гребцами. Через день они добрались до Ганпорта, где он сел на судно, направлявшееся в Туркад. «Такая доброта, – подумал Иггур. – А ведь они даже не мои подданные. Я их щедро вознагражу».

Только сойдя на берег в Туркаде, Иггур позволил себе думать о Магрете. Иггур уже дюжину раз слышал историю о том, как она расправилась с Тилланом. «Я сделаю Ванха генералом, даже главнокомандующим», – думал он.

На улице к Иггуру подбежал мальчишка, растолкав полдюжины конкурентов:

– Можно, я провожу вас, сэр? Пожалуйста, сэр.

– Отведи меня в штаб, мальчик, – сказал он. – И поскорее.

Теперь его единственным желанием было увидеть Магрету. Сегодня ночью он не выпустит ее из объятий.

Следуя за мальчиком-поводырем, Иггур припоминал все то хорошее, что было связано с Магретой: ее сострадание, неловкое признание, заставившее его раскрыть свои чувства. Должно быть, ей далось это очень нелегко.

Если бы только она не снимала своих очков. Каждый раз заглядывая в ее глаза, он видел в них Рулька. Это страшило Иггура. Он сжимался перед ней, словно ученик перед розгой учителя. Но крючок, оставленный в его мозгу Рульком, теперь исчез, и Иггур осознал свои ошибки. Он купался в своих страхах, словно принцесса в молоке, получая от этого какое-то извращенное удовольствие. Теперь со страхом покончено! С этого момента между ними все станет по-другому.

Иггур внезапно почувствовал себя чуть ли не всемогущим. Он был в своей империи, ему подчинялись несколько армий, он уже сам не понимал, отчего так боялся Мендарка или Рулька. Казалось, даже зрение немного улучшилось. Первой, кого Иггур встретил на ступенях крепости, была девочка-служанка по имени Долодха, но он не узнал ее, пока она не заговорила.

– Хозяин! – выдохнула она. А затем закричала во весь голос: – Хозяин вернулся! Лорд Иггур здесь. – Она упала перед ним на колени.

Иггур поднял ее.

– Долодха! – воскликнул он. – Моя верная служанка. Я почти ослеп. Заплати этому мальчику, а потом принеси купчую. Отныне ты свободна!

– Свободна, – прошептала она. – Но как мне тогда жить?

– Ты будешь служить мне за плату, за один серебряный тар в неделю, – сказал он улыбаясь.

– Один серебряный тар! – воскликнула она так, словно ей предлагали целый сундук золота.

– Ты хочешь больше? Хорошо, тогда два тара! Ну, беги. А где Зарет?

Отыскали Зарета, казначея Иггура. Вернулась Долодха с купчей, которая была тут же аннулирована, со всеми официальными печатями и штампами. Теперь девушка стала личным адъютантом Иггура.

– Как Магрета? Отведи меня к ней сейчас же. – Долодха смутилась:

– Она в Баннадоре, хозяин.

– В Баннадоре?

– Она повела Первую армию в Казим, чтобы сразиться с гаршардами.

– Что? – прорычал он. – Когда?

– Пять дней назад.

Пока она объясняла, сердце Иггура болезненно сжималось. Повести армию в пустынный Баннадор против равного по численности войска, уже успевшего окопаться, да к тому же под командованием гаршардов, – это самоубийство! Магрета обречена.

– Кто допустил эту глупость? – гневно спросил он. – Я казню виновных, продам в рабство.

– Маршал Ванх, – ответила Долодха. – Все остальные ваши генералы погибли.

– Ванх! Убью! Приготовьте мне лошадь. Мы отправляемся в Баннадор через час.

Они поскакали по Феддельской дороге к Тулдису.

Было легко скакать по дороге, утрамбованной целым войском. На каждой остановке Долодха слезала с лошади, чтобы осмотреть следы и определить, как давно здесь проходили солдаты.

Они не устраивали привалов ни днем ни ночью и останавливались только для того, чтобы поменять лошадей. Для этого они заехали в городок Минкит, стоявший в заболоченной речной долине, где было полно комаров. Затем они миновали мрачный Файдунский лес, тянувшийся до северной границы Баннадора. В Радомине, пыльном маленьком городишке, они еще раз поменяли лошадей. Иггур с каждым часом становился все мрачнее. Ему казалось, что он ощущает запах крови.

Взошло солнце. Долодхе казалось, что она вот-вот свалится с лошади. Иггур подъехал к ней и обнял, поддерживая. Девушка была удивлена, раньше Иггур не был таким заботливым.

Небо на востоке стало кроваво-красным. Все вокруг заволок дым, до самого горизонта виднелись выжженные поля.

– Сколько еще? – спросил он проводника, когда они свернули с главной дороги на тропу, петлявшую между холмов.

– Еще восемь лиг. Это займет целый день, если только мы не найдем свежих лошадей.

Они продолжали путь, но вокруг расстилались лишь дикие пустоши, им не попалось ни единой деревни. Иггур боялся, что его армия уже уничтожена, а Магрета мертва.

Магрета пыталась справиться с головокружением. Теперь от нее зависела судьба армии. Гаршарды не двигались. Она понимала, что они не могут немедленно переключиться на нее, так как все еще удерживают квадрат– зону своего контроля. Она посмотрела в глаза женщине, стоявшей у стола, пытаясь подчинить ее своей воле, и сразу ощутила мощное противодействие. Голову Магреты словно сжали в стальных тисках.

«Не сдавайся! Попробуй сосредоточиться. Ты должна!» Она уже победила их однажды и, конечно, могла сделать это снова. Магрета позволила своей ярости накаляться, пока она не разразилась такой вспышкой гнева, что женщина в центре квадрата не выдержала и отвела глаза. Гаршарды дышали с трудом, они теряли силы; расталкивая их, Магрета протиснулась в центр.

Стол опрокинулся, сбив с ног двух гаршардов, стоявших на другом конце. Фишки разлетелись в разные стороны. Одна из женщин схватилась за виски и застонала. Другой гаршард попытался подняться, но, вскрикнув от боли, снова повалился на пол. Он попробовал уползти, но Магрета ударила его доской.

Снаружи снова донесся рев. «Слишком поздно! – подумала она. – Армия разбита».

Магрета вышла из палатки и тут же ощутила пульсацию воли оживившихся гаршардов, которые начали высасывать из нее силы. Магрета почувствовала слабость и уже ничего не смогла сделать, когда на ее горле сомкнулись их шершавые пальцы. От ужаса и отвращения по телу Магреты пробежала дрожь.

– Наконец-то! – воскликнула морщинистая женщина так, словно сбылась мечта ее жизни.

Магрета упала на землю лицом в пыль. И тут она внезапно поняла, какова была истинная причина летней войны. Она! Из-за нее все эти жертвы и разрушения. Главной целью гаршардов было захватить ее в плен и доставить к Рульку. А она так легко попалась в эту ловушку.

Краем глаза Магрета наблюдала, что происходило в палатке. Через несколько минут они снова водрузят на стол доску и воссоздадут квадрат, откуда смогут контролировать ход сражения. Ее действия лишь усугубили положение, было бы лучше вообще ничего не предпринимать.

Двое гаршардов связали ей руки и ноги и куда-то потащили. Магрета беспомощно стонала, но была слишком слаба, чтобы сопротивляться. А она еще наивно воображала, что ведет справедливую войну. Она ничем не отличается от этих безмозглых вояк, только еще глупее.

Гаршарды обогнули шатер, но неожиданно застыли на месте. Магрета повернула голову. Вокруг стояла по крайней мере сотня ее солдат, и еще столько же бежали на помощь.