Рома изумлённо вытаращился на него. Зрачки опять стали ромбиком. Видимо, он ещё плохо контролирует иллюзию, которая скрывает его реальную внешность. В книгах была картинка людей Лун — с непривычной кожей и глазами. Даниэль всё запомнил.

— Ладно… извини. Пойдем тогда, — произнёс парень. Теперь настала очередь Даниэля удивляться.

— Куда?

— Ну, пока — ко мне, Новый Год же скоро. Тем более на улице холодно, ты один пропадёшь.

— Но я же… кукловод…

Рома хмыкнул:

— Я догадался.

По пути мальчик не выдержал и рассказал ритуальщику всё. Ну, почти всё. Про родителей и брата, которые сошли с ума, а он не сошёл, потому что научился читать мысли. Поверхностные, конечно, но всё-таки. Про то, как семью убили, а его не смогли поймать. Про доброго дядю, главу их города, который нашел для него приёмных родителей, а не сдал в детдом. И про самих приемных маму и папу, которые сегодня решили его убить. В Новый год…

Рома не перебивал, только больше темнел лицом и злился. Даниэль не понимал, почему он злится и боялся. В конце концов, они пришли — в небольшую однокомнатную квартирку, которая показалась мальчику нежилой. Здесь все было — мебель, вещи, техника — а кого-то духа семьи не ощущалось. «Наверно, он недавно переехал», — решил мальчик и едва не хлопнул себя по лбу. Ну конечно, Две Луны же живут на каком-то острове!

— Вот, раздевайся, — ритуальщик сам быстро избавился от верхней одежды. Даниэль неуверенно последовал его примеру и стянул шапку, куртку и сапоги.

— Кстати, мелочь, может, тебя называть Дином? — ритуальщик ушёл в комнату, где ярко загорелся свет. — Что скажешь?..

Тут он увидел мальчика без одежды и резко замолчал. Худющий, бледный как смерть и вдобавок ко всему — белые длинные волосы, заплетенные в косу. Рома пораженно выдохнул.

— Ты что, седой?..

Несколько мгновений они молчали, потом Дин подошёл к нему и уткнулся носом в живот. Ритуальщик растерянно погладил его по волосам. Сколько раз ему говорили о вероломности кукловодов, но сейчас эти расовые конфликты вдруг стали такими далёкими, неважными. Рома никогда не отличался особой жалостливостью, но этому мальчику почему-то верил. И отчасти — сочувствовал.

— Мне нравится Дин. Пусть будет так, — пропищали где-то из района живота. Парень улыбнулся и шутливо дёрнул его за косу. Недовольное шипение было ему ответом, и Дин схватился за свою косу, как кошка за хвост.

— Пойдем пакеты разбирать, — хмыкнул Рома. По пути они зашли в магазин и накупили там кучу всего! Дин аж ужаснулся — сколько еды. И всё им?.. Нет-нет, это хозяину, конечно.

— Сегодня останешься у меня, а там посмотрим, — «добил» его ритуальщик, — я Новый год планировал с Настей встречать, но… Друзья вчера тоже сказали, что её с левым мужиком видели, да я и сам не слепой… И ты ещё добавил. Ну, хватит шарахаться, я что, такой страшный?

— У тебя… зрачки меняются, когда злишься. Это пугает, — честно ответил Дин.

Рома бросил взгляд в зеркало на стене и забавно сморщился.

— Извини. Два года на континенте живу, а всё привыкнуть не могу. Что ты есть будешь, мелкий?

Этот, в сущности, простой вопрос неожиданно задел в душе Дина какую-то невидимую струну. Что-то изменилось, только он не понял, что. В доме было тепло, в углу пряталась маленькая елочка, а от купленных мандаринок пахло вкусно-вкусно. И хозяин, похоже, не собирался его обижать. Он сегодня останется здесь — так Рома сказал. В тепле… Дин с трудом подавил желание еще раз прижаться к ритуальщику, уже от нахлынувших эмоций. Ему было тепло, как никогда в жизни.

Пять лет спустя

— Может быть, ты мне поможешь? — раздражённо поинтересовался Рома, пытаясь взгромоздить звезду на ёлку. Квартиру ему всегда приходилось украшать в одиночестве — названный брат к игрушкам и мишуре даже не притрагивался. Но всегда сидел рядом и смотрел, как он мучается.

— Неа, — последовал закономерный ответ, — мне нравится, как это делаешь ты.

— А по-моему, ты издеваешься, — пробурчал Рома, слезая со стула. Звезда, вроде бы устойчиво прикреплённая к верхушке ёлки, тут же шлёпнулась вниз. Дин ехидно захихикал. Гад мелкий.

— Да забей ты на эту звезду, и без неё неплохо, — отсмеявшись, произнёс кукловод.

— Нет уж, — упрямо прокряхтел ритуальщик, — я её всё-таки сделаю!

Но и во второй раз звезда полетела вниз — слишком тяжелой она была для тонкой верхушки. Рома зарычал и бросил звезду в истерически заржавшего кукловода.

— Ромка, — с лёгкостью увернувшись, брат подошёл к нему и обнял, — успокойся. Хочешь, я тебе гороскоп почитаю из журнала?

— И это то «важное» дело, из которого ты ну никак не можешь помочь мне с елкой? — с подозрением осведомился ритуальщик. Дин резво перевёл глаза на диван, как будто ничего в жизни не занимало его так, как эта чёрная обивка.

— Ясно, — со вздохом ответил Рома, — и что в гороскопе?..

Дин отцепился от него и с энтузиазмом поднял журнала с пола:

— «В этом году у вас появятся новые друзья, которые вполне возможно станут близкими людьми на всю жизнь» — пафосно прочитал кукловод, — такие дела. А ещё рекомендуют встречать Новый год в шумной компании. Слушай, Ром…

— А?

— Давай пошлем к чёрту этот гороскоп и встретим Новый год вместе?..

Каникулы в Весенне

События происходят сразу после книги "Правящая тень"

Лера выгнулась, поморщившись от боли в спине. Удивительно, как с такой работой она ещё не заработала горб. Строчки расплывались, глаза болели. Пора было отдохнуть или хотя бы взять перерыв.

Она встала и прошлась до стеллажа с документами. Протянув руку, достала старую шкатулку, точный возраст которой не поддавался оценке. Вместе со шкатулкой она вернулась к столу.

Проведя пальцем по резной деревянной крышке со сказочным символом солнца и луны, она улыбнулась. Подобное изображение встречалось во многих сказках. Впрочем, для людей скрытые расы и были сказкой. Солнце и луна в одном круге — символ двух некогда союзных рас. Когда мир был нерушим, а дружба и любовь казались вечными.

Она нажала на пару выступов — тайный код, переходивший по наследству от одной правящей тени к другой — и удовлетворённо прислушалась к щелчку замка. В шкатулке лежала одна старая карта, имеющая, к слову, вполне приличный вид. То ли карты были заколдованы, то ли пропитаны чем-то, но за огромную тучу лет они так и не утратили своей красоты. Великолепный рисунок, похожий на изображение с карт Таро, за время ни капли не потускнел. На картинке был нарисован одинокий страж на фоне мрачной крепости у моря. Крепости Нейлент.

Страж был первым градоправителем Порт-Сокола, главного города теней, города за стеной Грани. Лишившись хозяина, карта месяц назад вернулась обратно в шкатулку. Полная колода состояла из тринадцати карт. Карты правящей тени, стража, защитника, миротворца, торговца — словом, тех, кто составлял круг старейшин в те далёкие времена. Каждому новому старейшине при вступлении должность выдавалась карта из шкатулки. Символ его признания. Голосование старейшин тоже проводилось с помощью карт. Как в игре, у древних было расписано, какая карта или комбинация карт является определяющей в какой-либо ситуации. Например, девять карт, среди которых обязательно должны быть карты всех трёх градоправителей, а также дипломата и начальника тайной стражи, считались большой картой Отречения. Получив такую комбинацию от старейшин, правящая тень должна сложить с себя все полномочия и передать наследнику.

Вообще-то в шкатулке ещё недавно лежали две карты. Но Ширейна де'Вайн выдержала экзамен, который для неё устроил Совет Старейшин и выдержала блеском. Элена хорошо натаскала дочь по теории и даже практике, позволяя самостоятельно решать некоторые вопросы. Никто из других кандидатов экзамен на таком уровне не прошёл. И карта Хранителя белого камня — так в древности называли мрамор, которым славился Эмеральд, ушла к Ширейне под скрип зубов. Но Лере даже нравилось, что новая старейшина молода и более лояльно настроена к кукловодам. Если ей хватит ума создать грамотную политику в отношении смешанных семей, то можно считать, что маленький шаг в сторону мира сделан. А юность — понятие быстро проходящее, особенно в компании старых брюзжащих старейшин.