Нет, не так…

Направо, налево, прямо, потом еще раз налево, потом через площадь…

Бывшая ведьма подавила новый приступ отчаяния.

Это не сложно. Она сотни раз так делала.

Надо закрыть глаза и сосредоточиться.

Нет, сначала расслабиться, а потом сосредоточиться.

Так как она шла?

Уловив нужное направление, Тиселе отправилась отыскивать гостиницу.

В гостинице ее поняли не сразу. Долго лопотали на загорном языке, потом позвали какого-то человека, сумел ответить на вопросы девушки.

Женщина, которая сняла комнаты? Она ушла. Как — как ушла? Ушла и все. Собрала чемоданы и вернула ключи.

Как — а где вещи?

Какие вещи? Дорожный мешок? Нет, его не взяла. А чем милая девушка докажет, что вещи ее?

«Милая девушка» чуть не взвыла.

Она клянется? А Силой не заплатит? Нет Силы? А как же она тогда?… Ах, спутница обещала за все платить? Ах, вот люди, у которых днем комнаты снимали? Они подтвердят?

Ладно, пусть девушка не плачет, пусть забирает свои вещи.

Нет, куда пошла, не сказала.

И ничего не передавала.

Ничего он не знает, почему бы девушке не забрать свой мешок и не пойти искать свою спутницу в другое место?

Вот здесь Тиселе села, как стояла, на пол и разрыдалась.

Все было ясно… или почти все. Прелжа ее бросила. Заманила и бросила — непонятно почему и зачем, но бросила. И теперь Тиселе здесь пропадет. Очень скоро пропадет, ведь она — нежить среди людей, поголовно владеющих магией. Ей не на что поесть, и спать придется на улице. Под забором. Как нищенке.

Она и есть нищенка.

Хуже, чем никто.

Никто с отрицательным знаком.

А потом жрецы поймут, что у них пропадает Сила.

И будут ее искать.

И найдут.

И убьют, наверное, что с ней еще делать?

Она погибла.

Полностью, безвозвратно погибла.

Над головой раздавались чьи-то голоса, перед лицом показалась чья-то рука со стаканом воды.

Тиселе, не поднимая глаз, приняла стакан и глотнула.

Постаралась отдышаться.

Как бы то ни было — нельзя показывать свою слабость.

Сейчас она встанет, улыбнется и уйдет.

И примет свою судьбу так, как ее учили Заклятые.

— Девушка, — неловко позвал толмач. — Не плачьте. Переночуйте у нас, поешьте, а там и поищете свою… ведьму Прелша.

— Колдунью Прелжу, — машинально поправила Тиселе и подняла все-таки взгляд. — Спасибо. Но мне нечего вам за это дать.

Одна из столпившихся вокруг женщин что-то сказала ей, указывая то на голову девушки, то на свою, а потом махнула в сторону комнаты, которую Прелжа днем сняла для Тиселе. Спохватившись, женщина рассмеялась и обратилась к толмачу.

— Вы можете отдать венок, который оставили в комнате, — перевел толмач. — За это — переночуйте, мы накормим вас ужином и завтраком.

— Венок? Ведьмин цвет? Но… — Тиселе было жаль расставаться с волшебной короной, но голод страшнее. Силой ее продолжали подпитывать коллегианты через амулеты, да и в городе она наелась, а вот еды купить будет не на что… — Ладно, я согласна.

Когда утром девушка вышла из гостиницы, она была сыта и прихватила немало еды в дорогу.

Какую дорогу?

Куда ей теперь идти, где искать Прелжу?

Да и стоит ли искать?

Зачем колдунья так с ней поступила?

Разве что…

Тиселе приходило в голову только одно объяснение странного поступка женщины — торговля амулетами мешала незаконным колдунам, вот от нее и поспешили избавиться.

Но почему так сложно?

Почему было не убить, увезя подальше от людных мест?

И куда теперь идти?

Нет, этот вопрос Тиселе уже себе задавала… А ответ взять негде…

Бывшая ведьма горько усмехнулась. Когда Вийник появился в Коллегии, ей уже казалось, что жизнь рассыпалась на мелкие осколки. Она преувеличивала. Страшно преувеличивала.

Жизнь разбилась сейчас.

Разбилась?

Разве найдутся слова, которые опишут ее состояние?

Тогда, в Варусе было легче. Ей хотелось есть, а терять было нечего.

Теперь бывшей ведьме приходилось предвкушать ночь, когда спать останется только на земле. Завтрашний день… или, может, послезавтрашний, когда закончится еда. А потом станет холодно…

Нет, до осени она не доживет, можно не бояться. От голода умирают быстрее.

Странно.

Раньше она не боялась воровать.

Но то раньше…

Когда она была голодным зверенышем.

А теперь…

Сможет ли она забыть уважение магов Карвийна, коллегиантов, Залемрана? Сможет ли предать их… веру в нее? Пусть они никогда не узнают… вообще никогда не узнают, что она сгинет на чужбине, далеко от них.

— Эй!

Тиселе не оглянулась. Это зовут кого-то другого… счастливец… или счастливица, кому-то нужен или нужна, кто-то ее — или его знает…

Резкий, повелительный оклик на чужом языке также оставил девушку равнодушной.

Одно хорошо — бывшая ведьма избавилась от кошмарного платья, которое навязала Прелжа.

— Девушка! — Обладатель голоса схватил ее за локоть. Тут же вскрикнул и отнял руку.

— Залечите Силой, срочно! — привычно посоветовала Тиселе.

Перед ней стояли… двое… крепкие люди в черных одеждах. Силы очень немного, и вся она потрачена на собственные тела. Странно.

— Стражи храма, — отрекомендовался тот, который схватил Тиселе за локоть.

— Стражи? Вы?!

Мгновение мужчина недоумевающее смотрел на Тиселе, потом кивнул.

— Стражи, охранники, сторожа. Понимаете?

Теперь кивнула Тиселе.

— Что вам нужно?

— Пошлина. Вы платили?

Бывшая ведьма задумалась — признаться или солгать? Но ведь могут не поверить, пойти проверять…

— Нет.

— Платите.

— Нет.

— Нет?

— Не могу. Нет Силы.

— Неправда.

— Правда.

— Без Силы вы бы к нам не попали.

— Меня провела… наняла… одна… женщина, колдунья. Понимаете?

— Заклятая?

— Нет! Колдунья! Из городов!

— Наняла? Вас?

— Да.

— Она подтвердит?

— Нет.

Тиселе начала путаться. Стражи храма знали ее язык, но недостаточно хорошо, раз говорили такими короткими фразами. Отлученная Заклятая боялась, что ее не поймут и старалась говорить так же коротко.

— Не подтвердит? Вы лжете?

— Нет. Она… она пропала. Потерялась!

— Потерялась?

— Пропала в толпе возле храма.

— Так не бывает, — резонно возразили храмовые сторожа. — Там нет мест, которые переносят.

— Нет. Она отошла в сторону. Я ее не нашла. Прелжа… мою спутницу зовут Прелжа… она ушла из гостиницы. Я не знаю куда.

— Там подтвердят?

— Да! Да, обязательно.

— Идемте туда.

У гостинице один из этих людей в черном остался сторожить Тиселе, а другой зашел внутрь. Вскоре он вернулся и кивнул своему напарнику. Они обменялись несколькими короткими фразами.

— Так нехорошо, — сказали они затем. — За вас не уплачена пошлина.

— Я знаю, — печально ответила бывшая ведьма. Все это время она раздумывала, не попробовать ли сбежать или вступить в драку со сторожами, но рисковать не стала. Во-первых, они быстро сообразили обернуться силой, как в свое время это сделал Залемран. Во-вторых, бывшая ведьма ясно видела, что ей не справиться. Пусть когда-то Заклятая побеждала троих стражей, эти наверняка уложат шестерых. А уж вдвоем… Сбежать не получится, проклятые сторожа следят, глаз не сводят.

— Кто может платить за вас?

— Никто.

Сторожа снова обменялись короткими фразами.

Внезапно Тиселе спросила:

— Почему вы ко мне подошли?

— Мы сомневались, — честно ответил тот, который кричал, а потом обжегся. — Вы одеты, как наши девушки, но другая.

— Чем другая? — не поняла Тиселе.

— Смотрите не так, — пояснил второй сторож. — Как чужая. По сторонам глядите. Впервые у нас.

— Мы кричали, вы не обернулись, — добавил первый. — Значит — чужая. Должны платить. Мы таких ищем, берем пошлину. Вы — совсем чужая, вы жжетесь. Странная. Жрецы будут рады. Так нет Силы?