Коко коротко кивнула и подошла ко мне, присев рядом с новенькой. Она что-то тихо говорила эльфе, пытаясь успокоить и убедить в том, что ей ничего не угрожает. «Подарок» отчаянно сопротивлялась, продолжая цепляться за меня и не желая уходить. Я старался вообще не двигаться и даже не дышать, чтобы лишний раз не провоцировать на очередную волну отрицательных эмоций. Скорпиоше потребовалось несколько минут, чтобы девушка хотя бы подняла голову и посмотрела на нее. Когда зрительный контакт был установлен, дело пошло гораздо быстрее. Кокио умела к себе расположить. Ее голос словно обволакивал, успокаивал и дарил умиротворение, а теплый взгляд заставлял довериться и последовать за ней, хоть на край земли. Все еще тихо всхлипывая, девушка нехотя отлепилась от меня и с некоторым сомнением и настороженностью, все-таки позволила скорпиоше увести себя из гостиной.

Когда они ушли, я вздохнул с облегчением. Тело неожиданно стало тяжелым и наполнилось неприятной ломотой. Я даже не заметил, в каком жестком напряженье находился все это время. Тихо застонав и едва переставляя ноги, добрался и упал в глубокое кресло, откинувшись на спинку и запрокинув голову, бездумно глядя в потолок. Настроение было не просто безнадежно испорчено — оно было убито в хлам и заныкано где-то под плинтусом. Причем не только у меня…

Запланированный поход к горным эльфам пришлось отложить на несколько дней. Девчата оправились довольно быстро. Уже на следующий день они вновь занимались СВОИМИ делами в МОЕМ доме, словно и не было этой противной встречи с горняками. Я тоже старался выбросить ее из головы, но выходило плохо — неприятный осадок все же остался. Новенькая, которую со слов Коко, звали Сальвия, большую часть времени проводила в выделенной ей комнате. Выходила она только к завтраку, обеду и ужину. От меня шарахалась, как от огня. Видимо, отчаянье схлынуло, и на его место вернулся страх. Причем боялась девушка абсолютно всего — лишний раз шевельнуться, заговорить, посмотреть, даже дышала, кажется, через раз. На любое действие ей было жизненно необходимо мое разрешение, без которого она не могла сесть, встать, приступить к еде или уйти в свою комнату. На это было больно смотреть… После этого, поджарить горных эльфов захотелось еще больше! Мрази!

Однако, несмотря на потерянный вид и рабское клеймо на плече, которое эльфийка старательно скрывала повязкой, я видел, что все еще можно исправить. Потребуется немало времени, но она сможет вернуться к нормальной жизни и перестать быть чьей-то безвольной вещью. Девушка была измотана, подавлена, но не сломлена. Это обнадеживало…

За несколько дней, что я провел дома, наши отношения шагнули «далеко» вперед — она перестала от меня шарахаться, но определенное напряжение в нашем немногословном общенье все равно присутствовало. А куда ж без него? Ладно, пока с этим проще смириться, чем исправить. Тем более что наличие остроухих девиц в моей пещере, явление временное. Вот разберусь со своей бедой, а потом буду решать, что делать с теми, которые сами не уйдут, если такие, конечно, останутся. В чем я лично очень сомневался… Скорей всего все быстро разбегутся. И слава Древним Богам! Меньше мороки будет…

Несмотря на ушастую толпу, в стенах родного дома было удивительно хорошо и уютно. Уходить не хотелось, но тело требовало исцеления. Болезнь никуда не делась, а потому пора было вновь отправляться в путь за очередной эльфой. Проводить меня собрались все без исключения. Даже Сальвия пришла, хотя и держалась позади всех, но ближе к Коко — они хорошо поладили и в последнее время заметно сдружились.

— Надеюсь, к моему возвращению, вы не устроите здесь полный бедлам, и все вещи останутся целы, — на последних словах, я многозначительно посмотрел на Ясколку. Кобра лишь деловито фыркнула, сложив руки на пышной груди.

— Дракохмырь, а ты возьми меня с собой и тогда все точно останется цело, — широко улыбнулась она, явно намереваясь в очередной раз нажиться на мне. А вот хрен тебе!

— Обойдешься, — равнодушно отрезал я и добавил. — А если еще что-то сломаешь или разобьешь, то вычту из того золота, что я тебе уже задолжал, поняла?

— Да ты охренел?! — тут же возмутилось мелкое зло и обижено насупилось. — Я твою халупу с землей сравняю, если ты у меня хотя бы золотой отожмешь!

— Тогда вообще ни монеты не получишь, — флегматично заметил я, поправляя сумку. Эльфийка злобно засопела, но промолчала. Видимо, лишаться заработанного ей совсем не хотелось. Так-то лучше! — А со мной пойдет Анемона.

— Я? — удивилась царевна, сидя на подлокотнике дивана и раскуривая трубку. — Почему я?

— Потому что одно мелкое исчадье ада нужно отлучить от бутылки, а единственный доступ к бухлу имеется только через тебя, потому как погреб давно и надежно запечатан, — доходчиво пояснил я и дал понять, что возражения в принципе не принимаются.

— Эй! — несогласно воскликнула Яська, переводя обеспокоенный взгляд с меня на «источник» драконьего коньяка и обратно. — Так не честно!

— Много пить вредно, — спокойно проговорил я, направляясь к двери. — Это ради твоего же блага, — наигранно-заботливо посмотрел на краснеющую от злости Кобру. — Моня, пошли! — махнув на прощанье рукой остальным, я, не дожидаясь ответа, вышел на улицу.

И надо заметить, очень вовремя, потому как в стену рядом с дверью прилетело что-то увесистое и явно бьющееся, судя по перезвону осколков. Вот же какость неугомонная! Я с нее точно в три шкуры сдеру за все, что она расхерачила! Надеюсь, это нечто было последним, до чего дотянулись ее загребущие ручонки. По крайней мере, очень хотелось в это верить…

— Еще одной вазе капец, — «обрадовала» меня Анемона, когда вышла через пару минут. — Нах тебе их вообще так много? Скромнее надо быть Драк, скромнее.

— Вот тебя забыл спросить, — недовольно хмурясь, огрызнулся я.

Если мне не изменяла память, то в гостиной стояла весьма дорогая ваза, за которую я в свое время отвалил не хилую кучку золота. Вот же стерва мелкая! Я ей ни то, что не заплачу — я ее в долги вгоню по самые уши! Будет отрабатывать до гробовой доски! Ой нет! Я столько не вытерплю… Она меня раньше с ума сведет своими выходками! Проще будет сразу повеситься, чем терпеть ее каждодневные пакости. А с нее ведь станется!

Тихо матерясь на все лады, порылся в сумке, доставая артефакт колесницы. Уже через пару мгновений адские лошадки нетерпеливо били копытами и рвались с места. Отлично! Настроение как раз располагало к тому, чтобы надрать пару эльфячьих задниц, которые это определенно заслужили! Как раз будет повод пустить в ход анальную кару от царевны. Пусть развлекается! Главное, чтобы наоборот не вышло. Горняки народ суровый…

О том, где точно располагается поселение горных эльфов, я в душе не имел. Потому направил коняшек по приблизительному пути, где по слухам и записям, чаще всего встречались эти остроухие черти. Однако вскоре тропа, по которой мы ехали, сузилась настолько, что оставалось только два пути — либо поднимать колесницу выше в воздух, либо идти дальше пешком. Я бы предпочел первый, но обстоятельства складывались не в его пользу. С высоты полета нас могли быстрее заметить и спрятаться, и тогда бы мы вообще хрен нашли этих засратых горняков. Или, что более вероятно, нас бы попросту сбили и этот вариант мне не нравился совсем. Так что, пришлось отзывать адских скакунов и дальше топать на своих двоих.

Я от этого был не в восторге. Я вообще от приключений, которые в последнее время стали неотъемлемой частью моей жизни, был в полном аху… кхм… шоке! Но, как говорится, меня особо никто и не спрашивал — хочу я этого или нет? Потому, недовольно хмурясь и кутаясь в куртку от холодного горного воздуха, я упрямо шагал вперед, в надежде на то, что поиск Пряников займет, не так уж много времени. Стоит ли говорить, что мои надежды не оправдались? Вот, млять, совсем!

Уже третий день мы блуждали по горным тропам в поисках этого гребучего поселения. И нихрена! Ни одной живой души! Ни намека, что здесь вообще кто-то когда-то ходил! Шиздец! К моему великому сожалению, царевна тоже не знала, где оно находится. Как оказалось, она вообще дальше Степи и Изумрудного Леса никогда не была. Так что для нее лазанье по горам тоже было в новинку. Красота! С обрыва, что ли броситься…