Соболев

Каждый день я прихожу в один и тот же бар, занимаю столик возле сцены и с каким-то несвойственным мне трепетом жду начала её выступления.

Ассоль… Её имя так и шелестит на кончике языка, вызывая желание произнести его вслух. Прошептать его напротив аппетитных губ девушки. Жадно вдохнуть запах её бархатистой кожи. Понять, так ли великолепна она на вкус, как выглядит.

Тёмные волосы блестящим каскадом обрамляют её лицо. Ярко очерченные брови придают ему немного строгости. А вспыхивающий время от времени взгляд зелёных глаз, заставляет меня ёрзать на стуле.

Смущает лишь её сценический костюм, ну или его отсутствие. Одеждой эти миниатюрные тряпки назвать не получается. Безусловно, её красивое тело — оголённые длинные ноги, аппетитная грудь в глубоком декольте, роскошные бёдра — вызывают во мне лишь одно желание. Но я предпочёл бы любоваться всем этим в одиночку. Желательно в собственной постели.

Каждый вечер Ассоль обращает на меня своё внимание. В её взгляде проскальзывает что-то похожее на презрение, и я не могу найти этому объяснения. Пытался выяснить причину, спросить прямо, но она избегает меня. Или боится?.. Чёрт, не знаю…

Несмотря на свою репутацию ловеласа и огромное количество женщин, которые побывали в моей постели, я абсолютно уверен, что мы никогда не встречались…

— Ну и зачем мы здесь?

Мой друг Ренат с интересом осматривает зал, лишь изредка поглядывая на сцену. Я же не могу оторвать взгляда от певицы. Отмахиваюсь от друга, чтобы дослушать до конца песню «I will always love you»* в её исполнении.

Когда она поёт, у меня даже дышать с трудом получается. У Ассоль сильный, чувственный голос, и она с лёгкостью берёт любые высокие ноты. Пробирает до мурашек…

Её голос привлёк меня внезапно. Однажды, проходя мимо бара, я услышал эту самую песню и словно на автопилоте вошёл внутрь. Заворожённо наблюдал за девушкой, замерев на пороге. А когда она закончила и ушла со сцены, не задумываясь, пошёл за ней. Поймал возле самой гримёрки. Попытался начать обычный лёгкий диалог — никогда не испытывал по этому поводу трудностей. Но она сбежала. Буквально захлопнула дверь перед моим носом.

Такого со мной раньше не случалось. Проблем с девушками у меня никогда не было. Порой проблемы случались от их огромного количества и слишком навязчивого преследования. И Ассоль своим поведением вызвала сначала недоумение, а позже — раздражение.

И я до сих пор бешусь от этой ситуации, потому что целый месяц прихожу в этот захудалый сраный бар, щедро оплачиваю её выступления, когда расплачиваюсь за то пойло, которое здесь подают… Но ещё ни разу не поговорил с девушкой, потому что она всё ещё меня избегает.

Она заканчивает петь. По залу проносятся скупые аплодисменты. Ассоль здесь вряд ли смогут оценить по достоинству. К тому же бар не слишком популярный и почти безлюдный. Недавно я выяснил, что он на грани разорения.

Прежде чем уйти со сцены, она вежливо благодарит за внимание и обещает вернуться через десять минут. Всем, кроме меня, плевать на эту информацию. А я и так знаю, что она выйдет на эту сцену сегодня ещё два раза. Выучил её репертуар и график выступления на каждый день недели. В выходные она задерживается на сцене немного дольше. Да и народу в баре бывает чуть больше, но в основном собираются какие-то отморозки, которых мало интересует её голос. Они приходят поглазеть на её роскошное тело, облачённое в вульгарную одежду. Отвешивают сальные шуточки, ведут себя как озабоченные придурки. А меня обуревает злость. Потому что я тоже ею озабочен.

Ассоль почти исчезает за тяжёлой ширмой, но в последний момент оборачивается и находит меня взглядом. В её глазах, как и всегда, вспыхивает негодование вперемешку с презрением. Этот маленький ритуал стал для меня уже привычным.

— Ты захотел встретиться — я позвал тебя в бар, — запоздало отвечаю Ренату, пожав плечами.

Откидываюсь на спинку жёсткого стула, подношу к губам бокал с напитком, который здесь выдают за ром. Но лишь от запаха дешёвого пойла меня начинает подташнивать. Со стуком ставлю бокал на стол. Достав сигареты, закуриваю. Ренат наблюдает за мной исподлобья.

— Странный какой-то выбор для весёлого вечера в стиле Кирилла Соболева, не находишь? — отвешивает он шутку в стиле Рената Алиева.

Несмешную.

— Как у тебя дела? Как поживает Яна? Она достигла совершеннолетия? — бросаю, ухмыльнувшись.

Ренат хмурит брови, явно не довольный моим выпадом. Конечно, его девушка совершеннолетняя, но выглядит так, словно ей пятнадцать. А Ренату тридцать. И его бесит, что все над этим подшучивают.

А я просто стал слишком раздражителен из-за отказов этой Ассоль. За последний месяц из моей жизни пропала лёгкость, к которой привык. Вот и набрасываюсь на друзей, мать вашу!

— То есть ты теперь ходишь вот в такие места, — продолжает Алиев, — потому что тебя потянуло на экзотику? Или тебе просто страх как хочется послушать Асю? Ну или трахнуть её?..

Я резко тушу сигарету, растирая её по пепельнице.

— Какую Асю? — уточняю с недоумением.

— Асю — родную сестру моей девушки, — он вновь кивает на сцену и качает головой. — Но поверь, Кир, тебе там ничего не светит.

* Сингл американской кантри-певицы Долли Партон, выпущенный в 1974 году на лейбле RCA Records. Свою версию этого сингла исполнила американская певица — Уитни Хьюстон.

Ася

Он входит в бар ровно в тот момент, когда я выхожу на сцену. Как по часам. Правда, сегодня он не один…

Меня слегка передёргивает, когда изучающий взгляд Соболева скользит по моим ногам снизу вверх, а потом замирает на лице. Что он пытается в нём увидеть? Очевидно же, что считает, будто мы незнакомы. А мы знакомы, чёрт возьми!

Звучат вступительные аккорды. Обхватив пальцами микрофон, делаю глубокий вдох и начинаю петь. Закрываю глаза, чтобы растворится в музыке. Не хочу смотреть на этого высокомерного и избалованного парня.

Последний месяц он не даёт мне прохода. Мягкие попытки его отшить закончились провалом. Он с ещё большим рвением старается привлечь моё внимание. После каждого моего выступления оставляет деньги бармену, будто с барского плеча. Я, конечно, нуждаюсь в лишних средствах, но не от Соболева. Мне от него ничего не нужно.

Пока пою, лишь изредка поглядываю на гостей в зале. Всем им плевать, что я тут надрываюсь… Но только не Кириллу. Он, как и всегда, глаз с меня не сводит. И не обращает внимания на своего друга, с которым сегодня пришёл. Я его знаю. Это Ренат Алиев — парень моей сестры. Теперь он расскажет Соболеву, кто я такая. А мне нравилось прикрываться маской никому не известной певицы Ассоль. Узнав моё настоящее имя и фамилию, Кирилл без труда сможет выяснить и всё остальное. То, что ему не следует знать…

Допев последнюю ноту, сдержанно кланяюсь и обещаю, что вернусь. Всем здесь плевать на мои обещания. Да и бар скоро окончательно обанкротится, поэтому поиском новой работы я уже занимаюсь.

Прежде чем успеваю скрыться за сценической ширмой, мой взгляд сам по себе мечется в сторону Соболева. Мы пару секунд смотрим друг другу в глаза. Как обычно… После всегда ругаю себя. Вот зачем я это делаю?

Прохожу в гримёрку — маленькую подсобку без окна, где из мебели лишь шкаф с моими платьями для выступлений, зеркало на стене и кресло перед ним. Вместо кулера с водой бутылка и пластиковый стаканчик.

Смочив горло, присаживаюсь в кресло и смотрю на своё отражение потухшим взглядом. Мне нужно заниматься чем-то другим. Давно пора поставить крест на этой карьере, потому что если нет денег и связей, никогда и никуда не пробиться. Но найти что-то по душе не получается. Потому что музыка и есть моя душа.

Поправляю свой броский макияж. Немного подкрашиваю губы. Поморщившись, смотрю на своё платье. Оно стало последней каплей для меня, и было просто воплем безысходности хозяина бара. Он посчитал, что сможет привлечь новую публику, облачив меня в нечто подобное. Я согласилась, но уже тогда поняла, что это начало конца.