Он сделал глубокий вдох:

— Джагер, если ты хочешь мне что-то сказать, то просто плюнь.

Ван Зандт прищурился.

— Просто плюнь? Но, Фрейзер, это звучит довольно глупо. Ну, ради меня. — Он протянул ему большой конверт и сказал, — копии. Как ты и думал.

Это фотографии. На первой — Захари Уэббер.

— Это тебе Дерек дал. У него не все в порядке с головой.

— Возможно. Посмотри остальные.

Стиснув зубы, он взял следующую. Клэр Рейнольдс.

Ван Зандт знает ответ.

Потягивая свое вино, Ван Зандт поинтересовался:

— Тебе не кажется, что сходство невероятное?

— Что ты хочешь?

Ван Зандт тихо рассмеялся:

— Чтобы ты продолжал.

От следующей фотографии у него вскипел пульс. От злости.

— Сукин ты сын.

Улыбка Ван Зандта казалась на редкость самодовольной.

— Конечно. Я просто хотел проследить за Дереком. Из-за тебя! Вдруг он надумал пойти в полицию. Тогда мой охранник должен был отговорить его от этой затеи. А теперь представь мое удивление, когда я все это увидел.

На снимке изображены он и Дерек. Он одет, как старик, но спина прямая. По крайней мере, на фотографии не видно, как он тычет стволом пистолета в спину Дерека. Он осторожно спрятал снимки обратно в конверт:

— Повторяю. Что ты хочешь? — Скажи об это прежде, чем умрешь.

— Я пришел не один, Фрейзер. Здесь сидит начальник моей охраны, который в любой момент готов будет вызвать полицию.

Он разочарованно перевел дух.

— Что. Ты. Хочешь.

Ван Зандт заскрипел зубами.

— Я хочу большего, чем ты мне можешь дать. Но я хочу, чтобы никто ничего не мог отследить. — Он закатил глаза. — Каким надо быть идиотом, чтобы убивать людей, которых легко идентифицировать? — Из кармана появился конверт поменьше. — Вот чек и билет на самолет до Амстердама на завтра. Ты летишь туда. И либо меняешь лица для всех персонажей «Инквизитора», либо наша сделка отменяется. — Он сердито покачал головой. — Неужели ты настолько самоуверенный, что думаешь, что никто не сможет выйти на твой след? По твоей глупости теперь на карту поставлено все, чем я владею. Подумай, как это уладить. — Ван Джагер допил свое вино и поставил бокал на стол. — Я. Хочу. Это.

Несмотря на ситуацию, он рассмеялся.

— Ты прекрасно нашел бы общий язык с моим отцом, Джагер.

Но Ван Зандт даже не улыбнулся.

— Значит, договорились?

— Договорились. Где я должен расписаться?

Четверг, 18 января, 19 часов 35 минут

— Садитесь, пожалуйста. — Вито Чиккотелли указал на большой стол в конференц-зале.

Дэниел быстро огляделся. Шесть человек уже заняли свои места. Чиккотелли закрыл дверь и придвинул Сюзанне стул. Сестра по-прежнему дрожала всем телом. Дэниел предлагал самому провести опознание, но Сюзанна настояла на своем присутствии. Судмедэксперт вышла из морга вместе с ними и привезла их сюда. Теперь она сидела у другого конца стола рядом с высокой блондинкой, которую Чиккотелли представил, как консультанта доктора Йоханнсен.

— Вам еще нужно время? — спросил напарник Чиккотелли, Ник Лоуренс.

— Нет, — пробормотала Сюзанна. — Давайте покончим с этим.

— Мы все во внимании, агент Вартанян, — произнес Чиккотелли. — Что вам известно?

— Я не видел свою семью много лет. Мы… отдалились друг от друга.

— Сколько человек в вашей семье? — поинтересовалась Сойер.

— Теперь только Сюзанна и я. Мы довольно долго не разговаривали друг с другом. Но несколько дней назад шериф моего родного городка позвонил мне и сказал, что мои родители, вероятно, отправились в путешествие, но назад не вернулись. Ему об этом сообщил врач моей матери, потому что та какое-то время не появлялась на приеме. До звонка шерифа мы с сестрой не знали, что у нее рак.

— Наверное, трудно было узнать об этом путешествии, — пробормотал Ник.

Дэниел чуть было не улыбнулся. Это роль хорошего копа.

— Ну, во всяком случаем, мы с шерифом обыскали дом. Там был полный порядок, как будто люди долго отсутствовали, и чемоданы исчезли. В письменном столе отца я нашел каталог путешествий. Все указывало на то, что перед маминой смертью он хотел исполнить ее давешнее желание. — Дэниел попытался вытеснить образ матери в холодильной камере морга. Сюзанна сжала его руку.

— Может, прервемся? — с сочувствием в голосе спросила Джен МакФейн.

— Нет, все в порядке. Мы с шерифом уже собирались уходить, как я заметил, что отцовский компьютер работает. Кто-то использовал его удаленно. — Он посмотрел на Чиккотелли и был вознагражден, в глазах детектива мелькнул интерес.

— Почему вы не заявили, что ваши родители пропали без вести? — заинтересовалась Сойер.

— Я так и собирался сделать. Но шериф сказал, что я не должен вторгаться в сферу личной жизни своей матери. И обстановка в доме действительно указывала на то, что они уехали в путешествие.

— А компьютер вас не беспокоил? — спросил Лоуренс.

— В тот момент не особо. Мой отец прекрасно разбирался в компьютерах. Поэтому я взял несколько дней отпуска. Я хотел их разыскать и убедиться, что с мамой все в порядке. — Он сглотнул. — Я хотел увидеть ее еще раз. — Он рассказал, как после долгих поисков вышел, наконец-то, на абонентский почтовый ящик, но про конверт, который оставила ему мать, умолчал. Он просто не сможет о нем рассказать. — Тогда я понял, что из-за шантажа мне необходимо обратиться в полицию. Сюзанна была со мной согласна. Поэтому мы здесь.

— Когда ваш отец в последний раз снял большую сумму? — спросила Сойер.

— Шестнадцатого ноября.

Чиккотелли пометил дату.

— Что вы сделали после того, как нашли почтовый ящик?

— Больше, чем мог, но меньше, чем хотел. Я поинтересовался у парня в абонентском отделе, кто арендует ящик. Мне хотелось, конечно, взглянуть на его содержимое, но клерк этого не позволил бы.

Чиккотелли сделал нетерпеливый жест:

— Вы ждете фанфар, агент Вартанян?

— Имя арендатора было Клэр Рейнольдс. Она шантажировала моих родителей и, вероятно, убила. Больше я ничего не знаю.

На сей раз взгляд Чиккотелли остался неподвижным. Он прищурился и многозначительно посмотрел сначала на своего напарника, потом на лейтенанта. Да и окружающие казались сбитыми с толку.

— Вот ведь дерьмо, — буркнул Ник Лоуренс.

Какое-то время Чиккотелли молчал, потом вновь обернулся к Сойер. Она расправила плечи:

— Ваше решение, Вито. Пока они были в морге, я их проверила. Они чисты. Я бы их посвятила.

Дэниел переводил взгляд с одного на другого.

— Что? О чем идет речь?

Чиккотелли уставился на него мрачным взглядом:

— О Клэр Рейнольдс.

Сюзанна напряглась.

— Что? Она шантажировала моих родителей, и теперь они мертвы. Что вам мешает разыскать ее и арестовать?

— Ее не надо разыскивать. Да и арестовать за убийство ваших родителей довольно проблематично, — произнес Чиккотелли. — Она мертва. Уже больше года.

Как громом пораженный, Дэниел уставился на Сюзанну, потом покачал головой.

— Этого не может быть. Весь прошлый год она шантажировала моего отца. Клерк в почтовом агентстве сказал, что она вовремя заплатила арендную плату за отсек еще в прошлом месяце. Ерунда.

Чиккотелли вздохнул:

— Кто бы там ни заплатил аренду, это не Клэр Рейнольдс. А вы не знаете, кто мог еще шантажировать ваших родителей?

Сюзанна сглотнула.

— Нет.

— Может быть, вы знаете, чем их шантажировали?

Дэниел тоже покачал головой, хотя это не соответствовало истине. Он знал чем. Как знал и то, что Чиккотелли утаил от него информацию. Но даже если детектив расскажет ему всю правду, сможет ли он сам вытащить на свет божий то, что являлось страшным позором его отца? А через него и моим?

Чиккотелли достал из папки какой-то рисунок и протянул его через стол.

— Вам не знаком этот человек?

Дэниел молча разглядывал изображение мужчины с суровым лицом. Резко очерченная нижняя челюсть, выступающие скулы. Нос узкий и острый, подбородок тупой. Но вот глаза… От них у Дэниеля мурашки по коже побежали. От них так и веяло холодом и жестокостью, которые Дэниел очень хорошо узнал за годы работы в правоохранительных органах. И все же глаза и лицо показались ему странно знакомыми. Бред какой-то. Находка в почтовом ящике оживила старых духов. Или призраков. А этот человек настоящий, и он убил их родителей.