Целых четыре дня ушло на то, чтобы пройти через льды и выйти в воды моря Росса. Волны сразу закачали судно, и у некоторых членов экипажа обострилась морская болезнь. За много лет плавания, они к ней привыкли и весьма сносно переносили на ногах, но после спокойных вод паковых льдов всё начиналось заново и приходилось некоторое время отлёживаться.

— Вот здесь в прошлом сезоне тралили, — новозеландский морской биолог Джо Оши, пока они с Айханом стояли в очереди, открыл карту моря Росса на ручном импланте. — Ты даже представить не можешь, насколько красивого ставротетиса на глубине в четыре тысячи метров нашли! Придонная моя прелесть! Ох, уникальное, уникальное создание, скажу я тебе!

Джо Оши всему экипажу был известен в первую очередь своей безграничной любовью к осьминогам и любая находка, а тем более столь редкая, как ставротетис, приносила ему массу удовольствия. Вроде пятидесятилетний мужик с выраженной сутулостью, а про своих «скользких тварей», как их в шутку величали остальные члены экипажа, мог вещать часами. Айхан мог понять одинокого старика. У него были и четыре жёны и десяток детей, но все ушли на тот свет. Дети — в раннем детстве, не пережив болезней, лечить которые было очень уж дорого. Жёны умирали как после родов, так и от обычных болячек. А кое-кто даже падал за борт на очередной экспедиции… Поэтому любить ему оставалось осьминогов и проводить остаток жизни на работе.

— Мы уже совсем скоро к этому месту подойдём, — заметил Айхан, сверяясь по карте и следя за очередью. — Тоже тралить будем?

— Не-е-ет, — махнул рукой Джо и принялся искать другую карту. — Сперва посетим станцию «Амундсен-Скотт» почти в самом центре континента, а тралить только на обратном пути будем… В этом месяце другие учёные без нас тралить здесь будут. А потом и мы их сменим.

Джо Оши говорил это с явной грустью, что не укрылось от членов экипажа, стоявших в очереди.

— Нашему головоногому лишь бы свою скользкую пакость пощупать! — в шутку содрогнулась одна из женщин, стоявших позади Айхана и добрая половина очереди улыбнулась. — Успеешь ты ещё наобниматься со этими кракенами.

— И ничего они не скользкие! Что ты понимаешь, Оливия! — шутку женщины Джо воспринял всерьёз и стал бурчать. — Это же исчезающий вид!

Корабль наклонило от очередной волны и все опытные члены экипажа наклонились вслед, сохраняя равновесие. Для сухопутных крыс выглядело это весьма забавно, но Айхану было не до шуток. Для него такие горки были в новинку, и он замахал руками, в которых, слава богам, пока ничего не было. Все предыдущие дни воды отличались спокойствием, и корабль так сильно не качало. Джо и кто-то ещё успели поймать незадачливого парня и поставить на место.

— Ничего, привыкнешь, — похлопал кто-то Айхана по плечу, а Джо, наконец, нашёл нужную карту и показывал дальнейший маршрут их экспедиции.

На следующий день, поравнявшись с ледником, судно поплыло вдоль него, пока не нашло место для высадки. Там был оборудован удобный порт, и выгрузка пошла полным ходом. Вскоре их команду загрузили на самолёт и через каких-то полчаса они садились на крупнейшую станцию Южного полюса — «Амундсен-Скотт». Огромная, по меркам Южного полюса, территория станции в семь квадратных километров, включала в себя электростанцию, склад топлива, лаборатории, установка по очистке воды, передовой центр климатических исследований, передвижная буровая установка, радиотелескоп, а также жилые помещения, в которых единовременно могли проживать до тысячи человек. Первым, что бросилось в глаза — это засыпанная почти по самую верхушку древняя станция, представляющая из себя огромный купол, внутри которого располагалось всё, что нужно было исследователям и учёным. В те года строители и инженеры не догадались о том, что постоянные ветра и снежные барханы погребают под собой любую постройку, поэтому сейчас от древней станции осталась лишь чёрная блестящая на солнце верхушка купола.

При строительстве новой станции ошибки предыдущих строителей учли, и здания «Амундсен-Скотт» стояли не на земле, а подпирались балками из специального сплава, зависнув над промёрзлой землёй на высоте двух метров. При такой конструкции снег не наслаивался годами, засыпая здания, а пролетал под постройкой, тем самым решая проблему с постоянной очисткой от снега. Но, когда рано или поздно общий уровень снега всё равно увеличится и станет соприкасаться с дном станции, с помощью специальных домкратов станцию поднимут ещё на несколько метров. И так поднимать можно несколько раз.

Сегодня свирепствовал холод и температура опустилась до -65, заставив всех упаковаться по полной. Первый день потратили на временное обустройство и знакомство с персоналом. Здесь они планировали провести всего месяц, а потом отправиться по обратному маршруту. Следующие две недели Айхан провёл, удалённо управляя буровой станцией. Раньше нужно было стоять в специальном «Кубе» и настраивать, делать руками, сейчас же оператор издалека настраивал глубину, а автоматика делала всё сама. Бур прогрызал лёд со скоростью в 60 километров в час, затем брал десятки тысяч разных проб, и вся конструкция поднималась на поверхность. При этом бур был оборудован специальной установкой, изучавшей детали рельефа вокруг. На картинке это отображалось как пробуренная скважина с буром посередине, а в некотором радиусе от него рисовался тот или иной объект, захваченный аппаратурой. При отсутствии каких-либо объектов, где встречался только лёд, сетка рисовалась пустой и безжизненной. И пока ничего, кроме льда и ещё раз льда, оборудование не показывало. И хоть под Айханом находилось целых три тысячи метров древнего льда, учёные всегда надеялись на какие-нибудь интересные находки.

В очередной раз задав настройки бурения на время сна, Айхан пожелал спокойно ночи соседу и в который раз усмехнулся тому, что слово «ночь» звучало здесь весьма условно. Летом на Южном полюсе стоял вечный день, что поначалу доставляло большие неудобства. С утра он забежал в лабораторию, глянул заспанными глазами на проделанную буром работу, и хотел было пойти завтракать, но остановился. Что-то привлекло его внимание к сетке, которую нарисовало оборудование. Первые пять минут он силился понять причину, которая остановила его, всматриваясь заспанными глазами, но никак не мог её обнаружить. И только когда он всмотрелся в края, куда смогло добить исследовательское оборудование бура, его брови подскочили.

— Что за…

Забыв про завтрак, Айхан запомнил расстояние до объекта и выбежал на улицу. Рабочие уже привыкли к сбрендившим учёным, порой требовавшим невозможного и уже вчера, поэтому с ленцой выслушали размахивающего руками Айхана и помогли ему перевезти бур до указанного места. Ещё раз сверившись с координатами, он выставил параметры бурения в самом Кубе и вновь соединил сетью с лабораторией. Теперь все результаты будут присылаться туда. При средней скорости, четыре тысячи метров бур преодолеет за два с половиной дня, которые сейчас Айхану показались бесконечностью. А пока суть, да дело, ему следовало заняться исследованием проб льда, которые он взял перед тем, как передвинуть бур.

— Да ты что? — удивлённо произнёс Айхан, слушая коллегу, исследовавшую микроорганизмы в одном из подлёдных озёр Южного полюса. — То есть, ты хочешь сказать, что в этом озере на глубине в три тысячи метров многие миллионы лет жили и эволюционировали организмы, использующие для своей жизнедеятельности неорганические соединения? Неужто углекислый газ? Вот это да… Может, тогда чуть попозже? У меня тут важное исследование, надо проверить…

— Ага, — кивнула девушка, — тогда после ужина заходи.

Быстро распрощавшись, Айхан подлетел к компьютеру и с замиранием сердца открыл сетку, нарисованную буром. Прошло трое суток с тех пор, как он начал новую скважину и результат, который сейчас он видел, не укладывался ни в какие рамки. Айхан связался с более опытным коллегой и передал тому нарисованную буром сетку.

— Ты чего несёшь, Айхан? — услышал он по нейрофону. Учёный находился в Тартарии и лично не мог наблюдать за ходом исследования. — Какой ещё искусственный объект на глубине в четыре километра? Под вами самое глубокое подлёдное озеро в мире!.. Ох, твою ж… — выругался учёный, получив, наконец, изображение. — Это что за… покемон? Ты меня разыгрываешь? Эта… Это… Объект в высоту как минимум двести метров, длина и того больше… Чёрт… Этому леднику четырнадцать миллионов лет! Не может здесь быть никакого искусственного объекта, сделанного руками человека!