Долгая секунда на срабатывание системы, короткий сигнал, и смена красного глазка на зеленый…

Дежурный за П-образной стойкой, ограничивающей свободу посетителей парой квадратных метров перед дверью, изумленно осмотрел вплывшую на подконтрольную территорию фигуру. Потом опустил глаза на монитор, снова поднял… Он явно ожидал увидеть на пороге кого-то другого.

– Простите, уважаемый, вы один? – голос вежливый, но уверенный, никакого подобострастия. Еще бы, этот пост доверен атланту даже не Миссией, всей Ассамблеей – воин имеет и право, и средства спросить с нарушителя со всей строгостью.

– С-совс-сем… – главное, отвечать коротко, уверенно и, если удастся, путано.

– Но сканер зарегистрировал запрос гиперборея…

– Ч-чуш-шь… Ч-человеч-чес-ская тех-хника ош-шибаетс-ся…

Короче! Проклятие, как можно короче! Настоящий смарр наверняка ограничился бы первым словом.

Атлант думал. Может быть, Павел угадал и подобный случай не первый?

– Если так, мне нужен ваш ментослепок для предоставления отчета Гнезду, – дежурный вынул из-под стойки лист бумаги и карандаш. Начертал: «20 ноября, 17.32. Смарр…» – Ваше имя, уважаемый?

Ответ на этот вопрос, к счастью, был предусмотрен Градобором. Имя было настоящее, совершенно случайно подслушанное им когда-то на проходной.

– Ч-чащ-щх-хас-с…

«…Чащхас». – прилежно дописал воин. И пододвинул лист к Павлу:

– Прошу вас.

Ментослепок невидим и неощутим. Ящеры, которые ввели слепки, в дополнение к отпечаткам пальцев читали их самостоятельно, хотя, как говорил Потапов, делать это могли далеко не все из них. Прочие расы пользовались громоздкими лабораторными приборами. Для взгляда атланта белый лист никак не изменится, но, может быть, при наложении слепка должны возникнуть какие-то визуальные эффекты? Часто ли этот воин проделывал такое со смаррами или просто следует инструкции?

Павел пододвинул лист, наклонил над ним капюшон. Крошечная кнопка в большом пальце перчатки левой руки, и десяток красных светодиодов, подсвечивающих кант колпака, – вот и все, что гипербореи осмелились противопоставить магической силе настоящего ящера. Источник питания давал при сканировании отклик, сравнимый с уровнем статических помех, любое более сложное устройство было бы обнаружено еще при входе на территорию Миссии.

Легкое нажатие, и едва заметный в свете люминесцентных ламп красноватый блик коснулся белого листа.

– Благодарю, – воин спрятал «анкету» под стойку, позже она послужит основой для запроса в Гнездо. В ситуации, где любого другого уже задержали бы до выяснения личности, ящеру верили почти на слово. – Слушаю вас, уважаемый?

– Гос-сподин Уний с-сдал это с-сегодня в ч-час-с тридц-цать…

Ни номера в каталоге, ни кодового названия артефакта Градобор и Павел, естественно, не знали, но после сдачи слепка атланта это уже не напрягало.

– Номер сто три, пятнадцать, «свиток», – дежурный озвучил это по памяти, не так часто в спецхран попадают новые предметы, чтобы забыть артефакт, поступивший несколько часов назад. – Все в порядке, уважаемый, смарры в числе допущенных. Вам на осмотр или на вынос?

– На вынос-с…

«Смарры в числе допущенных…» Да, именно поэтому Градобор не пошел требовать карту пришельцев легально. Конечно, отказ можно было бы оспорить, но тот, кто вводил ограничения на выдачу, имел все основания считать, что текущий кризис разрешится задолго до окончания бюрократической процедуры. Шеф сто раз прав: сегодня ассамблейщики играют втемную даже друг с другом.

Дежурный бегло заполнил соответствующий бланк. Все-таки жесткая бюрократия имеет свои преимущества: есть бумага – нет вопросов.

– Это ваш пропуск, – указательным пальцем атлант намагнитил металлизированную полосу по краю бланка. – Распишитесь…

Расписывались смарры своеобразно. Павел взял ручку и провел длинную горизонтальную полосу через весь бланк. Говорили, что по этой полосе опознать руку ящера можно так же просто, как и по подписи. Очень хотелось верить, что это относится только к смаррам – простая чернильная полоса была первым вещественным следом, который Павел оставлял на территории Миссии.

Мельком взглянув на бланк, дежурный исчез в дебрях бронированных стоек с ячейками, но уже через пару секунд вернулся с нужным контейнером. Павел подумал, что он сейчас откроет его и отдаст свиток, но воин протянул ему сам ящичек. Либо в хранилище нередки были опасные артефакты, либо инструкции запрещали дежурному видеть, что именно находится в ячейках.

Землянин вовремя проглотил рвущееся на язык «спасибо», неторопливо засунул добычу под плащ и повернулся к двери. Главное было сделано, но расслабиться – означало проиграть. Изо всех сил, сдерживая порыв двигаться быстрее, землянин плавно зашагал к выходу из ловушки, в которую забрался почти добровольно. Он по-прежнему старался держаться середины коридора, но теперь это его не спасло.

Распахнувший боковую дверь атлант был, несомненно, юн и преисполнен служебного рвения. Он не задел Павла створкой, но сам не успел остановиться и со всего размаху врезался в фальшивый плащ ящера.

Как хорошо, что никто толком не знает, каковы смарры на ощупь, ведь вполне может быть, что они твердые, как дерево? Каркас ощутимо треснул, но выдержал. Павел, даже без маскарада, в своем обычном «земном» воплощении весивший раза в полтора больше юнца, устоял на ногах. Но вот укрытый под плащом контейнер с добычей был выбит из рук и громко лязгнул о пол.

Громкое «С-с-с!..» вырвалось непроизвольно и пришлось вполне к месту.

– Простите! – юноша либо не потрудился, либо попросту забыл встать с колен. – Уважаемый!.. Не примите за знак неуважения!..

Павел не успел сообразить, что ему делать дальше. Настоящий смарр просто наклонился бы, поднял свой ящичек и, не обращая внимания на пресмыкающегося гуманоида, отправился бы по своим делам. Но костюм Павла не предполагал такой свободы действий – он не сгибался в поясе. Кроме того, повторить пластику ящера даже в таком элементарном движении было практически невозможно.

– Таланий, встань! – прогремел позади властный и слишком хорошо знакомый голос. – Не теряй свое достоинство, извинись, как это подобает!

«Медленно, все делать медленно!..»

Как заклинание, повторяя про себя эти слова, Павел развернул капюшон к Эхтинору Тарийскому. Несчастный Таланий, видимо, все-таки поднялся, теперь уже за пределами видимости.

– Уважаемый, – проговрил он. – Примите мои извинения по поводу столь прискорбного инцидента. Чем вы велите мне загладить мою вину?

С последним парень все-таки переусердствовал, потому что Эхтинор молча сверкнул на него глазами. Но обострять инцидент было не в интересах землянина.

– С-ступай… – выдавил Павел.

Он вдруг обнаружил, что края его колпака подсвечены красным, и поспешно отпустил зажатую большим пальцем кнопку.

– Благодарю, – Эхтинор Тарийский коротко кивнул и увидел на полу контейнер из спецхрана. Он нагнулся, подобрал ящичек и проговорил: – Извините, вы ведь не Чщахт?..

– Нет… – прошипел Павел, не отводя глаз от ускользающей добычи.

– За последние десять минут я никак не могу его найти, – посетовал глава Миссии. – Вы не могли бы передать ему мою просьбу связаться со мной?

– Х-хорош-шо… – великодушно согласился Павел. И вдруг что-то словно подтолкнуло его. Атлант ни разу не разговаривал так уважительно ни с ним самим, ни даже с Потаповым, как будто не они на Земле у себя дома, а смарры! – С-скажите вс-се мне, и Ч-чщ-щах-хт узнает…

– Да, разумеется, – пробормотал атлант. – Что знает один смарр, знает Гнездо. И все-таки я бы хотел посоветоваться лично с господином Чщахтом… Меня беспокоит поведение землян. Они около полутора часов владели картой, а девчонка-сканер тогда еще была с ними. На последнем инструктаже Потапов слишком активно… и даже дерзко настаивал на ее возвращении в распоряжение отдела. Я начинаю подозревать, что ему известно… – Эхтинор умолк на мгновение, и Павел едва не заорал: «Говори-же! говори!» Но атлант лишь собирался с духом, чтобы произнести нечто запретное: – …известно об альтернативном стволе.