«Да здравствует Великий Октябрь!» — провозглашает учитель.

«Урра!» — кричат дети тоненькими голосками.

«Да здравствует наша великая Родина!» — восклицает учитель.

«Урра!»

А вот и результат: в Ашхабаде, в школе, где директором Герой Советского Союза Санармет Ходжаев семь выпускников получили награды за участие в войне против афганского народа...

Тревожат военных руководителей изменения в национальном балансе страны. «В Вооруженных силах уже сейчас учитывается возможность негативного воздействия с середины 80-х годов сложной демографической обстановки». Первая проблема — пополнение сержантского и младшего офицерского состава. В национальных республиках не находится много охотников стать кадровыми военными. Перед комсомолом поставлена цель — преодолеть эту негативную тенденцию. «Считаем своей важной задачей, — заявляет Мишин, — повышать престиж профессии советского офицера, особенно среди юношей коренных национальностей республик Средней Азии, Закавказья, Прибалтики». Здесь находятся болевые точки.

Повсеместно наблюдается явление одного и того же порядка: романтика военной службы, овеянная подвигами времен войны против фашистской Германии, постепенно исчезает. Новые поколения все меньше ощущают себя связанными с «боевым прошлым». Цепь преемственности о пережитых совместно страданиях, которая в прежние времена скреплялась памятью, приковывая подрастающие поколения к старшему, ослабевает по мере физического ухода ветеранов войны, изменения интересов и всеобщего негативного отношения к войне.

Аркадий Белинков, замечательный исследователь советской эпохи, писал в своей книге о Юрии Олеше: «Герои, героизм, подвиги, военная слава, прогресс и замечательные успехи безусловно должны заставлять быстрее и радостнее биться наши сердца. Но это только половина дела. Вторая половина заключается в том, чтобы герои, героизм, подвиги и другие удивительные вещи были употреблены в строго ограниченных количествах, чтобы они не превышали средний процент несчастных случаев от автомобильных и железнодорожных катастроф».

Брежнев еще мог сделать себя четырежды Героем Советского Союза и даже взять себе орден «Победы» — он был на войне. Участие его преемника Андропова было эпизодическим, а с приходом Черненко связь с военной героикой будто и вовсе прерывается. Но так ли это? Генсек Черненко в молодые годы (1930—1939) служил добровольцем в пограничной охране ОГПУ. Здесь он вступил в партию и был избран на свою первую партийную должность — секретаря партийной ячейки заставы. «С тех пор, — говорит Черненко, — смыслом и содержанием всей моей жизни стала партийная работа». Он внушает молодым пограничникам: «Главным было и остается огромная ответственность, высочайшая собранность» и, разумеется, «бдительность».

Появление очерка о пограничнике К. У. Черненко с его фотографией в органе Вооруженных сил кладет как бы начало созданию боевой биографии генсека, в которой он отчаянно нуждается. В свое время начало прославлению Брежнева положил журнал «Новое время», опубликовавший очерк молодого тогда журналиста Андронова о «Малой земле». Время предъявляет свои требования к биографиям советских руководителей. Только Ленин не имел воинского звания — тогда их просто не было. Сталин стал маршалом, а затем генералиссимусом во время войны против гитлеровской Германии. Тогда же получили свои генеральские звания Хрущев — генерал-полковника и Брежнев генерал-майора. В конце концов Брежнев сделал себя маршалом. Андропов получил звание генерала армии по должности председателя КГБ СССР.

Но партийное руководство сталкивается с серьезной проблемой: война уходит в прошлое, и один из важнейших компонентов магии власти КПСС постепенно распадается, независимо от того, будет ли генсек Черненко или следующие за ним генсеки иметь звание маршала Советского Союза.

Конец брежневского времени сопровождался серьезными осложнениями для Советского Союза на арене мировой политики. Среди них ухудшение отношений с Соединенными Штатами Америки, затяжная война и политический тупик в Афганистане, обострение положения на Ближнем Востоке, неустойчивая обстановка в Юго-Восточной Азии, осложненная китайско-вьетнамским конфликтом из-за Кампучии. Внутри советского блока острая ситуация возникла в Польше, где 37-миллионный народ психологически отошел от власти, опирающейся на Советский Союз и контролируемой.

Брежнев оставил своим преемникам государство «реального социализма», с постоянно-кризисной экономикой, сверхдержаву, истощенную в гонке вооружений, империю, протянувшую свои щупальца далеко за пределы собственных границ, но неспособную решить ни одной проблемы ни в самой метрополии, ни на ее рубежах. В то же время процесс советизации планеты, начавшийся в 1917 году, продолжался. К началу 80-х годов режимы типа советского или сходного с ним, были установлены в 24 странах Европы, Азии, Африки и Латинской Америки. Их территория занимала 41 млн. кв. км или 27,5 процента от площади всей земной суши, а население насчитывало 1783 млн. чел. (включая Китай — 1035 млн. чел.) или 39,7 процента всего земного населения.

Андропов оказался во главе государства, когда военный баланс между странами НАТО и государствами Варшавского договора изменился в Европе в пользу последних. СССР обладал постоянным перевесом в неядерных силах фактически с конца Второй мировой войны. В середине 70-х годов СССР начал осуществлять новую программу усиления ядерной мощи и в конце концов оснастил свои вооруженные силы более чем 300 ракетами СС-20 с радиусом действия до 5 тыс. км. Военный баланс в Европе изменился решительным образом в пользу СССР. НАТО не оставалось делать ничего другого как предупредить СССР, что он будет вынужден разместить на территории европейских государств — членов НАТО дополнительное ядерное оружие также среднего радиуса действия — баллистические ракеты «Першинг-2» и крылатые ракеты. Таким образом, было произведено выравнивание соотношения ядерной мощи в Европе. Европейские страны меньше всего хотели установления американских ракет на своей территории, но воинственная политика СССР не оставляла иного выбора. Советский Союз был заранее предупрежден о предстоящем размещении новых ракет на территории Западной Германии, Великобритании и других стран. Отказавшись от урегулирования проблемы дипломатическими средствами, Советский Союз начал шумную пропагандистскую войну. Размещение ракет сопровождалось не только острыми дебатами в странах НАТО, включая США, но и многочисленными организованными по всей Европе выступлениями, особенно в Западной Германии, противников размещения американских ракет и сторонников «замораживания» вооружений, угрозами и открытым нажимом Советского Союза. Однако предотвратить и даже задержать размещение американских ракет не удалось усиление ракетного потенциала СССР и особенно ракет среднего радиуса действия, нацеленных на Западную Европу, а в Азии на Японию, было слишком очевидным. Грубый нажим, оказанный Советским Союзом накануне всеобщих выборов в Германии (Министр иностранных дел Громыко, находясь в Западной Германии, откровенно заявил о желании СССР видеть у власти социал-демократическую партию), вызвал неожиданную для СССР реакцию: победили христианские демократы, сформировавшие вместе со своими союзниками — свободной демократической партией — правительство канцлера Коля. Пошли на спад и всевозможные антивоенные и пацифистские движения на Западе, поддержанные СССР и объективно игравшие на руку советской политике. Вторичное угрожающее предупреждение на этот раз самого Андропова Колю в июле 1983 года относительно последствий размещения американских ракет в Западной Германии снова потерпело фиаско. Размещение ракет происходило согласно установленному расписанию. Демонстративный уход советских делегаций с переговоров об ограничении ядерных вооружений в Женеве лишь подчеркнул это промежуточное поражение Советского Союза.