Горбачев, как и каждый вновь избранный генеральный секретарь, наталкивается на сопротивление аппарата. Не вообще аппарата, ибо без него партия (и советское государство) не существуют. Он встречает сопротивление командных кадров своего предшественника, знающих, что они обречены, ибо на их места претендуют «свежие силы». Как нельзя кстати цитирует Горбачев в докладе о кадровой политике ленинские слова: «аппарат для политики ...а не политика для аппарата». Новому генеральному секретарю нужен новый «кадровый корпус» партии, с его помощью он сможет — как твердо рассчитывает — преобразить партию, дать ей возможность — снова — управлять. Когда советский политолог констатирует, что «в нынешнем состоянии советская система больше существовать не может», он повторяет ленинскую формулу революционной ситуации — невозможность для господствующих классов сохранить «в неизменном виде свое господство».
Политический вывод: изменить «нынешнее состояние», изменить, в первую очередь, кадровый корпус. Это, по мнению генерального секретаря, первая причина кризиса, того, что «верхи» не могут.
Исторический анализ кризиса «верхов» позволяет сделать и другой вывод. Тоталитарную систему строили революционеры, верившие в проект утопии, о характере которой они ничего не знали, хотя верили, что знают. Система, которую они сооружали, ставила своей целью формирование нового человека. Они верили, что творят человека, который нужен тоталитарной системе. И достигли значительного успеха. Парадокс тоталитаризма заключается в том, что люди, им сформированные, прежде всего «кадры», «верхи», потеряли динамику, энтузиазм строителей и не могут обеспечить жизнеспособность породившей их системы. Генетический механизм тоталитаризма включает в человеке силы, пробуждающие в нем, в свою очередь, чувства, которые Горбачев назвал «социальной коррозией».
Главный персонаж романа Александра Бека «Новое назначение», написанного в 60-е годы, опубликованного в Советском Союзе в эпоху «гласности», — идеальный образец апостола тоталитаризма. Его девиз: «Не рассуждать», его основное правило: «Приказ, и никаких разговоров». Он считает себя — солдатом Сталина. Министр тяжелой промышленности, он выполняет приказы Сталина не рассуждая, как солдат: «Поведение Сталина он воспринимал, как непререкаемый высший закон», «превыше всего дисциплина, верность Сталину, каждому его слову, указанию».
Герой Бека «пришел в Систему со стороны» (т. е. с дореволюционным воспитанием), — замечает Г. Попов, — и «пока в Системе сохранялись эти кадры (с их нормами нравственности), она функционировала». Нравственность «апостолов тоталитаризма» еще помнила мораль «старой религии» и строилась на вере в новую Идею. Ради Идеи они не щадили себя и тем менее не щадили других, выполняя приказы носителя Идеи — Вождя. Их бесчеловечность могла сравниться только с их преданностью Вождю. Из любви к дальним они безжалостно истребляли ближних, строя Новый мир, реализуя Идею.
Прежде чем их ликвидировать, ибо вера апостолов была не нужна Системе, которую они строили, Сталин потребовал, чтобы они сами подыскали себе заместителей. На свое место апостолы искали не верующих, но исполнительных. Апостолы могли еще переживать сомнения, когда нормы «старой морали» приходили в столкновение с приказом. Их заместителям сомнения были совершенно чужды. Апостолы были нередко аскетами и фанатиками. Им на смену пришли заместители, жадно пользующиеся своими привилегиями. Переход тоталитаризма на новую ступень провозгласил Никита Хрущев, объявивший со свойственной ему живописностью: «Идеи Маркса — это, конечно, хорошо, но ежели их смазать свиным салом, то будет еще лучше». Хрущев имел в виду улучшение положения населения страны, но «верхи» всегда улучшали свое положение задолго до того, как повышался уровень жизни народа. Как горько шутили: рабочий класс пьет шампанское устами своих руководителей. Апостолы могли обходиться без сала, оставляя без него и народ. Их заместители обещали народу сало, сами лопаясь от жира.
Признание в необходимости, в желательности смазки салом Идеи знаменовало переход тоталитаризма на новую ступень. Узаконивалось двоемыслие — неизбежный итог столкновения реальности и Идеи, реальности, которая продолжала существовать в реализуемой утопии. «Два мира уживались в нашем сознании, — пишет советский философ. — Мир повседневных реальностей давал практические ориентиры, мир показного благополучия — надежду на улучшения, на более достойную жизнь в будущем... Сочетанием двух миров усугублялось двоемыслие».
Феномен «двоемыслия», как элемента строившегося нового мира, был замечен сразу же некоторыми наиболее проницательными мыслителями. В 1920 г. пишет о «двоемыслии» и «двоеречии» Е. Замятин. В последующие годы этот феномен анализировал Орвелл, некоторые наиболее смелые и независимые наблюдатели коммунизма. Сегодняшнее открытое признание «двоемыслия» как составной части «догматического мышления», т. е. советской идеологии, — важный признак кризиса «верхов». Наличие «дневного» и «ночного» сознания мешает функционированию тоталитаризма в его чистой форме: приказ-выполнение. А. Бек рассказывал, что в сознании его железного героя происходили «сшибки»: столкновения в мозгу двух импульсов — приказа вождя и приказа нравственной нормы. В сознании преемников этих «солдат Сталина» столкновение происходило, пользуясь терминологией Хрущева, между идеей и салом. Личные интересы играют все большую роль в поведении представителей «верхов».
Знаменитый термин Маркса «отчуждение» приобрел сегодня широкую популярность. Публицисты говорят о минувших годах как о времени, когда произошло «отчуждение» крестьян от земли, рабочих — от производства. Но также — аппарата партии от массы членов партии. В дискуссиях о кризисе «верхов» раздавались даже голоса, ставившие под вопрос необходимость номенклатуры: должна ли она существовать в условиях перестройки? Заместитель заведующего Отделом организационно-партийной работы ЦК КПСС Г. К. Крючков отвечает: «Политическое понятие номенклатуры означает, в сущности, то, что партия — ее органы держат в поле зрения какие-то ключевые должности в обществе. И, наверное, партия не уйдет и не может уйти от того, чтобы сознательно направлять этот процесс. Разве есть в мире какие-либо политические организации, которые исключили из арсенала кадровую политику как рычаг проведения своего курса?»
Вывод не оставляет сомнений. Причина кризиса «верхов»: кадры. Рецепт выхода из кризиса: кадры! Смерть Брежнева подвела черту: его преемники получили в наследство больную систему; организм, в котором мозг отдавал приказы, но мускулы выполняли их выборочно, по своему желанию. Горбачев начинает «перестройку», кадровую революцию, с целью заменить линии коммуникации, задерживающие либо искажающие приказы, идущие из «головы». Главная трудность в реализации «революции» заключается в наличии только одного «материала» для замены старых кадров: новые кадры воспроизводятся из того же самого «тоталитарного сырья». Анализ изменений на министерских постах убедительно подтверждает факт. Менее чем за три года было сменено 60 руководителей центральных министерств и ведомств, более 70% общего числа. Средний срок пребывания в должности руководителей этого ранга превышал 18 лет. Теперь они — ушли. Кто же занял их место? Примерно 50% новых назначений приходится на заместителей ушедших министров. Более 25% вновь назначенных занимали руководящие посты в партийных органах. Центральный аппарат — в данном случае хозяйственный, но это целиком относится и к главному, т. е. партийному, — воспроизводит сам себя.
Кризис «верхов» — это кризис системы власти, обнаружившей свою неспособность выполнять функции, которые она считает принадлежащими только ей. Политолог объясняет сегодняшние «сложности» тем, что «основоположники марксизма уделили недостаточное внимание проблемам формирования механизмов политической власти в послереволюционном социалистическом обществе». Историк убежден, что «актуальным для социализма остается вопрос о научно обоснованном и демократическом способе реализации власти». Партийный руководитель считает, что усиление «авангардной роли КПСС» гарантирует «обновление общества». Усиление авангардной роли партии может быть осуществлено лишь усилением власти лидера партии. На этом пути идут поиски преодоления кризиса верхов, поиски новых методов управления старой машиной.
