– Идите за мной. Я осмотрю вас, а потом мы обо всем поговорим. – И Келли направилась в операционную.

– А нельзя ли сначала принять ванну? Кажется, я сам задохнусь от своей собственной вони.

Келли рассмеялась: – Да, запах не из приятных. Но все мои пациенты такие. Я уже привыкла.

Келли попросила Дэниела лечь на операционный стол и внимательно осмотрела рану на спине.

– Памба отлично справилась, – заметила она. – После того как вы помоетесь, я сделаю вам укол антибиотика и перевяжу рану. Не мешало бы, конечно, наложить швы, но, думаю, это лишнее, потому что рана затянулась и ко всем вашим симпатичным шрамам просто добавился еще один. – Келли покачала головой. – По-моему, вы влипли в какую-то историю.

– Не по своей вине, – улыбнулся Дэниел. – Вы не дали мне объясниться во время нашей последней встречи. Запрыгнули на свой мотоцикл и умчались, не позволив даже рта раскрыть в мое оправдание.

– Ничего не поделаешь: сказывается мое ирландское происхождение, – хмыкнула Келли.

– Но теперь разрешите мне наконец объяснить, что произошло?

– Может, сначала примете ванну?

В небольшой хижине, так называемой ванной, посреди стояла большая железная бочка, в которой Дэниел едва уместился, присев на корточки. Двое мужчин из обслуживающего персонала больницы наполнили бочку горячей водой и приготовили для него чистую одежду: шорты и рубашку цвета хаки, все выцветшее и поношенное, однако чистое и выглаженное, и сандалии из сыромятной кожи. Один из помощников унес его вонючую и окровавленную одежду.

Келли ждала его в операционной.

– Да вас просто не узнать, – рассмеялась она. – Садитесь сюда. – И она показала на стул у окна.

Легкое прикосновение ее прохладных рук приятно щекотало кожу на спине, таким же приятным оказался чуть сладковатый запах ее волос. Дэниел с удовольствием вдохнул, когда она наклонилась обработать рану.

– Я до сих пор не поблагодарил вас за то, что вы послали за мной стариков пигмеев. Я обязан вам жизнью, – смущенно пробормотал он.

– Ничего. Это не составило для них особого труда.

– Теперь я ваш должник.

– Непременно напомню вам об этом, как только представится подходящий случай.

– Меньше всего я ожидал вас увидеть в этих местах, – сказал Дэниел. – Но когда Памба рассказала о «высокой белой», я стал кое о чем догадываться. Как вас сюда занесло? И какого черта вы делаете в этой стране? Стоит вам только попасть в руки Таффари, как опять прольется кровь невинных и полетят чьи-то головы.

– О! Да вы, похоже, стали разбираться, кто такой на самом деле Эфраим Таффари. Поняли, что он далеко не святой и не спаситель нации, каким представлялся вам вначале.

– Пожалуйста, давайте пока не будем спорить, – умоляюще произнес Дэниел. – У меня просто нет сил на перепалку с вами.

– Да вы сильны как бык, – фыркнула Келли. – Стоит только поглядеть на ваши мускулы… Ну ладно, необходимо все-таки ввести вам антибиотик, причем ударную дозу. Ложитесь на кушетку и спускайте шорты.

– Э-э! А нельзя ли сделать укол в руку?

– По-моему, ничего нового для себя я не обнаружу. Так что же вас смущает?

Не проронив ни слова, Дэниел безропотно растянулся на кушетке.

– Вам совершенно нечего стыдиться, – абсолютно серьезно произнесла Келли. – Вы о-о-чень даже ничего, – продолжала она, всаживая ему иглу в ягодицу. – Можете теперь одеваться, и прошу обедать. Я приготовила вам сюрприз. Вы встретите своего старого знакомого, которого не видели вот уже несколько лет.

Вечерело, когда они вышли из здания больницы и направились в дом Келли, расположенный у самого края вырубки. Оба невольно остановились, любуясь снежными вершинами на горизонте, отливающими золотом под лучами заходящего солнца.

– Куда бы ни заносила меня судьба, великолепие этих гор всегда в моей памяти, – взволнованно произнесла Келли. – Наверное, поэтому я постоянно возвращаюсь сюда.

Ее волнение невольно передалось Дэну. Ему захотелось взять Келли за руку и сжать ладонь крепко-крепко, тем самым как бы сливаясь с ней в едином порыве. Однако он сдержался, и они зашагали дальше.

На веранде дома за накрытым столом их уже поджидал какой-то человек. Издали заметив их, он поднялся навстречу.

– «Доктор Армстронг, рад снова видеть вас».

Дэниел стал как вкопанный, ошеломленно глядя на высокого седого старика, а затем, протягивая руку, заторопился вверх по ступеням.

– А мне говорили, что вы погибли, господин президент. От сердечного приступа. Кое-кто утверждал, что вас застрелили в застенках одной из тюрем Таффари.

– Ну-у, предположим, слухи о моей смерти несколько преувеличены, – рассмеялся Омеру, пожимая Дэниелу руку.

– Тут у меня среди медикаментов случайно завалялась бутылка виски, – прервала их Келли. – По-моему, сегодня самый подходящий случай употребить ее по назначению. – Наполнив бокалы, она предложила тост: – Давайте выпьем за Убомо! И пусть в самое ближайшее время эта страна скинет поработившего ее тирана.

Обед оказался весьма незатейливым: рыба из местной реки и овощи с огородов Гондалы. Но всего этого было в изобилии, и разговор за столом не умолкал ни на минуту.

Омеру поведал Дэниелу подробности военного переворота, рассказал о том, как ему удалось скрыться в лесу и о своей деятельности со времени побега из столицы.

– Келли помогла мне превратить Гондалу в штаб-квартиру сил сопротивления диктаторскому режиму Таффари. – Он слегка улыбнулся.

– Виктор, пожалуйста, расскажите Дэниелу, что творит со страной и ее народом этот облеченный властью убийца. Дэниела просто оболванивают, всячески заставляя поверить, что Таффари чуть ли не спаситель нации. Он и приехал сюда для того, чтобы снять фильм, восхваляющий великие деяния Эфраима Таффари…

– Послушайте, Келли, – перебил ее Дэниел. – Вынужден заявить, что ваши слова, мягко говоря, не соответствуют истине. На самом деле все гораздо сложнее. Во-первых, я согласился на финансирование этого фильма Гаррисоном по причинам сугубо личного характера.

И Дэниел сообщил об убийстве Джонни Нзоу и его семьи, а также об участии в этом Нинг Чжэн Гона, чья компания вела промышленные разработки природных ресурсов в Убомо. Дэниел не мог не упомянуть и Четти Сингха.

– Признаюсь со всей откровенностью, что, когда я прилетел сюда, ни сам Таффари, ни проблемы Убомо меня вообще не интересовали. Я хотел отомстить за смерть друга, а производство фильма стало отличным предлогом для этого. Но здесь я собственными глазами такое…

И Дэниел заговорил о том, как солдаты Таффари уничтожили рыбацкий поселок в Бухте Белохвостого Орлана, о лагерях с заключенными, строившими дорогу в джунглях.

Омеру и Келли молча переглянулись, и Омеру разъяснил: – Таффари захватил в плен примерно тридцать тысяч угали, которые работают на лесоповалах и в карьерах по добыче ценных минералов. Это рабы, которых содержат в ужасающих условиях. В этих лагерях люди мрут как мухи. Умирают от голода, побоев, или их просто расстреливают на месте. Описать весь этот кошмар невозможно.

– И столь же безжалостно Таффари уничтожает лес, – добавила Келли. – Он отдает под вырубку сотни тысяч гектаров тропического леса.

– Но я сам видел передвижной комплекс в карьере, – возразил Армстронг. – И все, что я наблюдал в действительности, ничуть не противоречит утверждению Таффари о том, что природные ресурсы страны используются вполне разумно и под строгим надзором властей.

И Келли, и Омеру посмотрели на Дэниела как на умалишенного, а затем Келли в ярости выпалила: – Вы оправдываете то, что Таффари творит в лесу? Да вы в своем уме? Он насилует и убивает землю в прямом смысле этого слова! Нет, я все-таки права: вас просто купили со всеми потрохами!

– Келли, Келли, нельзя ли полегче, – пытался успокоить ее Омеру. – Следи за тем, что говоришь. Может, наконец позволишь Дэниелу рассказать о том, что он видел и снимал на пленку.

Келли потребовалось некоторое усилие, чтобы взять себя в руки, однако внутри у нее по-прежнему все клокотало от гнева.