– Ну, какие появились мысли? – Может быть, подруга придумала что-то пооригинальнее?

– Тянуть время – может, все еще разрешится как-нибудь само собой?

Да – удручающий кризис идей в среде средневековой интеллигенции. Неудивительно, что они выродились…

– Ладно, время пока еще есть. Говорю тебе по секрету: завтра мы с королем уезжаем на дачу, и ты хотя бы какое-то время сможешь ходить по дворцу, не скрываясь. Я, конечно, постараюсь оттянуть момент возвращения, насколько смогу. Ну, и точного адреса дачи не скажу!

– И не надо! – Орлетта замахала руками. – Я ведь не смогу соврать, будто не знаю! Вот только… не слишком ли для тебя опасно именно сейчас уезжать из города? Это нападение мы отбили, но долго ли нанять новых душегубцев?

– Ты думаешь, будет еще попытка?

– Может, и не одна! Этот злодей удивительно целеустремлен и ни перед чем не остановится – даже использует магию!

– А уж как виртуозно использует других… Даже под проклятье умудрился вместо себя Иана подставить! Жалко, что мы не сохранили то письмо, заложенное в книгу. Может, по почерку удалось бы опознать писавшего… Недаром череп так ехидно ухмылялся!

– Ты это о чем? – Девушка удивленно вскинула брови. – Какой череп?

– Когда мы кинули черную книгу в огонь, там вдруг появился такой череп… Неужели не помнишь?

– Хорошо помню – но там ничего не было: книга сгорела, и все. Наверное, тебе почудилось!

– Может быть… Я уже ни в чем не уверена!

– Я могу переписать это письмо.

– Что?..

– Я могу переписать это письмо, – отвлекаясь от выведения сложных узоров на скатерти кончиком пальца, повторил Иан. – Я помню его наизусть.

– А ты разве умеешь писать? – изумилась я.

Сама не знаю, отчего это так меня удивило: умеет же он читать, раз разобрал и произнес такое сложное заклятие, да еще так, что оно сработало. Компактный набор для письма, которым я пользовалась для составления «накладных» и «товарных расписок», пришелся как нельзя кстати. Манера письма юного эльфа несколько отличалась от общепринятой: Иан не водил пером по строчкам а, держа на манер копья, ритмично тыкал им в бумагу, – но результат превзошел все ожидания.

– Ничего себе! – потрясенно пробормотала я. Когда на твоих глазах кто-то как будто норовит проткнуть бумажный лист неловко зажатым в кулаке стилусом, в лучшем случае ожидаешь корявых печатных букв. А вот эту загогулину в подписи я тоже помню – наверное, рука писавшего соскользнула… На первый взгляд это не просто переписанный своей рукой текст, а точная копия письма. – Да ты настоящий ксерокс!

– У меня просто хорошая память, – отмахнулся польщенный эльф. – Что один раз увижу, никогда уже не забуду…

А вот у меня память не очень – что вы хотите, «девичья»! Ахнув, я схватилась за карман: не дай бог, опять потеряла где-то по пути! Нет, вот он, найденный Машенькой листок бумаги – сильно мятый, местами подмоченный оригинал письма. Ну, точно – один в один, до последнего знака!

Документы жгли мне руки – их следовало немедленно отправить по инстанциям.

– Я скоро вернусь!

– Булочек не забудь! – неслось мне вслед Ианово напутствие. – Побольше!

Ни в тронном, ни в зале заседаний короля не оказалось. В трапезную я заглянула мельком, только для очистки совести. В личном кабинете и спальне осматривалась основательно – но также безрезультатно. Дворцовая челядь лишь разводила руками: монарх перед ними не отчитывается. В это время дня он мог отправиться куда угодно: прогуляться в саду, пострелять из лука по мишеням, прокатиться верхом… К счастью, мне повезло отыскать любимого в библиотеке, склоненным над толстой книгой.

– Оля! Как хорошо, что ты зашла! – обрадовался он. Если бы у меня не перехватило дух от беготни – непременно ответила бы какой-нибудь колкостью. Вроде того, что вообще провожу в библиотеке каждую свободную минуту, и мы столкнулись случайно. – Я придумал, что делать с твоим малахольным эльфом: отправлю-ка Лаврентия провожать принцессу Радославу домой! Глядишь, в разлуке охолонет… А там и ты вернешься, чтобы дальше малыша опекать и защищать от посягательств…

– Володь, этот ты еще не знаешь, как принцесса тебя подставила! – Пользуясь своим монархическим правом, он занял самое удобное кресло – но и я не была согласна на меньшее! Впрочем, на королевских коленях тоже можно было устроиться вполне уютно… – Ей впору не сопровождающего, а конвой выделять, чтобы ехала без остановок до самой границы и не вздумала повернуть!

– Да ты ревнуешь! – с непонятным восторгом заметил муженек.

– И ничего подобного! – неискренне возмутилась я. – Это вполне объективная оценка!

– Как же она меня подставила? – заинтересовался любимый… И еще кое-чем, что поближе.

– Нажаловалась Орлетте, будто ты ее оскорбил и опозорил. Теперь та, как честный рыцарь, должна с тобой разобраться по-мужски – но, как честный человек, чувствует какой-то подвох, вот и прячется в моей комнате.

– От Радославы?

– От тебя, балда! Такие оскорбления смывают только кровью. А ты мне нужен целым и невредимым!

– Сама ты глупенькая – я ведь могу выставить от своего имени другого бойца.

– У меня на этот счет появилась одна идея…

– Похоже, ты неровно дышишь к Лаврентию – я тоже начинаю ревновать!

– Ну что ты, право! Я никому смерти не желаю, даже ему.

– Вовсе не обязательно драться до смерти. – Король поспешил просветить меня по части правил рыцарских поединков. – Достаточно первой крови. Кто нанесет своему противнику хотя бы легкое ранение – тот и прав. Если только оскорбление было очень тяжким, или поединщик полезет на рожон…

– Не вижу логики!

Любимый вздохнул, удрученный моей необразованностью:

– Считается, что бог на стороне того, кто первым пустит противнику кровь: направляет руку, отводит удар… Наверное, отец рассказывал твоей подружке о старых правилах рыцарских боев, когда действительно дрались насмерть.

– Ты у меня такой умный!

– Что есть, то есть, – скромно потупился мой мужчина.

– Так когда устроим рыцарский турнир?

– Эй! Этого я не говорил!

Скрип двери заставил Володю отреагировать моментально: я и пикнуть не успела, как оказалась под столом. Лежа спиной на широкой мужниной ладони, а согнутыми ногами цепляясь за его колени, я чувствовала себя, как жертва циркового гипнотизера – то есть, при всей кажущейся неудобности позы, вполне комфортно.

Короткий разговор, хлопнувшая дверь – и склонившееся лицо любимого:

– Ну, что – просим пощады?

Вот змей – знает ведь, что в корсете мне ни за что самой не подняться!

– А-а-а! Откуплюсь, чем только пожелаешь!

– Вот это другой разговор!

– Осторожно, помнешь! – Я высвободила руку с уже изрядно пожамканными документами.

– Что это? – заинтересовался неукротимый зубробизон.

Вот и говори после этого, что целеустремленного мужчину ничем от дела не отвлечь – можно, и еще как! Сперва глянул одним глазом, да так и вчитался, не оттащить.

– Ах, змей!

– Мама! – Широкая многослойная юбка парашют, конечно, не заменит – но падение с высоты стула все-таки смягчила.

– Прости, родная! – Раскаиваясь, король становился похож на большого плюшевого медведя.

– С чего вдруг такая спешка?

– Да ведь это же он только что заходил!

Рывком поставив меня на ноги, любимый бросился к двери.

– Не пущу! – Гепардовым прыжком я бросилась наперерез. – На что способен этот злодей, если почувствует себя загнанным в угол?!

– Хорошо-хорошо, я не буду брать «злодея» в одиночку, – усмехнулся он. – Позову с собой стражников… Может, хоть пятеро заслонят меня от распоясавшегося бандита?

– Можно с тобой? – Я чувствовала в его словах какую-то иронию, но совершенно не понимала ее причины.

– Поприсутствуй. Только держись позади.

Арест важного сановника и государственного преступника с говорящей фамилией Волков превратился в настоящий фарс: увидев подсунутый ему под самый нос обличающий документ, тот задрожал мелкой дрожью и закатил глаза, явно намереваясь упасть в обморок.