– Знаешь, возможно, когда-нибудь мы увидим в подобном месте и твои работы.

– Ты действительно считаешь, что я настолько хороша?

– Да. У тебя врожденный талант, – ответил Кармин. – И, представь, каких высот ты могла бы достичь, если бы взяла несколько уроков.

* * *

Кармин свернул на объездную дорогу, которая проходила через горы, и ехал до тех пор, пока в поле зрения не появился небольшой домик. Там была только лишь одна комната с кроватью и камином, и прилегающей к комнате ванной. Несмотря на то, что Кармин крайне редко проводил время в подобных местах, ему казалось, что этот домик понравится Хейвен.

Припарковавшись перед домом, Кармин осмотрелся по сторонам. Из-за облаков показалось солнце, которое освещало своими лучами луг. Среди деревьев бродило несколько оленей. Кармин посмотрел на них, когда один из оленей сделал шаг в его направлении, и внезапно почувствовал себя так, словно он попал в какой-то диснеевский мультфильм.

Если бы один из оленей заговорил, он бы бросился бежать куда подальше.

– Что это за место? – спросила Хейвен, пока они выбирались из машины.

Кармин вытащил из кармана ключ.

– Мы остановимся здесь. Я арендовал его.

– Неудивительно, что ты отвел меня в бесплатную галерею. Это место, должно быть, стоило тебе целого состояния, – сказала Хейвен, скептически смотря на него.

Кармин рассмеялся. Она взяла его за руку, обвивая ее своими руками.

– Пойдем, давай поедим. Думаю, я по-прежнему могу себе это позволить.

Достав корзинку, он разослал на траве плед. Хейвен с удивлением наблюдала за происходящим.

– Пикник?

Он кивнул. Хейвен опустилась на плед, вытянув перед собой ноги. Он сел рядом с ней и, достав из корзинки несколько контейнеров, открыл их. Хейвен взяла виноградину и закинула ее в рот, пока Кармин открывал зеленую бутылку. Она с тревогой наблюдала за ним, пока он разливал напиток с пузырьками. Кармин протянул ей стакан, который она с осторожностью приняла.

– Это алкоголь?

– Боюсь, что нет, tesoro. Это виноградный сок. Сегодня мы будем трезвыми.

С удивлением посмотрев на Кармина, Хейвен сделала глоток.

Они разговаривали, ели и смеялись. Хейвен сняла обувь, пока они обсуждали тривиальные вещи вроде телевидения и погоды, после которых углубились в более серьезные темы. Она рассказывала Кармину истории из своего детства – или же подобия оного. В свою очередь, Кармин рассказывал ей о своей матери.

Запустив руку в корзину, Кармин достал две плитки шоколада «Toblerone».

– Диа сказала, что в День Святого Валентина принято дарить своим возлюбленным шоколад.

Хейвен улыбнулась, открывая свою упаковку и отламывая шоколадный треугольник.

– Я не знала, что существует такой день, когда люди демонстрируют свою любовь. Я думала, что в День Святого Валентина произошла только бойня.

Кармин едва не подавился.

– Откуда ты знаешь об этом?

– Об этом упоминалось в «Jeopardy».

Во время бойни, случившейся в День Святого Валентина, семеро членов ирландской группировки были застрелены в Чикаго членами Cosa Nostra. Кармин подумал о том, осознавала ли она связь между их семьей и всеми этими вещами, но решил, что не стоит поднимать эту тему. Меньше всего ему хотелось, чтобы этот вечер был испорчен напоминаниями о том мире, в который они будут вынуждены вернуться.

Они безмолвно наблюдали за заходом солнца. Царящая атмосфера была очень комфортной. Кармин любил эту составляющую их отношений – она никогда не чувствовала себя так, словно ей необходимо заполнить возникшую тишину. Он смотрел в небо, когда неожиданно почувствовал упавшую ему на лоб каплю. Рефлекторно закрыв глаза, он поднял руку, надеясь на то, что на него не опорожнилась какая-нибудь птица. Почувствовав еще одну каплю, он тяжело вздохнул, в то время как Хейвен только лишь рассмеялась.

– Дождь.

Вздохнув, Кармин принял сидячее положение. Конечно же, синоптик и понятия не имел о том, какая сегодня будет погода.

После того, как Хейвен обулась, они направились к домику.

– Тебе нравится моя корзинка? – спросил Кармин.

– Ага. Это ведь плетеная корзина коренных народов Америки?

– О, я не знаю. Разве это не корзинка для пикника?

Хейвен рассмеялась.

– Думаю, у корзин для пикника есть крышки.

Разумеется, из всех людей именно она умела различать корзинки.

* * *

Они устроились на крыльце, когда дождь усилился. Водный занавес скрыл их от окружающего мира. Хейвен безмолвно наблюдала за дождем, пока Кармин перебирал струны своей гитары.

– Ты сыграешь что-нибудь для меня? – спросила Хейвен. Он начал отвечать, собираясь сказать, что он уже что-то наигрывает, но она продолжила, лишая его такой возможности. – Что-нибудь веселое?

Больше никакой «Лунной сонаты».

– Эм, конечно. Я сыграю песню, которая напоминает мне о нас.

– Правда?

– Ага. Это настоящая песня, – сказал Кармин. – В смысле, ее можно услышать на радио или просто послушать.

– Ты споешь?

Кармин уставился на нее. Его пение, вероятно, могло бы не только нанести вред барабанным перепонкам, но и лишить здравомыслия, но ее глаза светились искренней надеждой. Он попросту не мог ей отказать. Не тогда, когда она так на него смотрела.

– Хорошо, но это может быть не очень здорово, – предупредил он.

Улыбка Хейвен стала еще шире. Кармин начал наигрывать первые аккорды песни «18th Floor Balcony» группы «Blue October», после чего мягко стал напевать слова. Он чувствовал на себе взгляд Хейвен, его пальцы дрожали, но он пытался сосредоточиться для того, чтобы не фальшивить. Он мог бы весь день говорить ей о том, что любит ее, но в этот момент он чувствовал себя так, словно его грудь раскрылась, и он покинул свое тело, отдавая себя ей целиком и полностью.

Под конец песни он посмотрел на Хейвен, его пальцы замерли, когда он увидел стекающие по ее щекам слезы. Потянувшись к ней, он стер их пальцами. Она сбивчиво вздохнула, положив свою руку поверх руки Кармина.

– Мы можем пойти в дом?

– Конечно, – поднявшись, он провел ее внутрь. Хейвен замерла возле двери. В приглушенном свете комнаты утопало несколько дюжин роз.

Обойдя ее, Кармин включил музыку на своем ноутбуке. Он просматривал песни, когда почувствовал прошедшую мимо него Хейвен. Сняв пальто, она повесила его на спинку стула, и взяла розу. Она поднесла ее к носу и вдохнула приятный запах, смотря на Кармина с улыбкой. Разувшись, она села на кровать, закусив нижнюю губу.

Бросив свой пиджак на стол, Кармин зажег камин и направился к Хейвен. Она подняла глаза, когда Кармин подошел к ней, и он заметил в них слезы. Выражение ее лица заставило его остановиться.

– Все хорошо, колибри?

– Идеально, – ее голос дрогнул, когда она прошептала свой ответ.

– Действительно идеально, – он поцеловал ее, опустив ладони на ее лицо. В ответ она запустила руки в его волосы. У нее вырвался стон, когда он опустил ее на спину и склонился над нею, положив руки на кровать по обе стороны от нее.

Он оторвался от ее губ для того, чтобы сделать вдох, и наклонил ее голову в сторону, опускаясь к ее шее. Хейвен глубоко вдохнула, ее пальцы вплелись в его волосы.

– Кармин, – сказала она, пока он оставлял поцелуи на ее коже, двигаясь к ключицам. – Займись со мной любовью.

Он замер. На него обрушилось множество сильных эмоций – шок и будоражащая радость, смешанная с невероятным страхом. Он посмотрел ей в глаза.

– Хейвен…

Он хотел этого – Боже, он безумно этого хотел – но пути назад после этого не было.

– Пожалуйста, – сказала она. – Я хочу этого.

– Ты уверена?

Она кивнула, нисколько при этом не мешкая.

– Это будет правильно. Мы поступим правильно.

После этих слов он тоже это почувствовал. Он ощутил уверенность, которой ему не хватало до этого. В это мгновение существовали только он и она. Не было никого и ничего, кроме них. Только они имели значение – отчаянно влюбленные и желающие показать это друг другу. Никакого хозяина и рабыни, никаких классовых различий. Никакого Principe della Mafia и его запретного плода.