– Тебе следовало бы испытывать ужас при мысли об этом.

– Совсем немногое пугает меня, Кармин, – сказала она игриво. – Думаю, я смогу справиться с уборкой твоего беспорядка.

– Если тебя не пугает это, – спросил он, обводя рукой комнату, – то что тогда пугает?

– Я боюсь потерять тебя, – ответила Хейвен.

Он уставился на нее на мгновение, после чего сел и стянул с себя рубашку. Взяв ее за руку, он нежно прижал ее к своей груди. Его кожа была теплой, и Хейвен почувствовала, как бьется под ее ладонью его сердце.

– Ты чувствуешь это? Я никуда не денусь, Хейвен. Оно – твое.

Ее глаза увлажнились, одна слезинка скатилась вниз по ее щеке.

– Чего боишься ты?

– Что тебе причинят из-за меня боль, – ответил он. – Я боюсь того, что мой отец однажды увезет тебя куда-нибудь, когда меня не будет рядом для того, чтобы остановить его. Боюсь, что все пойдет до ужаса не так, когда я попытаюсь тебя похитить.

– Похитить?

Кармин улыбнулся.

– Не в буквальном смысле, не паникуй. Но я планирую найти способ вытащить тебя из этого положения.

Она подавила поднимающуюся в ней надежду. Рабов не освобождали – их использовали, а затем, когда они становились бесполезными, от них избавлялись. Они слишком много знали для того, чтобы выпускать их в окружающий мир.

– Выхода не существует, – сказала Хейвен, спустя мгновение. – Это не просто этап моей жизни. Это и есть моя жизнь.

Лицо Кармина окрасилось гневом. Она убрала руку с его груди, когда в комнате раздался его суровый голос.

– Никогда так не говори, – Хейвен смотрела на него, пока он делал глубокий вдох. – Я стараюсь не расстраиваться, но нельзя говорить подобное дерьмо. Нельзя вот так сдаваться. Существует целый мир, за который тебе придется бороться. Ты должна доверять мне, и ты не можешь говорить, что это бессмысленно, потому что это не так. Ты и меня считаешь бессмысленным?

– Нет! – он был всем для нее. – Конечно же, нет.

– Я стою того, чтобы бороться? Если ты не желаешь бороться, то лучше скажи мне об этом сейчас. Потому что я готов сделать все, что потребуется, но я не стану ничего делать, если ты не собираешься хотя бы попытаться.

– Разумеется, ты стоишь борьбы, – ответила она, кладя дрожащую руку на его щеку.

– Тогда не говори так больше, ладно? Я серьезно отношусь к тому, что происходит между нами. И, Боже, прости, что я кричу, но я расстраиваюсь, когда ты…

– Мне просто нелегко надеяться, – сказала Хейвен.

– Думаешь, я не знаю этого? Но ты должна иметь немного веры в меня. В нас.

* * *

Впервые за последние несколько недель Хейвен снова начали сниться кошмары. Сначала в ее подсознании вспышками замелькала ее жизнь, она видела едва различимые образы своей мамы. Она находилась где-то вдалеке, и Хейвен показалось, что прошла уже целая вечность с тех пор, как она в последний раз слышала ее голос.

Снящийся Хейвен кошмар трансформировался в жестокость, удары и пощечины, пинки и толчки. Она увидела кровь – огромное количество крови – пока смотрела на лежавшую на полу девушку под номером 33. На сей раз она не умерла, она смотрела на Хейвен и моргала, пока из ее тела сочилась кровь.

– Спасайся сама, – выдохнула девушка. – Меня тебе не спасти. Уже слишком поздно.

Хейвен села на кровати, вырвавшись из сна, и осмотрелась по сторонам в темной комнате, внезапно почувствовав подступающую тошноту. Она поднялась на дрожащие ноги, когда это ощущение сошло на нет, и выскользнула из спальни. Не обнаружив Кармина на третьем этаже, Хейвен направилась вниз, ища его. В доме стояла жутковатая тишина, но, дойдя до первого этажа, она услышала приглушенные звуки музыки. Она была запоминающейся и мрачной, пронизанной грустью, и отдавалась эхом по всему дому.

Хейвен медленно прошла в сторону гостиной, и заглянула в нее через стекло, заметив сидящего перед роялем Кармина. Его поза подходила под ту мелодию, которую он наигрывал. Он сидел, сгорбившись, пока музыка становилась все громче в зависимости от того, с какой силой он нажимал на клавиши.

Она опустилась на пол в дверном проеме, и прислонилась к стене, спрятавшись в тени и наблюдая за тем, как он играет, словно пребывая в трансе. Она была загипнотизирована невероятно эмоциональными звуками, льющимися из-под кончиков его пальцев. Мелодия повторялась снова и снова – как только она заканчивалась, он начинал играть ее заново.

Хейвен узнала эту мелодию. Сейчас она звучала иначе, льющиеся из рояля ноты были более громкими и плавными, но это была та же самая песня, которую он наигрывал на своей гитаре по ночам.

У нее закрывались глаза, пока она слушала музыку, но она изо всех сил пыталась не заснуть, поскольку музыка просто-таки пленяла ее. В итоге она все-таки проиграла эту битву, и, спустя какое-то время, почувствовала, что ее куда-то несут. Быстро распахнув глаза, она вздрогнула, увидев Кармина. Они были уже на втором этаже, и он нес ее на руках, прижимая к себе. Она послала ему извиняющийся взгляд, надеясь на то, что она не огорчила его своим подслушиванием, но он только лишь улыбнулся ей.

– У нас есть кровати. Ты не должна спать на полу.

– Я услышала, как ты играешь, и не хотела тебя прерывать.

– В этом не было бы ничего страшного, – сказал он. – И я сожалею, что накричал на тебя ранее.

– Все в порядке, – ответила Хейвен, обвивая руками его шею.

– Нет, не в порядке, – сказал Кармин сердито. – Но будет в порядке.

Кухонная плита была заставлена едой – яйца и блины соседствовали с поджаривающимся на сковороде беконом. Хейвен нарезала фрукты, когда в кухне показался Доминик. Взяв себе попить, он облокотился на столешницу в несколько футах от нее.

– Хорошее вчера выдалось свидание?

Хейвен кивнула.

– Оно было замечательным. Он отвез меня на обед и сводил в кино.

– Ого, – сказал Доминик. – Кармин никогда прежде не приглашал девушек на свидания, поэтому я не знал, был ли он вообще в курсе того, что это такое. Я боялся, что в его понимании свидание представляет собой перепих с девочкой в парке и покупку ей «Хэппи Мила» по окончанию этого процесса.

Хейвен с замешательством посмотрела на Доминика.

– Что?

– Какую часть ты не поняла?

– Перепих с девочкой?

Доминик не успел ответить, поскольку кто-то прочистил горло, показавшись в дверях кухни. Обернувшись, Хейвен увидела Кармина.

– Кого ты из себя строишь? Полицию?

Доминик пожал плечами.

– Мне просто было любопытно.

– Неважно, я умею обращаться с девушками, – сказал он, защищаясь и бросив взгляд на Хейвен в надежде получить от нее подтверждение, поскольку сам он явно не был в этом уверен. Хейвен одобрительно кивнула, и он улыбнулся. – Видишь?

Доминик рассмеялся, потянувшись вперед за кусочком бекона. Хейвен, не раздумывая, шлепнула его по руке. Доминик уставился на нее.

– Ты только что ударила меня? Потому что я уверен в том, что так оно и было.

Хейвен была шокирована своим поведением, но Кармин только лишь рассмеялся, обняв ее.

– Поделом тебе, Дом.

Доминик ухмыльнулся, и в итоге все-таки сумел стащить кусочек бекона.

– Вот что я вам скажу – необходимо обладать достаточным мужеством для того, чтобы встать между мной и едой.

* * *

После завтрака Хейвен стояла в дверях спальни Кармина. Она плохо спала ночью и чувствовала себя очень уставшей, к ее неважному состоянию добавилось еще и то, что теперь, после завтрака, у нее был полный живот, поэтому больше всего сейчас ей хотелось немного поспать. Но она знала, что в ближайшее время о сне она могла только мечтать. В данный момент существовали куда более важные дела, требовавшие ее внимания.

Осматривая царящий в комнате беспорядок, Хейвен раздумывала над тем, с чего именно ей следует начать.