«…возведена в честь Анкаллы, погонщицы зай-грифонов, спасшей сотни альвов от свирепых чудовищ в Окраинных землях. Звону твоего браслета с благодарностью внимают полторы дюжины родов, чьи сыны вернулись к родным очагам на крыльях твоей стаи…»

Надпись на левом столбе, подпирающем высокую арку, местами была почти сточена ветрами, и отдельные знаки едва проступали на выщербленной поверхности искрящегося камня.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросила Ута.

– Подожди, – отмахнулся от неё Трелли. – Не мешай, и дело пойдёт быстрее.

«…радость встречи – это больше, чем гордость павшими героями, спасённый альв – дороже убитого чудовища, мир в Альванго – ценнее войны в Окраинных землях. Анкалла, ты не снискала славы воительницы, но обрела благодарность и почтение старейших. Пока в небе слышен шелест крыльев твоей стаи, у всех родов есть надежда, что их сыны, жаждущие побед, не оставят свои кости на чужбине…»

«…если кто-то и говорит, что Анкалла делает нас слабыми, вселяя надежду на спасение тем, кто не добился победы. Пусть говорят. Того, кто воистину силён, не сделают слабым призрачные надежды. Можно отдать все силы победе и не добиться её. Живые могут вновь начать свой поход, мёртвые – никогда…»

– Я не понимаю, чем нам это поможет, – сказал Трелли, не отрывая глаз от высеченных на камне знаков. – Он ещё что-нибудь тебе сказал?

– Ты просил не мешать, – обиженно отозвалась Ута, но тут же решила, что сейчас не время для того, чтобы показывать характер. – И ещё он сказал: передай этому магу недоделанному, чтобы ответ искал у себя на запястье.

– Что? – Трелли тряхнул рукой, и браслет из золотых зай-грифонов, подарок маленькой Лунны, отчётливо звякнул в застоявшейся тишине.

«…звону твоего браслета с благодарностью внимают…» Вот оно что. Браслет, что на прощанье отдала ему Лунна, – не просто украшение. В нём заключена магия, способная подчинить зай-грифонов. Где только взять зай-грифонов, чтобы их подчинить? Наверное, тот, что принадлежит Уте, – последний из них, и по нему, кстати, не видно, что он способен поднять в воздух даже себя самого, не то что «сынов полутора дюжин родов». Кстати, ни Лунна, ни он сам ни разу не показывали браслет учителю…

Трелли вывернул браслет наизнанку, чего никогда раньше не делал, и там обнаружилась мелкая надпись, на первый взгляд, бессмысленный набор звуков, в который вплетались обрывки знакомых слов. Вот оно, заклинание, приводящее к покорности легендарных существ, которых даже старик Тоббо считал дедовской выдумкой, фантазией лирников и сказителей. Что бы из этого ни вышло, а попробовать надо. Может быть, стая зай-грифонов залегла в спячку где-нибудь неподалёку. Может быть… Тоббо как-то рассказывал, что для них нет преград и расстояний, что они могут за считанные мгновения преодолеть сотни лиг, лишь бы место, куда надо лететь, было им знакомо. Но учитель рассказывал это как сказку, просто красивую сказку перед сном, без которой дети плохо засыпали.

– Сейчас я попробую. – Трелли глубоко вдохнул, чтобы произнести первую фразу заклинания, но Ута схватила его за руку и дёрнула на себя.

– Ты что – хочешь выбираться отсюда один?

– Нет, с тобой. – Он только сейчас осознал, что, казалось бы, естественная мысль спасаться в одиночку уже давно не приходила ему в голову – с тех самых пор, как он вместе с небольшим войском покинул Ан-Торнн.

– А ты забыл, что мы не вдвоём сюда пришли?!

– Альвы ничего не забывают. – Трелли посмотрел на тяжёлое серое небо, только бы не встречаться взглядом с Утой. В её глазах созревала молния, готовая испепелить любого. – Если ты внимательно слушала чародея, то должна понять: здесь каждый шаг назад – шаг к смерти. Здесь нельзя возвращаться и нельзя дважды пройти одной дорогой. Если заклинание сработает, сюда прилетит (Трелли сосчитал число звеньев на браслете) дюжина зай-грифонов, с ними мы и вернёмся за остальными.

– Нет! Даже если они прилетят, откуда мне знать, что у них на уме. – Она даже топнула ногой. – Откуда мне знать, что на уме у тебя?! Ты получил своё и теперь, наверное, только и думаешь, как бы смыться!

Ута повернулась к нему спиной и решительно зашагала назад по дороге, не замечая, что булыжники под её ступнями начали мягко пружинить, и с них летит ржавая шелуха.

Вот так… Значит, для неё собственное спасение – ничто, важнее, что о ней подумают перед смертью люди, оставшиеся там, за первым порталом. Или она действительно надеется их спасти? А ведь ещё вчера казалось, что ради достижения своей цели эта девочка пожертвует чем угодно и кем угодно – и врагами, и союзниками.

Она права: нет ничего проще, чем произнести заклинание, расчертить огненный знак прямо на своде портала и – прощайте все! И больше никаких людей! Вперёд! К воротам славного Кармелла! Правда, неизвестно, стоит ли до сих пор Кармелл на прежнем месте. За несколько столетий могло произойти всё, что угодно… Горы рушатся, реки высыхают, камень превращается в пыль. Может быть, после того, как все альвы ушли оттуда с Горлнном-воителем, город, оставшийся без присмотра, превратился в руины… Правда, учитель не говорил, что из Кармелла ушли все альвы. Да и так ли уж важно, остались там альвы или нет! Главное – что там нет людей, и можно будет без страха встречать новый день, и у рода появятся новые сыны и дочери.

Тонкая фигурка Уты уже едва просматривалась в туманной дымке, но Трелли никак не мог ни на что решиться: то ли и впрямь попробовать немедленно вызвать зай-грифонов, то ли броситься за ней вдогонку. Он поймал себя на том, что ему самому не всё равно, погибнут эти люди или останутся в живых. Люди уже давно не казались ему чудовищами. Нет, иные из них были грязны, отвратительны, глупы и неуклюжи, но далеко не все. Временами даже как-то забывалось, что он здесь чужой.

Ещё не решив, что делать, он обнаружил, что ноги сами несут его вслед за упрямой девчонкой.

– Ута! – Он уже почти настиг её, когда булыжник на который она наступила, рассыпался в пыль, а из образовавшихся трещин ударило множество фонтанчиков мутной воды.

Одним прыжком перемахнув через промоину, Трелли успел ухватить её за руку, и они вместе оказались на поверхности не успевшей обрушиться мостовой.

– Ты? – Ута сделала вид, что удивилась.

– Пойдём быстрее. – Он подтолкнул её вперёд и начал на бегу произносить заклинание. Чтобы явилась вся дюжина зай-грифонов, его нужно было повторить двенадцать раз, меняя только имя…

Шелест крыльев и тень, промелькнувшая над головой, означали, что один из них уже откликнулся на зов. Следом за первым, рассекая туман, вперёд умчались второй и третий зай-грифоны. Четвёртый замедлил полёт, но Трелли махнул ему рукой, указывая, куда надо лететь.

– Мы ведь успеем?! Мы успеем? – на бегу спросила Ута, но Трелли подхватил её, не позволяя упасть. Мостовая, предательски потрескивая, рассыпалась в пыль позади них, и приходилось всё ускорять и ускорять бег, чтобы не увязнуть в бездонной трясине.

– Не могу больше. – У девчонки подкосились ноги, и Трелли, не обращая внимания на протесты, взвалил её на плечо, продолжая вызывать зай-грифонов.

Он промчался под аркой, вход в которую не так давно охраняла Йурга, и каменный свод начал с грохотом рушиться. Оставалось надеяться только на одно: если таящиеся здесь Силы и впрямь решили бы истребить незваных гостей, они сделали бы это давно. Может быть, чародей Хатто, нашедший здесь последнее пристанище, держал их до времени в узде…

– Командор, отставить! – скомандовала Ута, разглядев, что Франго уже выстраивает лучников, чтобы отразить атаку с воздуха. Она соскользнула с плеча альва и, припадая на левую ногу, заковыляла вперёд. Длинные запутавшиеся волосы, которым теперь не мешал потерянный по пути шлем, лезли в глаза, но она отбрасывала их назад, продолжая кричать: – Прекратите! Не смейте стрелять! Стрелы уберите!