Сергей выпрямился. Время слабости прошло, теперь необходима твердость – вся твердость, которую только можно собрать.

– Я сказал то, что должен был сказать. Ваша воля – принимать это или нет.

– Моя воля – приказывать и следить за выполнением.

– Я – не ваш подданный, ваше величество.

– Это что, отказ?

– Прошу меня простить. Я не буду этим заниматься.

«Ну и дурак, – пищал в голове голосок благоразумия. – Нельзя так опрометчиво и категорично! Ты мог бы добраться до митры, разобраться с ней, и если все так – при случае упереть в Рох...» Чушь, все чушь. Все это – поиски легкого пути и оправдания своего малодушия. Все мы прекрасно знаем, что митра наверняка охраняется не меньше, чем королевский трон, – никто бы не дал ступить с ней и шагу...

Король молчал – Сергей позавидовал его выдержке. Он неторопливо обошел вокруг стола и тяжело опустился в кресло. В комнате висело густое напряжение.

– Никто в моем королевстве не смеет отказывать королю. – В его голосе ворочались многотонные камни. – В том числе и люди, во много раз превосходившие тебя по положению.

– Никто и не будет. – Сергей не отвел глаза в сторону. – Через десять минут меня здесь не будет. Еще через несколько часов меня не будет в королевстве.

– Тебе лучше успеть. Потому что через двенадцать часов ты будешь в Ассане вне закона.

– Я успею.

Сергей поклонился и быстрыми шагами направился к двери. Весь этот путь, прочерченный красной ковровой дорожкой, его спину сверлил тяжелый гнетущий взгляд.

– ...Вызывали, ваше величество? – На пороге кабинета щелкнул каблуками капитан Ош Гуяр.

Король Ангурд поднял от бумаг килограммовый взгляд.

– Да. Две минуты назад отсюда вышел лорд Серый Ант. Найти и арестовать. Без шума и без лишних глаз. Посадить в крепость Морт до моего особого распоряжения.

– Слушаюсь. – Непроницаемое лицо капитана ничего не выражало.

– И еще... Принцессу Энию закрыть в ее апартаментах под строгой охраной. Ей ничего не говорить и не объяснять. Теперь все. Вперед.

У входа в королевскую конюшню Сергей остановился и обернулся:

– Спасибо, ребята. Спасибо. Вы свободны. Больше не надо меня сопровождать.

– Мой лорд... – Гвардейцы недоуменно переглянулись.

– Я больше не ваш лорд... Ничего не спрашивайте. Передайте принцессе Энии, что... Нет, ничего не передавайте. И прощайте.

– Но, лорд Ант...

– Все, ребята, все. Не тяните душу, я прошу. Счастливо.

Сергей повернулся и вошел в широкие открытые ворота. На сердце свинцовым гнетом лежала тяжесть. Хотелось закричать, закричать что было сил – так, чтоб поднялись перепуганные птицы и всхрапнули удивленные кони, а потом сжать кулаки и упасть на колени и, может быть, даже зарыдать... Никогда. Никогда он не предполагал – и когда спорил с обеими принцессами, и когда отвечал королю, – что будет так плохо. Что будет так больно. Что будет так тяжко...

Плевать на все. Плевать на дворцы. Плевать на дворянство, плевать на уважение. На сытую жизнь, на угодливых слуг, на возможности. Плевать на самолюбие. Но не плевать на Энию...

«Боже, я не знал, что будет так плохо. Я не знал, что мир станет таким страшным. Страшным и тусклым – в своем одиночестве. Весь мир, все земли и все моря – одиночество. Ибо никого нет. А если кто-то есть, то я не хочу никого видеть. Совсем никого. Никого. Это не грусть – это тоска. Тоска, которая может заставить выгибаться и выть подобно псу, а потом биться головой о землю. А потом скулить...»

– Господин, вы что-то ищете?

Сергей оглянулся через плечо – в одном из вольеров кто-то, наверное, конюх, махал вилами с сеном.

– Да. Здесь где-то мой конь. Черный. Его зовут Мрак.

– Простите, – конюх открыл калитку и вышел на проход, – вы лорд Ант? Тот самый? Вас...

– Да.

Тот даже отшатнулся, напоровшись на мрачный тяжелый взгляд.

– Простите... Дальше по проходу.

«Когда-то была жизнь. Когда-то был свет. И воздух, и слова. И друзья... Теперь нет, ничего нет, совсем ничего. Кроме свинца и сумрака – серого сумрака, и впереди нет просвета, не горит огонек ожидания или надежды. Я уже это знаю, я уже это испытал – все уже было. Когда нет будущего и когда не хочется жить. Не хочется спать, не хочется есть или пить. Вставать, ходить или что-то делать. Говорить, смотреть или слушать. Или думать...

Зачем я это сделал? Зачем я впустил ее в свое сердце? Ее – эту мысль, простую мысль, которая перевернула все. Заставила по-новому видеть мир, по-новому смотреть на деревья, на дома, на облака, на траву. На людей...

Ушел мир, и вместе с ним ушло все. И дома, и трава... И люди. И ничего не осталось взамен...

Боже!!! Зачем опять так! Зачем опять боль. Я не могу терпеть это вечно, у меня уже нету сил...»

– Мой лорд...

Сергей медленно обернулся – люди, да оставьте же меня в покое...

Сзади весь проход был заполнен гвардейцами, многими гвардейцами. Он не слышал, когда они нагнали его, да и вряд ли что-то был способен услышать.

Капитан Гуяр не хотел смотреть ему в глаза.

– Простите, лорд Ант, если сможете. Вам придется отдать ваш меч. И пройти с нами...

Сергей молча смотрел, даже не пытаясь понять, – он был далеко отсюда. Зачем, что еще надо?

– Я не думаю, что это будет так. – Это был очень знакомый голос.

За его спиной из вольера с черным статным скакуном метнулись пять знакомых теней и встали рядом, плечом к плечу.

– Я был уверен, – Сват, как всегда, был немного ворчливым, – что ты захочешь потрепать своего Мрака. Извини, мы маленько раньше...

На каменистом проходе между загонами с похрапывающими лошадьми, вилами, конской упряжью, сеном, жмыхом и овсом повисла, но почему-то не завибрировала пауза. Они стояли друг против друга, шесть человек с одной стороны и около двух десятков – с другой, и молча смотрели друг на друга. Все опытные, достаточно повидавшие, достаточно закаленные в боях и схватках воины теперь просто смотрели – и в глазах каждого читалась какая-то усталость. Шли секунды, секунды сменяли минуты – никто ничего не хотел говорить...

Потом наконец медленно набрал полную грудь воздуха и так же медленно выдохнул капитан Ош Гуяр. Неторопливо огляделся и остановился взглядом на стоявших рядом гвардейцах.

– Вы здесь кого-нибудь видите?

– Пусто, капитан, он ушел, верно, через забор или калитку... – Нестройный, но дружный гул голосов королевской гвардии наслаивался и перебивал друг друга, не оставляя сомнений в выборе.

Капитан опять набрал воздух, но уже не для тяжелого вздоха:

– Тогда какого борова вы еще здесь? Обыскать все, перекрыть все проходы, перекрыть все дороги... западную – через десять минут. Вперед! Дармоеды...

Проход мгновенно очистился – с улицы еще доносились отдельные отрывистые команды и возгласы.

– Сам капитан королевской гвардии Ош Гуяр. Капитан, который повыше армейских полковников... Известный человек. Спасибо, капитан. – Сват положил руку на плечо Сергею. – Пойдем, Ант, нам пора... Ант? Ант!

Сергей молча открыл калитку и зашел в вольер – черный конь всхрапнул и помотал головой, покосившись одним глазом, потом неожиданно сделал шаг и, шумно выдохнув воздух, прислонился мордой к руке...

– Мрак... Узнал.

Сват вздохнул и покорно оперся спиной об ограждение. Помолчали.

– Вы видели его глаза, капитан?

Гуяр только хмуро покачал головой:

– Видел. Ты хочешь сказать, что это я должен говорить спасибо?

Сват только опять вздохнул. Потом повернул голову к своим:

– Ребята, контролируйте выход.

Четверо наемников бесшумно растворились за дверью – Камбит хлопнул по плечу конюха.

Капитан посмотрел им вслед:

– Вы даже не обнажили мечи.

Сергей молча провел мимо коня – копыта гулко цокали по мощеной дорожке конюшни. Сват двинулся следом, но сразу обернулся:

– Еще никогда наемники и гвардия не обнажали мечи друг против друга. Я не хочу менять традицию.