Он подошел к речке и опустился на траву, задумчиво разглядывая воду. Гурая, замечательная Гурая. Здесь она была спокойная, тихая, даже ласковая, и игриво отсвечивала бликами...

Что делать теперь? Куда идти, куда податься? К князю Даличу? Может, это и верно, и наверняка об этом будет толковать ему Сват. Потому что без денег, без определенности, без опыта – шеольского опыта...

«Но я не пойду к князю Даличу. Потому что так опыт и знания можно набираться всю жизнь и все равно будет казаться мало. Хватит. Теперь я буду искать. Искать, узнавать и думать. Анализировать, сопоставлять и опять искать. Ибо передо мной загадка, даже не передо мной – перед всем Подгорьем, и все-таки должно быть решение.

Хватит думать о себе, о своей не сложившейся жизни, хватит хныкать и плакать, теперь я буду жить не для себя. Ибо знаю точно – после Ленки и Энии не смогу больше смотреть ни на кого. Мне хватит их двух, их и так слишком много для меня, пусть даже и в воспоминаниях...

Хорошо, тогда – что теперь? А теперь... А теперь – на ту сторону Шеола. На запад. И вообще – туда, где я еще не был. Через Рох...»

– Стоять!!! Спокойно...

Сергей подскочил как ужаленный и быстро огляделся. Сзади, из-за деревьев, донесся невнятный шум, брякнуло и зазвенело оружие...

Сергей сжал зубы. Все, недолго пела пташка – их нашли. Король Ангурд умен, его не проведешь. Что теперь?

Он обернулся и посмотрел за реку. В принципе выбора и нет. Вот она – свобода. Как это ни смешно, но почему-то в который уже раз Рох у него ассоциируется со свободой. Совсем рядом, только переплыть реку – и гуляй ветер в поле... Тогда что, вперед? Меч у тебя с собой – что еще нужно воину.

Туман колыхался белесой стеной, и даже показалось – не такой уж и мрачный и даже немного приветливый... Ну давай – бегом!

Сергей вздохнул и двинулся обратно, к лесу, на ходу вытаскивая меч. Потому что иначе он не сможет простить себе этого всю жизнь. Король ищет его, и хватит рисковать и подставляться из-за него его друзьям. Хватит отвечать за его ошибки...

– Лорд Ант? – Из леса навстречу выскочили несколько гвардейцев, прикрывая от солнца глаза рукой. В их руках не было оружия...

– Сергей...

Он остановился как вкопанный, боясь моргнуть или отвести глаза... Потому что следом, пригнувшись от веток, выпрыгнула Эния, в дорожном брючном костюме, уставшая и запыленная, но – прекрасная, как никогда...

Он стоял и смотрел, и в голове не было ни единой мысли, только празднично звенели колокола – в такт ударам сходящего с ума, выпрыгивающего из груди сердца.

– Я знаю все, что ты скажешь. – Он стоял против солнца и она, кажется, не поняла его состояния. – Хочу предупредить сразу – не трать слов понапрасну!

Следом вышел самый большой пройдоха на свете – Сват, и сверкавшие улыбающимися лицами друзья. Она остановилась напротив и решительно уперла руки в бока – она по-прежнему еще не видела его глаз.

– Не смей за меня делать мой выбор! Я сама знаю, что нужно для меня! Кстати, хочешь верь, хочешь нет – и для тебя тоже! Что бы ты ни говорил – я иду с тобой! Через Рох, через болота – через что угодно! Только попробуй бросить свою жену! Я все равно пойду следом!

Она опустила с плеч на траву дорожный мешок и, кажется, только тогда заметила его отупелость.

– Сергей?

Он стоял и боялся отвести от нее расширенные глаза, боялся, что стоит только моргнуть – и все исчезнет и растворится в воздухе, как мираж...

– Сергей. – Она подошла ближе и заглянула ему в глаза. – Не молчи, прошу тебя, только не отговаривай, ладно? Я не буду тебе обузой...

Гвардейцы и наемники стояли невдалеке и открыто улыбались. Сват делал вид, что срочно заинтересовался рекой.

– Нет. – Голос наконец прорезался и он смог вздохнуть. – Я не буду тебя отговаривать. Не потому, что не хочу, а просто – не смогу. Знаешь, у меня есть где-то дом. Шираз. В городе семи капитанов. Хочешь посмотреть?

Всполохи багровых зарниц отсвечивали на исполинских статуях, испокон веков охранявших дорогу Иррагорта, – каменные лица и равнодушные глаза не опускались до мелких человеческих желаний и страхов, не ведали чаяний, хотя, казалось, и догадывались про мечты...

Внизу длинной черной шеренгой застыли морги. Чуть дальше, позади моргов и статуй, темными холмами возвышались сторожевые тарантулы – при всполохах резко подчеркивались вздыбившиеся крутые спины и изломанные суставчатые ноги. Последняя Дорога Мира – так называли ее те, кто еще не прошел по ней последний прощальный путь или кто не хотел...

– После будет порка, – тихо шепнула в ухо Ильга, закадычная подруга – с самых первых дней. – Пурга говорил.

– Я знаю, – одними губами ответила Шульга. – Эниста не видели с самого вечера. Тихо...

На дорогу ступил юноша – очередная вспышка зарницы высветила оголенные юные плечи и тело. Он обвел всех вокруг спокойным торжествующим взглядом и пошел – мимо гигантских статуй с равнодушными лицами, вдоль молчаливой шеренги черных нелюдей, мимо товарищей – таких же детей, недлинной и неровной шеренгой сгрудившихся с другой стороны. Вперед – туда, где поднимались высокие ступени лестницы, и застыла неподвижным силуэтом Эллоя, и зиял черным зевом вход в неведомый Магром...

– Ты оставил мусор и хлам старому – чтобы возвыситься и познать новое? – пронесся над головами низкий голос Эллои. – Ты сбросил груз забот и готов объять мир?

– Да! – четко ответил юноша. – Я готов.

– Тогда взойди, юный хозяин вечного, и стань рядом.

Юноша, высоко подняв голову, торжественно поднялся по ступенькам и остановился рядом с Эллоей – очередной багровый всполох осветил две застывшие фигуры.

– Ты принял решение сам, своей волей?

– Сам! – Звонкий голос пронесся над головами черных моргов. – Я сам, своей волей даю клятву верности и преданности вечному Магрому и отказываюсь от Сущего и всего остального...

– Ты готов к принятию истины и власти?

– Готов!

– Тогда вперед! Войди туда – где нет смерти и никто не скажет слово «нет»! Больше нет человеческих слабостей. Тебя больше не связывают цепи, мешающие движению вверх, – ты свободен. Эго?

– «Я хочу то, что хочу!»

– В путь.

Юноша исчез в зияющем провале портала – даже вспышки багровых зарниц не пробили густой черноты мрачного входа. Ильга рядом незаметно вздохнула.

– Не расстраивайся, – шепнула в ее сторону Шульга. – Гамар всегда этого хотел...

– А ты?

– Я? – Шульга немного подумала. – Не знаю...

Одновременно повернулась и одним движением двинулась от ступеней длинная шеренга моргов – на Дороге осталась только их группа, группа подготовки Магрома – детей от пяти до четырнадцати лет. Сторожевые тарантулы за исполинскими статуями не двигались, это было их постоянное место. Эллоя спустилась по ступеням.

– Подойдите ближе.

Нестройный ряд детей смешался и гурьбой придвинулся к лестнице – закутанная в плащ фигура властительницы поджидала на нижней ступеньке.

– Всем зайти в зал наказания.

Ильга многозначительно посмотрела – Шульга кивнула в ответ: «Я знаю...»

– Я думаю, вам уже всем известно, что один из испытуемых, Энист, вчера вечером сделал попытку побега. К Голубой Черте. Голубая Черта его и остановила. – Эллоя остановилась возле высокого арочного входа и обвела всех взглядом. – Меня беспокоят три вещи...

Дети стояли и молча смотрели на нее, они привыкли не ждать ничего хорошего и были готовы ко всему. Система воспитания, призванная избавить от привязанностей, опушки какой-то там сердечной доброты или глупого подавления из-за так называемого милосердия, где нет места ближнему и гнет Роха подавляет любые всполохи, опять-таки мешающей полной свободе, любви, – была неотвратима, масштабна и проверена. Но и она иногда давала сбой...

– Первое, – продолжала Эллоя. – Это уже вторая попытка за этот год. Мне поручено передать, что Голубая Черта больше не будет никого возвращать назад. Что будет из этого – вы сейчас увидите.