Однако делать это долго он не мог — я тут же рубанул его топором, широко размахнувшись.

Лезвие топора проломило череп и застряло в голове.

Я едва не выпустил рукоятку, когда тело покойника начало падать, потянув за собой и застрявший топор.

— Сзади!

Крик пацана заставил меня вложить в рывок все силы и таки высвободить оружие.

Я развернулся, но было уже поздно — лысый оказался очень проворным.

Мне удалось лишь мельком увидеть его озлобленное лицо, оскаленный рот, а затем я почувствовал, как нечто холодное, обжигающе холодное ужалило меня в бок.

Я прямо-таки ощутил, как лезвие ножа ударило в мои ребра и застряло, попытался было ударить его в ответ, но лысый перехватил мою руку, сжал, не давая воспользоваться топором. Своей же второй рукой он продолжал давить на нож, проворачивал его, старался либо сломать ребра, либо же провернуть лезвие так, чтобы оно смогло пройти глубже, проткнуть мне кишки.

Я уж думал, все, мне конец, как вдруг лысый вздрогнул. Раз, другой. Его хват ослаб, и я смог высвободить руку с топором. Да и он уже не давил на скрамасакс, пытаясь вогнуть поглубже в мою тушку.

Что за…

Лысый зарычал, заревел, попытался завести обе руки себе за спину, словно бы к ней что-то прилипло, что-то мешало. А затем вдруг дернулся, из его рта потекла тонкая струйка крови, глаза словно бы заволокло пленкой, и он просто упал лицом в воду.

На его спине, одежде отчетливо виднелись несколько красных пятен, которые медленно расплывались, размывались морской водой, она то и дело накатывала на тело.

А неподалеку стоял пацан, Уббе.

Его взгляд был полон ярости, он тяжело дышал, а в руках сжимал самодельное копье, которое я выбил у лысого из рук еще в начале боя.

Уббе, то ли не поверив, что противник убит, то ли все еще пребывая в ярости, ткнул мертвое тело копьем раз, другой, третий.

— Он мертв, — прохрипел я и схватился за скрамасакс, торчащий у меня в боку, после чего побрел к берегу.

Выйдя из волн, я уселся на песок, сделал глубокий вдох и одним движением вытащил нож из своего бока.

От боли потемнело в глазах, меня повело в сторону, и я попросту упал.

Перед тем, как сознание оставило меня, я успел увидеть приближающиеся босые ноги пацана, которого я все же смог спасти…

Конечно же, игра меня опять «выкинула». В этот раз мне предстояло ждать «возвращения в тело» Вотана почти сутки.

Честно говоря, я крайне скептически отнесся к такой перспективе. По всему выходило, что он вряд ли выживет.

Ну что же, сам напросился.

А ведь не зря одна старуха говорила: «Хорошими делами прославиться нельзя». Права это была, выходит. И не прославился, и нож под ребра получил. В ребра, если точнее.

Пока ждал (заранее приготовившись к появлению в игре уже другим персонажем), решил снова обзвонить своих товарищей, с которыми играл ранее.

И в этот раз мне повезло — Владимир Григорьевич таки ответил. Во время теста этот старикашка был моим непосредственным начальником. Дядька крайне серьезный, работающий на правительство и вояк, таки искусился и зашел в «Норхард». И оказался сначала могущественным ярлом, властителем многих земель и островов, а затем, после того, как его персонаж погиб, попал в тело юного наследника этого же ярла. И теперь Владимир Григорьевич из игры не вылезал.

Ну, еще бы, когда тебе пошел уже седьмой десяток, и появилась возможность вновь почувствовать себя молодым, кто от подобного откажется?

Вот и Владимир Григорьевич не смог.

И я был очень рад, что сегодня и сейчас его из игры таки вытянули по рабочим вопросам. Только благодаря этому я смог до него дозвониться и узнать, что к чему.

И то, что я узнал, мне совершенно не понравилось.

Мой старый квест «слетел» по той простой причине, что все сроки вышли — с момента закрытия бета-теста и запуска игры уже в релизной версии прошло всего ничего, да вот только не в самом Норхарде. Оказывается, сервера не отключали, а попросту вышибли оттуда игроков, и все.

Поэтому пока мы здесь несколько жалких недель ждали возможности снова зайти в любимый Норхард, там уже прошло несколько лет.

Совершенно не представляю, зачем, но время на серверах не только не остановили, но еще и ускорили.

Для чего? Черт его знает. Может быть, чтобы убрать все последствия пребывания в мире игроков? Так какой в этом смысл?

Тем более персонажи без игроков прекрасно справлялись сами — жили, сражались, умирали…

Короче, крайне спорное решение, и я вряд ли когда-нибудь получу на этот вопрос ответ.

Как бы то ни было, а за это «ускорение» времени много чего изменилось — конунг успел отжать часть моих островов и часть территорий соседних ярлств, некоторые ярлства развалились, какие-то появились и набирались сил. Мой главный противник, ютландцы, потеряли острова, но зато Р`ам, скотина и предатель, наоборот, успел основательно расширить свое ярлство.

Бывший клан Альмьерке, который на деле состоял из нескольких племен, трещал по швам. По сути, каждое племя теперь жило собственной жизнью, хотя иногда они и объединялись.

Владимир Григорьевич рассказал, что Р`атор ‒ племянник моего старого персонажа и мое, как планировалось, новое «альтер эго», долгое время воевал со своим отцом, Р`амом. Вместе с Р`атором, бок о бок, сражались Нуки, Олаф, Асманд по кличке Копье, а так же Рагнар — некогда спасенный мной и поставленный править моим столичным островом — Одлором.

Ну что же, хоть тут все в порядке — моя банда, костяк всего клана, все еще держится вместе и сражается с Р`амом — подлым убийцей и узурпатором.

А вот затем пришел черед и для плохих новостей.

Владимир Григорьевич сидел в своей столице Слаагене, что на Вестланде — одном из самых крупных северных островов. Причем сидел в осаде — конунг осадил город еще до того, как игра стала вновь открыта для игроков.

Рагнар и Р`атор шли на помощь слаагенцам, когда сначала попали в шторм, а затем напоролись на эскадру конунга.

Р`атор тот бой не пережил…

М-да…а я еще переживал и жалел, что квест слетел. Оказывается, он слетел не из-за сроков давности, а банально потому, что награда за его выполнение взяла и умерла.

Вот ведь, черт! И самое обидное — произошло это совсем недавно. Буквально сразу перед тем, как сервера вновь открыли для игроков.

Теперь понятно, почему я оказался в теле калеки — меня просто забуцнуло абы куда и абы в кого.

Эх…вот оно, мое везение…

У Владимира Григорьевича оказалось мало свободного времени и проговорили мы недолго. Из полезной инфы я еще узнал, что мой приятель, Древень, которого я затащил в игру, и он отыгрывал роль Гора — предводителя изгоев с южного материка (чем-то отдаленно напоминающих славян из нашей истории), сейчас хулиганил где-то на побережье континента. Он грабил и жег деревни, таскал крестьян и продавал северянам как рабов, ну и просто бедокурил в море, вырезая ютландцев и топя корабли конунга.

Так же Владимир Григорьевич упомянул о Саше — бета-тестере, с которым мы познакомились из-за обнаруженного в игре бага. Тогда Саша отыгрывал роль головореза-наемника Дитриха «Хорька». Ну а сейчас, если я правильно понял Владимира Григорьевича, Сашин «Хорек» смог нехило так подняться, став каким-то важным вельможей.

Вот, собственно, и все. Больше Владимир Григорьевич говорить не мог, и я, попрощавшись, сбросил звонок.

Далее мне пришлось «нудиться», не зная, куда себя деть, почти целый день.

Благо, хоть Инна, моя девушка, заявилась с работы, и мы с ней просидели весь вечер, обсуждая ее ставшую ненавистной работу, директора-козла, коллег-тунеядцев и мизерную зарплату.

— Может, тебе стоит попробовать зайти в наш Норхард? — спросил я.

— Зачем? — не поняла Инна.

— Ну…расслабишься, отдохнешь от рутины.

— Ха! Ты только и делаешь, что отдыхаешь от рутины! — съязвила она.