После слов Люпена все заметались по своим каютам. И в итоге мы за минуту собрали сумку с закусками и жидкостями, кои можно было пить. Воды, правда, у нас оказалась всего одна бутылка, а всё остальное: вино, фляжка с ромом и ликёр.

Дальше мы ринулись на палубу к шлюпкам. Но не мы одни оказались такими предусмотрительными. Многие пассажиры тоже решили покинуть гибнущее судно. В коридорах и на трапах началась сутолока. Все стремились первыми выбраться на палубу. Кто-то падал, не в силах удержаться на ногах, и их безжалостно затаптывали. Повсюду раздавались крики, плач и сильные удары по кораблю, которые гнули металл. А под ногами краснели лужи крови.

Благо, наша банда довольно успешно пробиралась к палубе, безжалостно орудуя локтями. А когда мы выбрались на неё, то охренели ещё больше. Кругом лежали изувеченные тела солдат и обычных пассажиров. И далеко не все они полегли от ударов щупальцами, которые вывели из строя большую часть корабельной артиллерии. Какая-то часть людей погибла от действий одержимых. Паладины и маги света всё-таки не справились с ними или справились, заточили в карцер, но, после атаки океанского монстра, бесноватые снова вырвались на свободу.

Одержимые активно бросались на охваченных паникой людей, которые пытались покинуть гибнущую посудину. А та словно сумасшедшая металась по волнам. Вода заливала палубу, сбивала с ног людей и одержимых.

Нам с трудом удавалось держаться на ногах и не привлекать к себе внимания бесноватых. Повезло, что у них хватало верещащих от ужаса жертв. А мы бочком-бочком, держась за борт, двигались в сторону кормы. Там было относительно тихо, если не считать глубоких вмятин, оставшихся от щупалец чудовища. А оно ведь не успокаивалось.

Я с ужасом увидел взметнувшееся недалеко от нас гигантское щупальце с присосками, которые в диаметре были больше тележного колеса. Щупальце блеснуло в потустороннем свете луны, выглянувшей из-за мрачных туч, и понеслось к кораблю, разрезая упругие струи дождя.

— Берегись! — заорал я во всю мощь своих лёгких.

Но мне можно было не надрываться. Только слепой мог не увидеть щупальце. Оно обрушилось в паре метров впереди нас, из-за чего скользкая палуба вздрогнула. И мы все снова свалились с копыт. Я ударился челюстью об борт, замычал и почувствовал во рту солёную кровь. Выплюнул её и возблагодарил бога за то, что не откусил свой длинный язык.

— Все целы?! — тревожно прохрипел Люпен, вставая на ноги. Мокрые волосы облепили его вытянутый череп, а с обвисших усов стекали настоящие дождевые струйки.

— Да! — за всех ответил охающий некромант.

— Надолго ли? — всхлипнула Вероника, баюкая правую руку. Кажись, она знатно ею обо что-то приложилась.

— Крепитесь, господа и дамы, — с чувством бросил барон и следом стал уверенно раздавать приказы: — Виктор, Марк, вы со мной к лебёдке! Спустим на воду шлюпку. А ты, Эд, проконтролируй, чтобы дамы разместились в ней.

— Хорошо, — выдохнул маг тьмы и вместе с девушками заспешил к ближайшей шлюпке, рассчитанной аж на двадцать четыре места.

А мы втроём ринулись к лебёдке и только принялись крутить её, как тут же появилась толпа из более чем трёх десятков пассажиров и нескольких солдат. Некоторые стали крутить другие лебёдки, спуская шлюпки, а часть людей ринулась в ту, где был Эдуард и девушки. Они быстро заняли все свободные места, несмотря на протесты мага тьмы. Более того, здоровенный верзила ударил его в подбородок, и наш Эдуард, как подрубленный, рухнул на дно судёнышка. Вероника попыталась заступиться за него. Но верзила и ей отвесил леща. Девушка вскрикнула раненой птицей и упала на мага тьмы.

Тогда взбешённый Люпен метнулся к лодке, вытащил револьвер и выстрелил в верзилу. Пуля прошила его низкий лоб и вышла из затылка, забрызгав кровью и мозгами некоторых пассажиров шлюпки. Они заорали, заверещали.

А барон, угрожая револьвером, заставил двух мужчин покинуть шлюпку, после чего сам сел в шлюпку и крикнул мне с Марком:

— Господа, уж не обессудьте, но вам придётся прыгать!

— Мы знаем! — бросил я и спросил у некроманта: — Марк, ты же умеешь плавать?

— Умею, — пропыхтел он, снова начав крутить лебёдку.

Мы быстро спустили шлюпку на воду, а затем содрали с парочки трупов спасательные жилеты, кое-как напялили их на себя, перелезли через борт и прыгнули в серо-стальные волны. Признаться, если бы не адреналин, гуляющий по венам, то я бы, наверное, испугался, но в нынешнем состоянии мне удалось без лишних волнений бухнуться в холодную воду.

Меня сразу же накрыла волна, а когда я вынырнул, то поплыл к шлюпке Люпена… капитана Люпена. А тот отгонял от судёнышка людей, которые пытались залезть на него. В воде оказалось множество пассажиров. Кто-то из них выпал из других шлюпок, а кто-то просто с перепуга сиганул в воду с корабля. И все они в ужасе пытались спастись. Но сейчас барону было не до сантиметров. Если наша шлюпка окажется перегружена, то это убьёт нас всех. Посему к Люпену присоединились два аристократа. Один бил веслом по воде, а второй держал в руке огненный шарик. И конечно же, они все втроём рычали, плевали и сквернословили на чём свет стоит, дабы запугать желающих забраться на охраняемую ими шлюпку. Вот, поскреби интеллигента и такого зверя отыщешь…

Тот дворянин, который орудовал веслом, едва не приголубил им меня, но Люпен вовремя сказал ему, что это свои. Мне тут же протянули руки и втащили на борт судёнышка, а следом за мной вдвое больше рук затащили на шлюпку и некроманта. Он упал на дно и принялся тяжело отдуваться, напоминая мне кита.

— Уходим отсюда! — резанул по ушам вопль Люпена. — Когда корабль пойдёт ко дну, образуется воронка, которая может утащить и нас.

Народ внял словам барона и с усердием приналёг на вёсла, благодаря чему шлюпка весело поскакала по волнам: то вверх, то вниз. Качка была страшная. Кого-то стошнило. А уж держались все так, что пальцы побелели. Вода порой заливалась в шлюпку, но её сразу вычерпывали обнаружившимся тут же ведром.

Постепенно мы, невзирая на все проблемы, отдалялись от гибнущего корабля. А потом Вероника шокировано вскрикнула, тыча пальцем в сторону судна:

— Смотрите!

— Вероника, некультурно тыкать пальцем. Здесь же люди, — прошипел Люпен и как все прочие люди посмотрел на корабль. Точнее не на корабль, а на монстра, который находился за ним. Он серо-зелёной горой навис над судном и с него прямо на палубу падали капли воды и слизи. Но чудовище почему-то больше не делало попыток потопить корабль. Щупальца застыли точно каменные. А мутные глаза распахнулись во всю ширь, словно… словно монстр впал в транс, наведённый анималистом или менталистом. Но какой же силы должен быть маг, дабы сотворить такое?!

— Немыслимо! — воскликнул кто-то в шлюпке, перекрывая плеск волн. — Неужели человеку под силу остановить такую громадину?!

— Проклятье, где был раньше этот маг?! — рассерженно выдохнул толстый аристократ лет сорока. Его посиневшие от холода губы кривились, а зубы выстукивали затейливый мотив.

— Он не сможет заставить чудовище позабыть о корабле! — с апломбом вставил маг огня, стирая с лица потоки небесной воды. — Он лишь сможет на какое-то непродолжительное время сковать его волю!

— Полностью с вами согласен, сударь! — поддакнул Люпен, благосклонно глянув на такого же, как он сам умудрённого годами дворянина с сединой в волосах и умным взглядом. — Мне мыслится, что этот, без сомнения, выдающийся маг сумеет дать пассажирам минут десять, прежде чем чудовище нанесёт роковой удар!

— Ваши выводы похожи на правду! — кивнул маг огня, из-за качки подпрыгнул на лавке и протянул барону руку: — Виконт Альбрехт Краус!

— Барон Артур Люпен! — ответил химеролог и пожал руку аристократа.

Наверное, это было одно из самых странных знакомств в жизни обоих мужчин.

Между тем шлюпка всё больше отдалялась от корабля, вокруг коего барахтались сотни людей, покачивались перевёрнутые шлюпки, а другие судёнышки, коим повезло уцелеть, спешно рассеивались по бушующему океану.