Мы добрались до огромных тяжелых врат, охраняемых стражниками третьего ранга. Особых проблем с пропуском не было, стоило предоставить письмо с печатью Бахока, как меня впустили. Да и спорить с рыцарем смерти пятого ранга никто точно не захотел. Я может сейчас выгляжу не особо презентабельно, но ранг не скроешь. Нет, скрыть можно, но это уже ведьмовские приемы.

Как только ворота открылись, нас впустили внутрь.

— Ого! — удивились мы, увидев, что внутри.

Как-то не так я представлял себе центр Дункельхейда.

После разрухи и руин Пригорода, и довольно кривого Мясного Рынка чистый и полностью отремонтированный Центр внушал своим контрастом. Дома были будто свежеокрашены, ухожены и даже какие-то растения росли. Мощеные дороги практически без дырок или выемок, словно их регулярно чинят и поддерживают в рабочем виде. Стражники все в одинаковых черных доспехах, явно сделанных на заказ, с качественным оружием. Запахов гнили и разложения практически нет. Тут и живые люди вполне себе могут комфортно жить, но в основном тут обитает нежить.

Много нежити.

— А много у вас тут народа, — хмыкнул я, смотря на толпы низшей нежити, что сидели по домам или выполняли какие-либо работы.

— Беженцы, господин, — ответил стражник. — У нас приказ был впустить всех, кто не может сражаться.

— Очень благородно со стороны Армии Наследника позаботится о тех, кто не способен бороться, — удивился я.

— Практический подход. Пусть лучше тут сидят, чем становятся едой для пауков и помогают плодить их еще. А в случае атаки на центр все они пойдут на стены и станут защищать город. Бежать некуда.

— Ясно, разумный ход, — покивал я. — Как мне добраться до Обсерватории?

— Прямо по дороге, она приведет на восточную площадь. Не пропустите.

— Благодарю.

Покинув врата, мы двинулись по улицам центра в нужном нам направлении.

Увиденное и правда поражало.

Местные, даже будучи просто беженцами, в основной своей массе не сидели без дела и отрабатывали свое проживание. Скелеты сновали по всюду и таскали грузы, мертвяки в основном копали ямы или помогали в ремонте, трупоеды занимались мусором, а призраки летали с поручениями и посылками. Практически никто не бездельничал.

Живых среди мертвых было не особо много и в основном они жили отдельно, ведь им неприятно долго находиться в компании мертвецов. Да и живых тут было достаточно мало, ведь многие еще в начале войны покинули Дункельхейд и вернуться еще не скоро. Лишь те, кому есть что терять, хотят переждать бурю, а затем вернуться к тому, что было.

— Не понимаю, зачем живым вообще соваться сюда? — задал вопрос Бьонд. — Тут же вроде как опасно для них, но все равно приезжают и торгуют.

— Жажда наживы и богатства всегда вела людей в самые опасные места. Так и был основаны Змеиные королевства, когда туда отправились на поиски сокровищ отчаявшиеся, предприимчивые или готовые рисковать. В Дункельхейде полно золота и сокровищ, разбрасываемые Дьяволом, и оно тут практически ничего не стоит. А вот товары из остального мира тут востребованы, а потому рискнувший торговец может заработать огромные деньги и вернуться домой уже богачом. При условии, что сумеет добраться, а потом вернуться и не будет убит по дороге или не посажен в тюрьму как пособник темных. Но когда это подобные мелочи могли кого-то остановить?

Вопрос был риторическим.

Пройдя к восточной площади, что выглядела просто как большая пустая территория, уложенная гладким камнем и в центре которой стояла очень высокая серая башня с множеством окон, балкончиков и остроконечной крышей, из которой торчала огромная труба. Насколько я могу судить это у них главный телескоп, хотя могу и ошибаться.

По мне странное это место, если задуматься.

В городе, который постоянно укрыт тяжелыми магическими облаками, строить место для наблюдения за звездами как-то непонятно зачем. Была бы она выше облаков или на какой горе, то еще ясно, а так…

Там или магические телескопы, что смотрят сквозь облака, или это место раньше было чем-то другим, а потом назвали вот так. Я не интересовался. Гвен, может, знает, а наша троица спросить забыла.

Сама башня имела лишь один большой вход, по крайней мере, снаружи и возле него стоял какой-то живой человек, закутанный в черную робу. Выглядел парень довольно важно и накинув глубокий капюшон на лицо молча взирал на окружающую суету.

Мы подъехали к башне и спешились, оставив позади Мерли и Бьонда я пошел к магу.

— Добрый…

— Проваливай, грязное отродье, такому как ты ту… — его властная тирада резко прервалась, когда он поднял голову и все же увидел запись в Хрониках. — Ой…

— Вы что-то хотели сказать? — посмотрел я на резко побледневшего колдуна, который явно не ожидал, что элитная нежить будет расхаживать по центру города в таких тряпках. Я пытался найти что-то более приличное, прежде чем ехать, но ничего не нашлось, а задерживаться не хотелось.

— Нет, господин, ничего! — тут же встал он смирно. — Чем могу помочь?

Вот она польза становления высшей нежитью, нижестоящие тебя резко начинают уважать и бояться. Еще совсем недавно народ разве что не плевался мне в спину, просто за неимением слюны, а сейчас старается лишь раз не дерзить. Признаю, мое эго это немного тешит, как когда я прошелся по Рынку, неся на виду шляпу и вилы Свинофермера.

— Письмо от командующего Бахока Змеекуса, главы Мясного Рынка, для властей Обсерватории, — протянул я посылку.

— Немедленно распоряжусь доставить…

— Быстро, — мрачно произнес я. — И чтобы вернулся с подтверждением.

— Есть!

Парень тут же поднял полы своей мантии и словно барышня на балу, у которой резко прихватило желудок, тут же рванул в здание с посланием. Думаю, он быстро справится.

— Живые, — произнес Бьонд, встав рядом со мной. — Обычно я видел их только в качестве торговцев, да издали среди магов… И он… — последние слова он произнес довольно тихо.

— Эти ребята в основном выходцы с Континента Змея, — отвечаю ему. — Да, немало пришедших с торговцами, мракопоклонников и прочих, но основная масса живых магов и ученых тут — это послушники из Змеев.

— А разве Республика Змея — это не официально светлая страна, что с Кольцами, Волканией и Фолкеграном дела ведет? — спросила Мерли. — Чего это они с темными якшаются?

— Так официально они и не якшаются, а это все «по личной инициативе», а потом они возвращаются домой и «отрекаются от зла и возвращаются к добру» вместе с опытом и нужными правительству знаниями. Змеи, конечно, «светлые», но их неприязнь к соседям довольно сильная, а за неимением огромных ресурсов, флота или армии им приходится использовать полулегальные методы.

— О, я читал об этом, — обрадовался Бьонд, что в этот раз сумел быть в курсе нашей темы. — Континент Змея изначально был лишь сборищем колоний от кольценосцев, фолкегранцев и волканцев, а когда началась война с Элигосом, то всем было не до колоний. Вот те, лишившись начальства, поняли, что им друг с другом враждовать не выгодно, и они объединились. Кольценосцам это особо сильно не понравилось и те пытались их силой вернуть, но у них не получилось. Потом были Кулаповые Войны, которые, по слухам им помог решить Раум, за что они всегда тайно поддерживали Дункельхейд. Вот и посылают сюда учиться своих неофитов, которые по возвращению усиливают страну и вражда с соседями продолжается.

— Странно, что Церковь Света подобное допускает, — хмыкнула кошка.

— Так Церковь и не допускает, но вот доказать ничего не может. Да и если они начнут все же давить на Змей, то вылезет Волкания, у них поклонение Тьме вообще считается разрешенной и официальной религией, но они все равно на стороне Света сражаются.

— Это ты про Дагфинна и Северина (1)?

— Ага, — кивнул я. — И… О, вернулся.

Послушник воротился. Вспотевший, хрипло дышит, промок, но задание выполнил и заверил, что письмо было отдано лично в руки одному из глав башни.

На это я лишь молча кивнул и пошел с друзьями прочь от Обсерватории.