Видимо, учили меня неплохо. Всадив по две пули в каждого, я бросаюсь обратно к Авдееву, предчувствие меня не подвело, его уже не было. «Вот сука, так и знала, что в броннике был!»

Скользящим шагом, от стенки к стенке, я начала продвигаться в холл. Пусто, иду дальше. Открытое окно, но это ничего не означает. Тело напряглось как пружина. А в голове как молоточек: «Не дать уйти, не дать уйти».

Со двора слышится, как завелся двигатель. Я бросаюсь обратно, но «Ланд Крузер» уже выносит ворота. Стреляю вслед, навскидку. Машина ускоряется и уносится в ночь.

— Мать твою! — бегу в гараж, и уже через минуту БМВ вылетает на дорогу.

Я догнала его через пару км, видимо, пули его достали, бронник не помог. Это ведь ТТ. Опустив правое стекло и поравнявшись с ним, открываю огонь. Пуля попадает в шею, машина вильнула и ударила меня в заднее крыло, занос. Слетаю в кювет и переворачиваюсь.

Вроде кости целые. Выбравшись из машины, осматриваюсь. Метрах в двадцати стоит «Крузак», уткнувшись в дерево. Не опуская оружия, подхожу к «Крузаку». Он лежит головой на сработавшей подушке безопасности, но живой. Из раны в шее хлещет кровь. Он медленно повернул ко мне голову. Что-то вроде улыбки мелькнуло на его губах.

— Достали все-таки. Жаль, что не успел уничтожить всех твоих генералов. Стреляй.

— Нет, сам подохнешь, как шакал.

Увидев, что из-под капота уже видны языки пламени, я стала отходить, машину быстро охватывает пламя.

Руслан уже мертв. Ну что же, тем лучше. Вкладываю оружие ему в руку, а второй бросаю во внутрь, зажигалкой поджигаю проводку и быстро скрываюсь среди деревьев. В БМВ, видимо, где-то протекал бензин, он вспыхнул как свечка.

Добравшись до «Нивы», я открыла бук. Выйдя в интернет, написала сообщение: «Посылка отправлена, встречай, кое-что может протухнуть».

В город я приехала опять без проблем. Увидев кафе, вдруг вспомнила, что уже сутки я ела только бутерброды.

Зайдя в туалет, умылась и привела себя в порядок. Сделала заказ. От Деда пришло сообщение: «Вонять будет?» «Очень сильно». «Выходи, я закрою». Я вышла из кафе и набрала Деда.

— Что еще? — сразу спросил он.

— Есть угроза взрыва плотины.

— На сколько достоверная информация.

— Сто процентов. Туда завозят гексоген и тротил. Какая-то часть уже там.

— Откуда информация?

— От покойников. С ними прокурорский работник, и есть свои люди в охране и в персонале.

— Понял. У тебя есть проблемы?

— Вроде нет.

— Оставайся пока там. Я свяжусь с тобой.

— Есть! До связи.

Поужинав, я остановилась тут же, в придорожном мотеле. Здесь не обращают внимания на постояльцев.

Генерал позвонил через два часа.

— Возвращайся в Москву, к себе домой пока не суйся, составь компанию т. Маше.

— Хорошо. Я поняла. До связи.

— Жди меня, — сказал он и сразу отключился.

Я встала с кровати. Посмотрев на часы, поняла, что спала всего один час, но этого хватило. Видимо организм находился в боевом режиме. Радовало то, что машина осталась не засвеченной, и ее можно было использовать. Значит увеличивались шансы не оставить следов.

«Мавр сделал свое дело, мавр может уходить», — мысленно произнесла я и, окинув номер на предмет забытых вещей, покинула гостиницу. На посту меня остановил патруль. Проверили документы, попросили открыть багажник. Там, кроме двух ведер, пустых мешков и лопаты, не считая всякого хлама, навроде пустых канистр и старых запчастей, ничего не обнаружилось. Я ведь не совсем дура, возить оружие в открытую.

— Куда направляетесь? — спросил меня капитан ДПС.

— Куда, куда… Картошку копать. Достали предки, — недовольно ответила я.

Он окинул меня взглядом. Одежда была подходящей для работы на даче.

— Ну что же, родителям надо помогать. Счастливого пути, — он вернул мне документы и отвернулся, потеряв всякий интерес к моей персоне.

Я не беспокоилась, у них на меня ничего не было и быть не могло. Свидетелей нет, машина не засвечена, в этом я убедилась на посту. Пробить документы по базе они, конечно, могут, но не думаю, что у них есть такая возможность, а может, просто возиться не захотели. Машина местная, девка тоже совсем не похожа на ту, что в ориентировке. Да и навряд ли они свяжут девку в гостинице с «Макаровым» и бойню в пригороде. Тем более, «Макаров» там не светился. Конечно, могут предположить, что у меня это было не единственное оружие. Но предположение к делу не пришьешь. Да и наверняка они решили, что я уже давно покинула город.

Да и вообще, с чего я решила, что они будут жилы рвать, чтобы найти какую-то девку с пистолетом. Машину они, скорее всего, нашли. Ущерба нет. У них сейчас другие заботы. Пусть разбираются и ломают головы, кто в кого стрелял. Скорее всего, спишут на Руслана, ведь рядом с ним будут найдены ТТ. А то, что я из них стреляла в него, так все пули навылет, докажи, что именно с этого оружия стреляли. Тем более, там наверняка остались одни угли. По отверстиям в костях можно установить только калибр, но не оружие. А когда найдут в доме взрывчатку, думаю, вообще долго разбираться не будут.

Обратный путь прошел без проблем, и уже к обеду я въезжала на территорию СТО. А ближе к вечеру уже была на даче у генерала.

Теть Маша уже ждала меня, Дед ее предупредил.

— Ну, наконец-то, я ждала тебя еще к обеду, — обнимая меня, сказала она.

— А Дед когда обещал приехать? — спросила я после приветствий.

— А что тебе Дед? Со мной тебе скучно? Посидим, поговорим. Давай проходи, а то я тут, одна, скоро с ума сойду. Вот такая у нас, Алина, бабья доля. Думаю вот, пора уже в город перебираться. Дед же все там ночует, на квартире. Тут раз в неделю появляется.

Два дня я составляла ей компанию. Говорили обо всем. Но за всеми этими разговорами я видела, что т. Маша пробивает меня на предмет моего душевного состояния. Но прямых вопросов не задавала. И только уже на второй день, когда мы вечером, закутавшись в халаты, сидели напротив камина и тянули вино, смотря новости, она вдруг сказала:

— Вот сволочи, как они уже надоели, — указывая на экран, где показывали Дагестанское село, в котором блокировали группу боевиков.

На экране мелькали люди в масках и камуфляже. Мне показалось, что я увидела Марину, вроде как ее походка, да и винтовка в руках. И к тому же я не смогла до нее дозвониться.

— Наверное, и Марина сейчас там, — кивнула я на телевизор.

— Кто знает. Вот тоже девка, выбрала себе путь. Сидела бы дома, вышла замуж. Нет, она поперлась. Не женское это дело.

— А знаете, т. Маша, когда она была еще совсем маленькой, года три, наверное, ей было, она стащила у меня «Стечкина» и спала с ним как с куклой. А потом такой рев подняла, когда у нее его отобрали. Пришлось купить ей игрушечный пистолет. Вот что может ребенок в таком возрасте понимать? Говорит: «Мама, когда я вырасту, я буду как папа, убивать бандитов, чтобы они не убивали деток». Это ее слова. Мы с Оксаной думали, это детский лепет, но чем старше, тем все серьезней. В десять лет она уже могла разобрать и собрать автомат, с СВД уже могла стрелять. Знаете, у нее с детства на первом месте не куклы, а оружие. С девчонками вообще не играла, только с пацанами. А в переходный возраст вообще заявила, мол, не хочу быть девочкой. Оксана намучилась с ней, она постриглась под мальчика, одевалась так же. Все юбки и платья выкинула. Но, слава богу, потом это прошло.

— У многих девочек бывает такое в переходном возрасте, — сказала т. Маша. — А мать-то знает, чем она занимается?

— Марина говорит ей, что она служит связистом. Хотя, думаю, Оксана догадывается. Нужно будет навестить ее. Как у Маринки будет отпуск, с ней поеду.

— А сын твой как?

— Тоже нервы треплет матери. Совсем на Марину не похож, на первом месте деньги.

— Ну, не всем порох нюхать. Может, бизнесменом станет, — вздохнула она.