Я видел, что догоняю их. Судя по карте, нас разделяло не более трех-пяти километров. Неожиданно дорога стала уходить вправо, а точка на карте осталась слева и вскоре вообще у меня за спиной. «Заехали потрахаться, наверное, — зло подумал я. — Да и хрен с вами». Я прибавил газу. Отъехав километров пять, остановился. На душе кошки скребли. Как бы я не был зол, но думал о Вере всю дорогу. Без нее меня как будто и не было. Я закурил, вышел из машины и прижался спиной к дверце. Подождав, пока проедет попутная машина, расстегнул ремень и джинсы и присел за машиной. Опять с сожалением вспомнил то время, когда пописать можно было, не прибегая к таким сложным манипуляциям.

Мой слух уловил отголосок, как мне показалось, выстрела. Я вздрогнул. «Может, гром? — мелькнула мысль. Нет, показалось. Но тут опять, теперь уже отчетливо, я услышал далекий выстрел. — Какой, на хрен, гром, «калаш»… — я еще с минуту прислушивался, пытаясь понять, с какой стороны. Сопки сильно искажают звуки. — Короче, это там». Я впрыгнул в машину, практически на месте развернулся и, справляясь с заносом, погнал туда, где моргал маяк. Твою мать, мстительница хренова! Мстить начала! Но откуда у нее «калаш»? В том, что стреляли с «калаша», я не сомневался.

Точно, вот дорога, я ее в первый раз не заметил. Когда проехал метров пятьсот, показались слабые огоньки. Подъехав ближе, увидел силуэт внедорожника. Светились лампочки в дверях, указывая, что дверь открыта. Остановившись метрах в десяти, я осмотрелся и, взяв с полки для перчаток пистолет, осторожно вышел из машины, потушив свет. Медленно двинулся к «патролу». Держа оружие наготове, держась от машины метрах в трех, заглянул в салон. Водитель лежал на руле. Было видно, что голова прострелена навылет. Я обошел машину, на заднем сидении тоже виднелся силуэт. Один. Я был уверен, что там тоже труп. Развернулся и осмотрел кусты, напрягся как кошка перед прыжком. Прислушался. Откуда-то доносились слабые не то крики, не то просто ветер. Я направился к машине, нужно было осмотреть ее и проверить заднего пассажира: может, еще жив. Чем ближе к машине, тем все сильнее билось сердце. В свете салонного фонаря я увидел голову с длинными темными волосами. Спокойно, майор, только спокойно!

Открыв двери, я подхватил падающее тело. Не сказать, что я почувствовал облегчение, но сердце отпустило, и мандраж исчез. Это был парень. Веры и второй девушки тут не было. А значит, они живы, и я их найду. Дело времени.

Где-то справа, там, где чернел поросший лесом склон горы, раздался взволнованный крик какой-то птицы. Я прислушался. Возможно, ее спугнул какой-нибудь зверь. Но я был уверен, что это звери на двух ногах, которые недавно были здесь. Значит, они пошли туда…

Я осмотрел салон. На полу валялись пустые бутылки из-под пива, вещи были перевернуты. Я увидел Верину сумку и еще одну женскую. Обе были вывернуты и содержимое было разбросано по сиденью и полу. Часть салона была забрызгана содержимым головы водителя.

«И кто вы такие? Почему не взяли машину? Сколько вас?» — спросил я у темноты. Ну, машину не взяли, значит, избегают дорог. Кто такие? Ну, а кто так себя вести может? Дорог избегают, идут чисто по горам, а не беглые ли З/К? Но что-то я не слышал информации по радио. Ладно, нужно догонять, у них и спросим. Да и вообще, какая разница: они убивают, значит терять им нечего. И поэтому опасны, и у них есть, по крайней мере, один автомат.

Я вновь затолкал тело парня в машину и закрыл двери. Мало ли, какие еще тут звери ходят. Что бы хотя бы тела не растерзали. Я снял джинсовую куртку и достал камуфлированную, быстро переобулся, одев кроссовки. Они имели небольшой подъем пятки, сантиметра в три, и этого мне уже было достаточно. Достав разгрузку, которую захватил от Лешего, накинул также и ее. Быстро оснастил ее магазинами. Взяв бинокль и винторез, закрыл багажник. Из салона достал нож с ножнами и прицепил к ремню на джинсах. Проверил еще раз пистолет и закрепил его на разгрузку. Из бардачка достал навигатор, выставил точку. Порывшись в сумке, нашел резинку и, собрав волосы в хвост, стянул ею… Опять открыл багажник и достал камуфлированную кепку. И, взяв фонарь, закрыл машину.

Осветив фонарем место вокруг «нисана», насчитал примерно пять-семь человек. Если учесть, что мертвецы не выходили из машины и не оставили следов. Но я не представлял, как они могли это сделать. Если только пока были живы. И то у них кроссовки на ногах, а тут — от тяжелых ботинок и от девичьих туфелек. Еще раз осветил все вокруг и повернулся в ту сторону, откуда кричала птица, да и следы уходили в том направлении.

«Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать. Кто не спрятался, я не виноват, — я усмехнулся и мотнул головой. — Ну, прямо Рембо какой-то в юбке».

— Хватит палить… безмозглая скотина! — коротко сказал Король. — Что там?

— Оба-на, да тут бабы!.. Король, смотри, тут телки! Повеселимся…

— Цыц, быстро смотрите, что там есть и уходим. Девок — с собой, страховкой будут. А эту, случаем, не завалил прикладом? Кто тебя вообще учил бить девок прикладом?

— Я же не разобрал, что это баба. Думал, чтобы не рыпались.

— Теперь точно не рыпнутся. Эта, вон, душу, кажется, отдала. Та хоть живая?

— Вторая — да. Только у нее, кажется, крыша съехала. Во, смотри, тут бухло есть! — Они, отталкивая друг друга, рылись в салоне.

— Все, уходим! Не дай бог, кто выстрелы услышал! — сказал Сизый, не принимавший участия в этом шмоне, как и Король.

— Может, трахнем ее тут и грохнем? Король, что с ней таскаться?

— Нет, я сказал. Пошли! Сизый, куда идти?

Они уже двинулись в лес, как вдруг Каленный, рывшийся в багажнике, закричал:

— Братва, вторая шевелится! Давай, я ее добью!

Но окрик Короля остановил его:

— Берем с собой!

Отойдя с километр и поднявшись на склон горы, увидели свет в том месте, где только что были.

— Вот видишь, уже услышали.

— А может, это их кореша? Давай, я вернусь, а то сейчас кипишь поднимут.

Король посмотрел на него. Потом на Сизого.

— А если это менты?

— Давай!

— Не, а вдруг, в натуре, мусора? Не стоит идти! — испугался Каленный.

— Нет, видишь, свет потушили. Мусора бы не тушили.

— Пошли, хуй с ними! Уходить надо! Девки, слушайте сюда: будете плестись — мы вас пристрелим!

Оксана пришла в себя после шока и закричала во все горло. Ее тут же заставили замолчать с помощью кулака. Скорость у них снизилась: девушки не могли быстро идти. Они, поддерживая друг дружку и подгоняемые сзади, еле передвигали ноги.

— Король, давай пристрелим! Они нас утопят.

— Сизый, далеко еще идти? — спросил Король, глядя на девушек.

— Уже нет, если по прямой, километра три. Я знаю эти места.

— Хорошо.

— Ну так что, Король?

Король был вором старой закалки и никогда не любил беспредел, особенно по отношению к женщинам. Всегда строго наказывал насильников и убийц женщин. Даже сейчас он не хотел поступиться своими принципами.

— Нет.

— Но они нас спалят! — не унимался Каленный.

— Все, валим! — они направились дальше, взбираясь на каменистый гребень без единого деревца.

Вера быстро пришла в себя, она слышала голоса. «Значит, я еще живая. Но почему я на земле? И кто это? А что у меня тогда на груди? Это что, не моя кровь? Нет, вроде ничего не болит. Как, а голова? Ужас, как раскалывается голова! Алинка, помоги… — она услышала, как начали удаляться голоса. — Уходят, значит. Подумали, что я мертвая. А где же Оксанка? — она пошевелилась и попробовала сесть, и тут же услышала рядом голос. — Ну вот кто меня дернул встать?»

Теперь вот она шла из последних сил, помогая еще и Оксане.

— Ксанка, если не будем идти, они нас убьют.

— Они и так нас убьют… — плакала та.

После удара кулаком у нее распухло лицо. А у Веры было распухшее ухо после приклада. Так же болели мочки после того, как оттуда вырвали сережки.