Ребекка стояла наверху лестницы у окна и смотрела на Фелис и Джошуа Стерлинга, как они отъезжали в открытом экипаже. Фелис вела себя как молодая девушка, встречающая жениха, а Стерлинг, надо отдать ему справедливость, был безукоризнен. Глядя им вслед, Ребекка подумала, что этот старый ловелас, каким она его всегда считала, наверное, и вправду увлечен Фелис, а его ухаживания действуют на нее, как сильное тонизирующее средство.

Когда Ребекка объявила о своей ужасной головной боли, сильного замешательства у них это на вызвало.

Теперь, впервые после приезда оставшись дома одна, она не знала, куда себя девать. Мягкий влажный ветерок покачивал шторы и ласкал лицо, как дыхание возлюбленного, и ее мысли непроизвольно обратились к Арману. Она в подробностях вспомнила ту встречу с ним в павильоне. Это был ее первый опыт физической любви, и память о нем продолжала преследовать ее, доставляя одновременно боль и непередаваемое наслаждение, заставляя пылать длинными одинокими ночами. Но ее утешало то, что по крайней мере один раз она познала, что такое настоящая любовь.

Ярко синее небо за окном, мягкий ветерок, воздух, напоенный ароматом цветов, – все это манило, звало прогуляться, но она по опыту знала, что через несколько часов жара станет непереносимой.

Тоскующая и подавленная, Ребекка придвинула кресло к окну и принялась разглядывать улицу и прохожих.

«Куда они идут, все эти люди, погруженные в свои заботы? Что у них за жизнь? Наверняка каждый несет в себе какую-нибудь тайну, как и я. Трудно сказать, что скрывается там, под панцирем спокойствия, который они на себя надели. Эти мужчины и женщины, двигающиеся по улице туда-сюда, кажущиеся такими нормальными, такими обычными, могут переживать ужасные трагедии и хранить в душе неведомый другим позор».

Неожиданно она выделила в уличной толпе высокую фигуру женщины в черном платье с желтой повязкой на голове. Она была так похожа на Люти, что это показалось Ребекке даже забавным. Внезапно взволновавшись, Ребекка подалась вперед.

Это была Люти! Такую дивную осанку и изящную посадку головы спутать было невозможно. Внутри Ребекки зазвенела, как колокол, тревога. Она быстро поднялась с кресла и поспешила вниз. Что Люти делает в Саванне? На это был только один ответ: в «Доме мечты» что-то стряслось.

Она слетела вниз по лестнице и подошла к передней двери как раз в тот момент, когда постучала Люти.

– Джереми, я открою, – крикнула она, увидев его небольшую ладную фигурку в новой униформе, появившуюся в арочном проходе гостиной. – Возвращайся назад и помоги Молли на кухне.

Джереми, конечно, было любопытно узнать, кто пришел, – это было написано на его подвижном лице, – но он послушно кивнул и отправился назад.

Ребекка открыла дверь и впилась глазами в лицо Люти.

– Люти! Что случилось?

Люти прислонилась к двери, и только теперь, с опозданием, Ребекка заметила, что та смертельно устала. Она немедленно ввела Люти в гостиную.

– Извините, Люти, входите. Садитесь. Вы выглядите очень измотанной. Я позову Джереми, чтобы он принес чай.

Люти благодарно кивнула и вошла в прохладу дома.

– Да, я устала. Не спала всю ночь. А где госпожа Фелис?

– Она отправилась на прогулку с Джошуа Стерлингом. Они вернутся через несколько часов.

На пару секунд Люти закрыла глаза.

– Господи! Не знаю как и быть. Надо ли ей слышать все то, что я сейчас расскажу?

Ребекка позвонила в колокольчик. Когда явился Джереми с глазами, круглыми от любопытства, она велела ему принести чаю, бутербродов и бутылку бренди.

Со вздохом облегчения Люти опустилась на диван, а Ребекка пристроилась рядом.

– Что-то случилось? С Маргарет? Жак с ней…

– Нет. Насколько мне известно, нет. По крайней мере пока.

– Так что же там произошло?

Люти молча разглядывала свои руки, сцепленные на коленях.

– Извините, Ребекка, что я принесла вам плохие известия, но ничего не поделаешь.

– Говорите, Люти, прошу вас! – прошептала Ребекка, готовя себя к самому худшему.

– Так вот, слушайте. После вашего отъезда все было спокойно. Как вы меня просили, я старалась следить за господином Жаком и мисс Маргарет, и, должна сказать, господин Жак вел себя довольно уравновешенно. Он приходил поесть, разговаривал с мисс Маргарет. А затем, спустя три дня, вдруг начал совершать странные поступки. Ночью я слышала его голос, он ходил по потайной галерее и громко разговаривал сам с собой. Вы же понимаете, это было слышно во всех комнатах. А рабы очень суеверны, и среди слуг немедленно пошли разговоры о духах, которые завелись в стенах. Они бы все сбежали из дома, если бы осмелились.

Появился Джереми, толкая перед собой сервировочный столик. Он подкатил его к Ребекке и с видимой неохотой, оглядываясь через плечо, покинул комнату.

Ребекка наполнила чашку и, добавив туда много бренди и сахара, протянула Люти. Та с благодарностью ее приняла, сделала большой глоток и расслабленно откинулась на спинку дивана.

– Так что же было дальше? Как Маргарет?

– Мисс Маргарет тоже вела себя очень странно. Меня, например, поведение господина Жака очень напугало, она же оставалась абсолютно невозмутимой. Прошлой ночью она сообщила мне, что намеревается ему помочь, поскольку Господь возложил на нее эту миссию. Я предупредила, что в теперешнем состоянии господин Жак может быть опасен, но она только улыбнулась. Это была очень странная улыбка. А потом, как будто не слыша моих слов, она произнесла примерно следующее: «Ему будет хорошо. Он снова станет таким, каким был прежде. Это сделаю я. На то Божья воля». И затем во время нашего разговора в комнату вошел господин Жак. Легко было заметить, что он не в себе.

Его глаза лихорадочно блестели, он был сильно возбужден. Я заметила, что он уже давно не умывается и не меняет одежду. Он долго смотрел на нас обеих, а затем подошел к мисс Маргарет и пристально посмотрел ей в глаза. – Люти сделала паузу. – Нельзя ли еще чашечку?

Ребекка кивнула и быстро налила ей чая, снова добавив бренди.

– А затем, – продолжила Люти, – он сказал ей – наверное, для мисс Маргарет это значило совсем не то, что для меня, – чтобы она пошла с ним, куда он ее поведет, и стала его королевой. Потом добавил: «Пора начинать собирать новый «шабаш». Я не сомневаюсь, что он имел в виду «игры», которыми увлекался его дед, но мисс Маргарет, конечно, и понятия об этом не имела.

Ребекка почувствовала, как ее охватывает озноб.

– И что потом?

– «Не ходите, мисс Маргарет», – прошептала я ей на ухо, но она снова загадочно улыбнулась своей необыкновенной улыбкой и сказала: «Я же говорила вам, Люти, что иду ему помогать!» Я даже осмелилась схватить ее за руку и снова прошептала: «Мисс Маргарет, не надо этого делать. Есть вещи, которых вы не знаете. Пожалуйста, доверьтесь мне и не ходите с ним!» Но она вырвала свою руку и протянула ее господину Жаку. И тогда я решила, что нужно ехать за вами. Не знаю, что в голове у господина Жака, но что бы там ни было, ничего хорошего ждать не следует. Единственное, что я могла сделать, – это приехать сюда.

– Вы правильно поступили, Люти. – Ребекка погладила ее руку и закрыла глаза.

Надо что-то делать. Единственный выход – немедленно отправляться на Берег Пиратов. Но следует ли взять с собой еще кого-нибудь? Доктора? Представителей власти?

Если сообщить хотя бы одному человеку, новость о недуге Жака в мгновение ока распространится по всему городу. И это будет большой позор для семьи. Все бы ничего, да Фелис жалко. К тому же есть вероятность, правда небольшая, что Жак как раз к их приезду уже успокоится. Однако если он в буйном состоянии, то две женщины вряд ли смогут с ним справиться.

Наконец Ребекка приняла решение. Она и Люти возвращаются на остров вдвоем и, если ситуация там тревожная, пошлют кого-нибудь из слуг за помощью. Больше всего Ребекка переживала за Маргарет. Если та будет упорствовать в своем стремлении остаться рядом с Жаком, то придется применить силу.