Эльга «Мать её» Куклинскас, собственной персоной. Вообще, она же вроде как Эстонка, но это погоняло отчего-то выводит её из себя. Я бы остановился, скорее, на Бабе Яге – такая же вредная и доставучая. Страшно подумать, что с ней в старости будет.

Хлопнув дверью, моё личное проклятие решительно зашагало следом за четой Ерёменко навстречу к остальным сталкерам. А те уже вовсю обменивались проигранными на ставках монетками, и выискивали глазами ящики потяжелей, для опоздавших. Обрадовалась их появлению, разве что, Варвара Миронова, да и та поглядывала на новенькую с подозрением.

Наверное, надеяться, что Эля по доброте душевной просто решила проводить «Твиксов», будет слишком оптимистично. Даже для меня.

– Ты чего? – не удержался от вопроса Шульгин, увидев моё переменившееся лицо.

Я тяжело вздохнул:

– Да вот думаю, где ж я так успел нагрешить…

Если к моей кандидатуре у разведчиков почти не возникло вопросов (скорее всего, потому что на мне сразу поставили крест), то Эльгу встретили куда прохладнее. Но чёртова ведьма нисколько не растерялась, потребовав себе «что-нибудь посерьёзней» в качестве оружия. Пистолет её, видите ли, совершенно не устраивал.

Ермак, и без того хмурый, словно грозовая туча, взял у одного из своих бойцов автомат и повел строптивую новобранку на полигон. Благо, он находился неподалёку — буквально на соседнем поле.

До профессионального стрельбища стихийно оборудованной площадке было далековато, но судя по многочисленным гильзам на земле, сюда частенько наведывались ополченцы – поучиться обращению с оружием.

Сталкеры же сюда заглядывали изредка, потому что мишеней за периметром и так хватало в изобилии, на всех патронов не напасёшься. А здесь в их качестве выступали обычные фанерные щиты, как и с рисунками в виде схематичной мишени, так и простые. Объединяло всех одно — полная неподвижность.

Так как с погрузкой было практически покончено, разведчики потопали следом всей толпой, ведомые любопытством и стадным инстинктом. Я с большой долей вероятности догадывался, чем окончится проверка, но воодушевлённая Ольга всё равно потянула меня поболеть за «напарницу», чтоб её черти к себе в ад утащили. И даже вечно серьёзный Олег выглядел куда благодушнее, чем обычно.

– Что вы ей такого пообещали, если честно? — спросил я у него, пока мы шагали по накатанной колее.

— Она сама вызвалась, — пожал плечами разведчик.

— Сказала, что не может отсиживаться, пока остальные задницу рвут за стеной, — гордо добавила его супруга. – Наш человек!

– Что-то не замечал за ней раньше такого альтруизма…

– Ты слишком предвзят к девочке. Будь проще!

— Ну уж нет — пока она рядом, я даже моргать буду каждым глазом по очереди.

— Вы, вообще-то в одном доме живёте, – со смешком напомнила мне она.

– Там свидетели будут, по крайней мере…

-- Ой, перестань! Хотела бы она тебя грохнуть – давно бы уже твой прах в совочек смела. Эля не из тех, кто долго мнётся.

– Умеешь ты успокоить…

– Обращайся, братик!

Сверкнув зубами, хаоситка дружески саданула меня ладонью по спине, наверняка оставив синяк.

Между тем наша процессия добралась до грубо сколоченного помоста, на котором Эстонка без труда разобрала и собрала выданный ей агрегат для испытания. И даже лишних запчастей не осталось. Ермак неопределённо хмыкнул в бороду и вручил ей снаряжённый магазин, а сам взял в руки электронный монокуляр, напоминающий смесь прицела и половинки от бинокля.

Оторва, предварительно примериваясь, спокойно поразила все названые им мишени, даже на расстоянии полутора сотен метров от себя. Хотя здоровенный автомат был ей явно великоват. И если после первых выстрелов остальные сталкеры продолжали скептически поглядывать на светловолосую выскочку, то по окончанию программы они были готовы носить её на руках. Айрат так и вовсе, ничуть не стесняясь, сразу же предложил ей место в «Бегемоте» в качестве постоянного члена группы.

Баба Яга польщённо улыбнулась, но ответила отказом, заявив, что пойдёт лишь с «Твиксами». Видимо, грехи мои в прошлой жизни оказались слишком тяжелы.

– Наверное, в этом есть высший смысл, – согласился Демон, будто прочитав мои мысли. – У них в тройке ни одного полноценного стрелка нет, а с некоторыми выродками в ближнем бою сходиться слишком опасно.

На меня лидер рейтинговой таблицы уже махнул рукой, когда я не смог совладать с обычным пистолетом. Кто ж знал, что у него предохранитель нужно сначала переключать…

В кино всё было иначе – магазин воткнул, навёл ствол и выстрелил. Пока я мучился с этим дурацким механизмом и пытался передёрнуть тугой затвор, едва не прострелил себе ногу, после чего пистолет у меня изъяли. От греха.

После короткого, но бурного совещания было решено выдать мне простейший одноствольный обрез, напоминавший грубоватую копию мушкета, заряженный патроном с серебряной картечью. Ценных боеприпасов имелось всего четыре штуки, поэтому оружием надлежало пользоваться лишь в крайнем случае. Зато у переделки имелось своё собственное имя, довольно поэтичное: «Смерть председателя». Кто-то не поленился аккуратно вырезать его на коротком деревянном цевье, поддерживающем единственный ствол, и залить прорези букв новым лаком. Получилась самая настоящая гравировка.

Мне неказистая пушка приглянулась с первого же взгляда, поэтому я немедленно примостил её в самодельную кобуру на поясе.

Ну, а главным калибром у меня являлся колюще-режущий новодел, прямиком из-под молотка мастера. Тот явно решил показать всё, на что способен, выдав за ограниченное время изделие, на которое удивлённо оборачивались самые опытные сталкеры.

Пожалуй, такой необычной формы, напоминающей то ли изогнутый лист, то ли застывший язык пламени, не было на вооружении ни в одной стране мира. Если только в какой-нибудь игрушке фэнтезийной…

Рубящая кромка топора плавно перетекала в острое навершие, делая его похожим на пику, и волнисто шла обратно к древку. Древесину я опознать не мог, так как её практически полностью скрывало прорезиненное плетение из проволоки. В руках рукоять сидела как влитая, и нисколько не сушила руки, даже при сильном ударе по дереву. Треугольное лезвие смогло прорубить десятимиллиметровую доску, и без проблем вынулось наружу.

При всём при этом, орудие вышло гораздо легче Анальгина, процентов на тридцать точно. Махать им было одно сплошное удовольствие. К сожалению, толком потренироваться с ним было негде – простреленные насквозь фанерные щиты для этого совершенно не годились.

Ну ничего, глядишь, и через несколько лет вернёмся к корням – будем ставить ростовые манекены для отработки ударов, как в средние века. Если выживем…

А пока оставалось лишь надеяться, что в пути попадутся несколько медлительных мертвяков, которых вояки не застрелят раньше, чем я до них доберусь.