Внезапно Повелитель Теней ссутулился и плотно запахнул свой невесомый воздушный плащ.

– Армия слуг, – прошептал он. – Слуги, покинутые родной империей, оставленные на растерзание кровожадным бандитам из лагеря Ша'ики… В их израненных детских душах… наверняка найдется место… для службы мне… – бог поднял взгляд на демона: – Тебе повезло. Я нашел пользу, которую можно со временем извлечь из твоего необдуманного поступка.

Апт благодарно зашипел и защелкал челюстями.

– Ах, ты хочешь еще вдобавок взять одного из них на службу себе? Юношу, которого ты сейчас сжимаешь в своих когтях? Но если ты в самом деле намереваешься продолжить попечительство этого убийцы – Разрушителя Мостов, то каким образом тебе удастся совмещать в себе столь противоречивые обязанности?

Демон что-то щелкнул в ответ.

Услышав это. Повелитель Тени разъярился:

– Какая наглость слышать подобное от тебя, изнеженный негодяй. Неудивительно, что ты потерял благосклонность властелина апторианцев, – бог впал в молчание, а затем медленно подался вперед. – Тебе известно, что принудительное врачевание стоит весьма недешево? – пробормотал он. – Плоть принимает прежнюю форму, в то время как разум корчится от болезненных воспоминаний… – он поднял свою тонкую руку, облаченную в широкий рукав, ко лбу ребенка. – Дитя, которое ты избрала для своего сопровождения, будет весьма… непредсказуемым, – повелитель Теней издал сухой смешок, и в этот момент раны на теле ребенка начали затягиваться, а изуродованное лицо приобрело здоровые очертания. – Какой цвет глаз тебе нравится, дорогуша?

Апт ответил.

Повелитель Теней сначала вздрогнул, а затем засмеялся – грубо и холодно.

– «Глаза являются призмой любви» – интересно, а они знают об этом? И вы вдвоем, рука об руку, будете ходить к торговцу рыбой каждый рыночный день, не так ли, моя дорогая?

Голова мальчика дернулась назад, кости приобрели свою первоначальную форму, а пара пустых глазниц медленно слилась в одну, заняв место прямо по центру над переносьем, которое, в свою очередь, плавно переходило на лоб. Единственный глаз придавал мальчику удивительное сходство с демоном.

Повелитель Теней отступил на несколько шагов назад и оценил свое творение.

– Ух, – прошипел он. – Так кто же ты теперь, парень, который смотрит на меня через такую необычную призму? Бездна, нет ответа! – бог резко обернулся и уставился на портал. – Коварный Быстрый Бен – я так и знал, что это твоя работа. Эх, далеко бы пошел этот бездельник, останься он под моим руководством…

Малазанский мальчик выбрался из объятий демона и присел на землю рядом с ним. Он был такой худой, что из-под кожи спины выпирали лопатки. Несмотря на то что юноша стал бессмертным, его хрупкое тело до сих пор сотрясала мелкая дрожь, однако на ужасном с точки зрения смертных лице проглядывала ироничная улыбка, которая так сильно напоминала апторианца!

Демон приблизился к порталу.

Повелитель Теней махнул рукой и произнес:

– Теперь вы можете идти по следу, оставленному Разрушителем Мостов. Насколько я помню, солдаты Вискиджака всегда были очень преданными. Калам вовсе не собирается при встрече поцеловать императрицу Лейсин в подбородок, я абсолютно в этом уверен.

Апт помедлил, а потом прочирикал что-то на прощание.

Лицо бога вновь перекосилось в гримасе, и он ответил:

– Этот верховный священник начинает беспокоить даже меня самого. Если он не способен обмануть охотников на Тропе Рук, то мое драгоценное королевство, которое всегда привлекало огромное число самозванцев, скоро будет просто переполнено, – Повелитель Теней покачал головой. – Это же было проще пареной репы, – бог медленно поплыл в сторону, а за ним неотступно последовали его Гончие, – Интересно, неужели настали те дни, когда уже невозможно найти надежной, верной помощи со стороны…

Через мгновение Апт с юношей остались одни – тени просто растворились в окружающей мгле.

Портал начал заметно тускнеть, постепенно закрывая сообщение между двумя параллельными мирами. Демон что-то ободрительно чирикнул. Парень кивнул в ответ.

Спустя несколько секунд они проникли в темную брешь, окруженную ярким красным венчиком.

На вершине горы, известной под названием Самон, мирно паслась вереница белых ферральских коз. Их силуэт отчетливо виднелся на фоне ярко-голубого неба, напоминая дикое мраморное творение богов – белесый шрам, оставленный на теле долины, поглощенной плотными клубами пыли. То, что количество животных равнялось ровно семи, не скрылось от зоркого глаза Антилопы; двигаясь вместе с виканским патрулем из клана Безрассудных Собак по южному флангу процессии, историк догадался, что магическое число было предзнаменовано свыше.

В девятистах шагах позади патруля, с которым путешествовал Антилопа, следовало пять рот Седьмых, общим количеством чуть более тысячи человек, а на том же расстоянии позади них – еще одна патрульная группа, состоящая из двухсот пятидесяти виканов. Все вместе они составляли заградительный отряд, который блокировал бескрайние южные подступы к пятидесятитысячной толпе беженцев и огромному стаду домашнего скота. Точно такой же отряд находился с противоположной стороны, защищая северные границы. Внутреннее кольцо обороны составляли остатки верной хиссарской пехоты и флота, их униформу было легко заметить среди пестрой толпы беспомощных женщин, стариков и детей.

Арьергард из тысячи виканских воинов, представляющих все виды кланов, показался среди плотной пыльной тучи на расстоянии двух третей лиги к востоку от позиции Антилопы. Несмотря на то что викане разбились на несколько отрядов, они явно не справлялись со своей задачей. Конники титанси продолжали атаковать задние ряды колонны беженцев, поскольку те слишком растянулись. Да, задняя часть каравана Колтайна представляла собой кровоточащую рану, которую в настоящий момент было просто невозможно залечить.

Авангард двигался впереди огромной процессии и состоял из остатков выжившей армии Седьмых, среди которых была как легкая, так и тяжелая кавалерия, общей численностью около двухсот человек. Прямо перед ними, выглядывая из узких оконцев своих повозок, отдельно от прочего сброда ехала малазанская знать, окруженная с флангов десятью ротами пехоты Седьмых. Спереди их прикрывало около тысячи раненых солдат, перед ними катились телеги, заполненные инженерами со своим весьма потрепанным специальным снаряжением. Во главе этой исполинской массы народа, которую никогда не видывали здешние земли, скакал Колтайн в сопровождении тысячи приближенных воинов из клана Ворона.

Несмотря на идеально продуманную и безупречно функционирующую командную структуру войска, небольшие отряды Камиста Рело, словно гадюки, продолжал и жалить тылы: беженцев оказалось слишком много, а боеспособных профессионалов – явно недостаточно.

В армию Апокалипсиса Рело прибыл новый командир – безвестный предводитель титанси, который начал денно и нощно преследовать караван, заставляя его все дальше и дальше продвигаться на запад. В последнее время огромная масса подчиненных Колтайна стала похожа на длинную, окровавленную змею, которая прикладывала последние силы для того, чтобы не погибнуть. Да, этот новый командир представлял собой сейчас наиболее серьезную угрозу.

«Медленное, расчетливое уничтожение. С нами играют, как с детьми». Бесконечные клубы пыли затрудняли историку дыхание, а горло превратилось в наждачную бумагу. Их караван все больше и больше испытывал недостаток в воде, а воспоминания о реке Секале вызывали мучительные позывы к жажде. Ночная резня скота – овец, свиней и коз – значительно участилась, люди набирали огромные котлы свежей крови, и только это позволяло им не умереть от обезвоживания. Каждую ночь поселение оглашалось воплями животных, а в воздухе оживало огромное количество ночных бабочек и ризанов. С каждым закатом в воздухе повисала ужасная какофония предсмертных звуков, и она действовала на нервы Антилопы самым гнетущим образом. Впрочем, подобное действие обстановка оказывала не только на него. Несколько последних дней войско начало охватывать какое-то необъяснимое сумасшествие, и оно было столь же неумолимо, как и приближающаяся огромная армия Камиста Рело.