– Ты имеешь в виду, когда неприятель возобновит свои диверсии? – Булт чуть не плюнул с досады. – Неужели союзники твоего духа будут способны предупредить нас – точно так же, как в прошлый раз?
– Мне кажется, что все усилия дикаря попытаются нейтрализовать.
– Сормо, – произнес Антилопа, – а почему у бога был зашит наглухо рот?
Колдун криво усмехнулся.
– У этого создания зашиты все естественные отверстия, историк, для того, чтобы поглощенные живые существа никогда не могли выбраться наружу.
– Странная она, эта магия, – покачал головой Антилопа.
– Очень древняя, – кивнул головой Сормо. – Волшебство внутренностей и костей. Теперь нам приходится бороться с тем знанием, которое мы бессознательно обрели, – колдун вздохнул. – Эта история идет с тех времен, когда еще не существовало Путей, а вся магия находилась в недрах.
Год назад Антилопа пришел бы в крайнее возбуждение от подобного комментария и начал скрупулезное расследование источника услышанной информации. Однако сейчас слова Сормо отозвались глухим эхом в сознании историка – он был слишком измотан и истощен. Единственным желанием Антилопы оставался сон, а осознание того, что подобной возможности не предвидится по крайней мере в течение двенадцати часов, приводило его в уныние. За стенкой палатки началась обычная утренняя суета – оставался всего один час до рассвета.
– Если причина только в этом, – медленно произнес Затишье, – то почему этот семк просто не лопнул как надутый пузырь в тот момент, когда мы одновременно проткнули его несколькими стрелами?
– То, что он когда-то поглотил, прячется глубоко внутри. Скажи мне, чем был подпоясан этот семк?
– Несколькими ремнями из толстой кожи.
– Именно так.
– А что случилось с Нилом?
– Он потерял сознание, воспользовавшись именно теми знаниями, которые мы судорожно пытались вспомнить. Как только началась атака волшебников, он ушел внутрь себя. Действие магии продолжалось, а ему было все нипочем, пока не кончилась сила. Этот урок стоит крепко запомнить.
В памяти Антилопы возник образ другого колдуна, которого постигла столь ужасающая смерть.
– Наши уроки слишком дорого стоят.
Сормо ничего не ответил, однако в его глазах отразилась ужасная боль.
– Нам нужно ускорить передвижение, – объявил Колтайн. – Еще одним полным глотком воды меньше для каждого солдата, это приказ…
Антилопа поднялся на ноги.
– Но людям необходима влага.
Все присутствующие обратили на него свое внимание. Историк криво усмехнулся и взглянул на Сормо.
– Я понимаю, что доклад Нила был довольно… сухим. Духи сотворили для нас подземный переход через скалу. Капитан может подтвердить: под землей полно воды.
Лицо Затишье озарила улыбка.
– Дыханье Худа, да ведь старик прав!
Сормо с широко раскрытыми глазами уставился на историка.
– Из-за недостатка мудрых вопросов мы страдали все это время.
Все почувствовали, что Колтайн вновь воспрял духом. Кулак слегка улыбнулся.
– У тебя есть один час, – произнес он колдуну, – чтобы напоить сотни тысяч страждущих.
Обнажая каменную породу, несколько бурных водяных потоков появились на поверхности земли. Чтобы добраться до живительной влаги, пришлось вырыть несколько глубоких карьеров. Окружающий воздух моментально наполнился радостными криками людей и благословенным молчанием домашних животных, которые, наконец, перестали возвещать о своем крайнем истощении. Оказывается, прямо под их лагерем находилась теплая подземная река. В мгновение ока духи преподнесли Колтайну самый ценный подарок: они спасли его войско от неминуемой смерти. В воздухе чувствовалась большая радость; ее ощущал даже Антилопа, стоя на северной окраине поселения, наблюдая и слушая.
Капрал Лист вновь появился рядом, его лихорадку сняло как рукой.
– Вода выходит медленно, однако этого недостаточно… Желудок людей, длительно испытывающих недостаток воды, может не выдержать… Наиболее безрассудные люди могут просто себя убить…
– Да, наверняка этого не удастся избежать.
Антилопа поднял голову, осматривая северную оконечность долины. Ряд конников титанси выстроился во всю ее длину; историку казалось, что единственным чувством, которое их сейчас охватило, является благоговейный страх. Не было никакого сомнения, что армия Камиста Рело точно так же страдала от обезвоживания, несмотря на то, что они имели преимущество в расположении на местности и владели всеми известными источниками воды в Одане.
Рассматривая их, Антилопа заметил белое пятно, медленно двигающееся по долине, затем оно пропало за горизонтом. Он что-то проворчал.
– Вам удалось кое-что заметить, сэр?
– Просто несколько диких коз, – ответил историк, – которые изменили свое направление…
Взвешенный в воздухе песок начал образовывать небольшие отверстия в склонах нагорья. Сначала это были просто пустоты, затем пещеры, туннели, а в конце концов – огромные коридоры, по которым было вполне возможно перебраться на противоположную сторону гряды. Подобно ненасытному червю, пожирающему трухлявое дерево, ветер разъедал поверхность скалы; постоянно появлялись все новые отверстия, перемычки между ними истончались, некоторые обрушивались, однако до сих пор огромная каменная плита все еще продолжала держаться на постепенно истончающейся опоре.
Кульпу никогда не приходилось видеть что-либо подобное. «Создавалось впечатление, что Вихрь преднамеренно старается смести эту скалу с лица земли. Но откуда такая ненависть к обычному камню?»
В туннелях завывал ветер, причем высота доносящегося звука зависела от ширины каменных сводов. Через некоторое время нагорье стало источником какофонии. Наносы у основания скалы состояли из мельчайшего, как пыль, песка. Кульп обернулся туда, где его ждали Гебориец и Фелисин – две смутные фигуры на фоне непрекращающегося яростного шторма.
Вихрь не давал им никакой возможности укрыться уже на протяжении трех дней – с того самого момента, как одна каменная плита чуть не придавила всю их троицу живьем. Ветер набрасывался на них практически со всех направлений. «Как будто сумасшедшая богиня выбрала в качестве жертвы именно их». Эта возможность была не столь маловероятной, какой она казалась на первый взгляд. Зло, кружившее вокруг, было практически осязаемо. «В конце концов, мы же самозванцы. А Вихрь всегда концентрировал свою ненависть на тех, кто ему не принадлежал. Бедная Малазанская империя, которая поддалась на такой избитый миф о восстании…»
Маг вернулся к спутникам. Для того чтобы перекричать шум ветра, ему пришлось прижаться к ним вплотную.
– Там есть пещеры! Однако через них свободно гуляет ветер – мне кажется, что с противоположной стороны скалы тоже есть выход!
Геборийца била дрожь с самого утра – причиной лихорадки была крайняя степень утомления. Старик очень быстро слабел. «Да и все мы тоже». На землю почти опустились сумерки – желтая пелена, которая не приносила никакого облегчения… Маг понял, что за последние двенадцать часов они прошли не более одной лиги.
У них не было ни пищи, ни воды – Худу же наступал на пятки.
Фелисин схватила Кульпа за покрытый лохмотьями плащ и притянула к себе. Губы девушки потрескались, а в уголках рта набился песок.
– Мы должны попробовать в любом случае! – прокричала она.
– Пещеры! Мы идем в пещеры!
«Умереть прямо здесь или там… По крайней мере, пещеры станут могилами для наших тел». Маг подтвердил свои мысли коротким кивком.
Старик совсем ослабел, поэтому они были вынуждены практически тащить его на себе. Изрешеченная стена нагорья представляла им огромное число вариантов, однако путешественники решили не выбирать, а просто скользнули в большую брешь, оказавшуюся началом длинного коридора. Первые несколько шагов туннель шел параллельно земле.
Ветер, словно невидимая рука, подталкивал их в спину. Пройдя вглубь, путешественники оказались в абсолютной темноте. Кругом завывал ветер.
